Фантастические циклы романов. Компиляция. Книги 1-25 (СИ) - Шаргородский Григорий Константинович

Я хотел было уже развернуться, потому что визитеры могли быть намного опаснее ревнивого мужа и его товарища, но тут за спинами моих соперников во тьме материализовалась огромная тень, в которой я узнал Клеппа по прозвищу Медная Голова. Ошибиться было трудно: такого бугая, двигавшегося с невозможным сочетанием грации и неуклюжести, найти непросто даже в огромном городе.

— Спокойной ночи, господа, — с улыбкой сказал я, чтобы оставить за собой последнее слово и в то же время не допустить смертоубийства.

Клепп понял все правильно. Он хоть и выглядел тугодумом, но в бою соображал не хуже Скули. Рядом с головами моих незадачливых противников появились больше похожие на лопаты ладони, и в следующую секунду две эти не самые умные головы столкнулись с глухим стуком.

Звук столкновения мне не понравился, поэтому я тут же шагнул к рухнувшим на мостовую телам. К счастью, здоровяк не перестарался, и пульс прощупался у обоих.

— Мы тебе не помешали? — ехидно спросил Скули, который сбросил цивилизованную шкурку и вновь превратился в дикого варвара. Рядом с ним маячили две знакомые, низкорослые и широкоплечие фигуры.

— Да что ты, — с холодком ответил я, — мы тут решили воплотить в жизнь план по моему суициду, а ты так грубо вмешался. Скули, блин! Где тебя носило?! Если тебе в тягость моя охрана, так бы и сказал. Я нанял бы телохранителей!

Настойчиво загоняемый в глубину души стресс распрямился словно пружина, выходя из меня с криком.

— Да ладно тебе, — нахмурился Скули, но тут же добавил: — Просто эти гвардейцы с монахами смотрели на тебя с такой «добротой», что я решил привести подмогу. Кто же знал, что приемы у короля такие короткие.

— Ладно, забыли, — выдохнул я.

— Ну и чудненько, — улыбнулся Скули и призывно махнул рукой. — Пошли, отметим это дело. С тебя причитается.

— Разве что кислое пиво и сухарики, — неожиданно даже для себя разозлился я. — Теперь я нищий.

— Тебя ограбили? — удивился Клепп, вздергивая два бесчувственных тела, как женские сумочки, и протягивая их мне, чтобы я мог восполнить свои потери.

— Лучше бы меня ограбили эти придурки, — вздохнул я. — Оставь каку, а то запачкаешься.

— Так что делаем? — неуверенно спросил Скули.

— А ничего. Возвращаемся в гостиницу. Там вы с парнями гуляете на свои кровные, а я ложусь спать. В отличие от вас, у меня еще громадье дел.

Добираться до портовых ворот пришлось пешком, к тому же сделать крюк, чтобы направить патруль стражи к бесчувственным дворянам. Еще не хватало, чтобы их не только обобрали, но и прирезали.

Стражники на воротах немного поворчали, но все же пропустили нас, мотивированные звериным видом викингов. Запугивать лодочника не пришлось — ему хватило и двойной платы за переправу.

Через двадцать минут перехода по ночному городу в режиме максимальной обороны, когда мою тушку постоянно прикрывала «коробочка» викингов, я наконец-то завалился в постель.

Завтра меня ждало множество дел: получение прав на они и хорохов, печальное расставание с богатством и поход к верховному воеводе, так что следовало встать с рассветом.

Увы, утром я выбрался из своего номера только поздним утром. Хотя почему «увы»?

Стук в двери вырвал меня из крепких объятий сна. Хотя я сам попросил разбудить меня пораньше, радости мне это не принесло.

— Все, я проснулся!

Стук повторился.

— Да чтоб вас там, говорю же, проснулся! — разозлился я, направляясь к двери, потому что постучали и в третий раз.

— Что нужно… — Моего гнева хватило только на то, чтобы начать фразу и тут же ее оборвать. — Ты что здесь делаешь?

Стоящая передо мной женщина прятала лицо под вуалью, но не узнать ее было невозможно. Под тонкой сеточкой плескались бесовские омуты серых глаз. Я даже на пару секунд забыл о том, что стою только в коротких подштанниках, которые заменяли мне исподнее. А затем зачатки стыдливости смыло злостью. Никто не приглашал ее в такую рань в гости. Эта мысль постучала в шокированный мозг, трансформируя смешанный с удивлением гнев в нечто другое.

Да какого черта!

Она была почти невесомой, и я оторвал хрупкую фигурку от пола, даже не почувствовав боли в растревоженных ночной стычкой суставах.

Рационального мышления хватило только на то, чтобы захлопнуть дверь ногой.

Все — провал. И не черная дыра беспамятства, а разноцветный омут — тот сладостный бред, который некоторые безуспешно пытаются воссоздать с помощью разных препаратов. Но подобную эндорфиновую атаку нельзя повторить ничем. Даже секс с красивыми, но чужими женщинами — лишь такая же беспомощная попытка повторить первую близость с той, чей образ терзал душу долгие месяцы. Но все напрасно — лишь та, чье прикосновение пробивает тело, словно ударом тока, и оседает пеплом грустной неги на дне души, способна подарить такие ощущения. Все остальное лишь иллюзия этого безумия. Не у каждого в жизни случается такое, и даже не знаю, что лучше — испытать это и потом с горькой улыбкой сравнить с постным суррогатом или же жить в неведении, получая удовольствие без горького привкуса несовершенства.

Понятия не имею, сколько прошло времени, пока тяжелый, как атмосфера восточной курильни, дурман отпустил нас и в живописном порядке разбросал наши тела на белом холсте простыни.

Говорить не хотелось, лишь легкими прикосновениями гладить шелковистую кожу. В ответ Ровена проводила пальчиками по шрамам на моем теле и тоже ни о чем не спрашивала. Казалось, от ее прикосновений по моим нервам пробегали крошечные искорки. Но это уже остатки былой роскоши. Конечно, еще не раз и не десять мы сможем пробудить безумие в наших душах, но с каждым разом эффект будет все слабее. А когда уйдет страсть, что останется?

От этих мыслей накатило отчаянье. Хотелось завыть, как наркоману в преддверии ломки. А ломка будет, потому что я лежу рядом с чужой женой. Не самый благовидный поступок, но совесть почему-то не проявляла себя — утомилась.

— У тебя не будет неприятностей? — спросил я, с натугой разрывая плотную ткань молчания.

— Нет, — едва слышно прошептала Ровена. — Он явился под утро пьяный до полусмерти, так что до обеда не проснется. А слугам плачу я.

— Замужество оправдало себя?

— Мне была нужна защита от мага. Кто же знал, что ты станешь героем и дворянином…

Все; тонкий сосуд совершенства, начавший покрываться трещинами от первого звука наших голосов, рассыпался окончательно.

— Да уж, никто не знал.

Почувствовав перемену в моем настроении, Ровена приподнялась на локтях и заглянула мне в глаза. Душу вдруг затопило дикое желание быть с ней не только сейчас, а всегда, и свернуть ради этого горы. Однако почему я воспротивился этому безумию? Здравый смысл? А когда он меня останавливал? Или это что-то другое?

Уловить нечто невесомое и странное в этой ситуации я не успел. В коридоре послышался шум ссоры. Причем, судя по голосам, грызлись Скули и Возгарь.

— Все, нам пора, — сказал я и в последний раз приник к губам Ровены. В голове зашумело. — Нам пора.

Одеваясь, мне хотелось отвернуться, как это делают любовники, которым их крохи счастья достались не совсем честным способом. Однако я пересилил себя и получил еще пару минут удовольствия, помогая Ровене одеться, но это действительно были последние крохи.

Возможно, позже я вновь захочу вернуть ее себе, но сейчас меня спасал навалившийся на плечи груз проблем.

— Хватит орать, — жестко заявил я, выходя в коридор. — Спускайтесь в ресторан, я сейчас приду.

— Я что — мальчишка, чтобы бегать за тобой?! — еще больше завелся Возгарь, но быстро успокоился, видя выражение моего лица. Все поводыри — немного эмпаты, и он почувствовал, что наши отношения претерпели серьезные изменения.

— Боярин, вы все узнаете позже.

— Скажи хоть, наши питомцы будут жить?

— Будут, — кивнул я. — Возможно, не так хорошо, как раньше, но будут.

Как оказалось, я напрасно отвоевывал пространство для маневра — когда вернулся в номер, Ровены там уже не было. Она как всегда оставила последнее слово за собой. Еще раз вдохнув ее запах, я доукомплектовал свой наряд и вышел в коридор.