За тебя, Родина! (СИ) - Илья83

Берлин.

18 мая 1940 года. Вечер.

Ханна Грубер.

Рабочий день уже закончился, секретарша Клара ушла полчаса назад но сама Ханна домой не торопилась. Зачем? Там никого нет.. Или, что ещё хуже, опять лежит на полу и пускает слюни пьяный муж, давно ей опостылевший и променявший её на бутылку. Пьёт и пьёт, сволочь! Накатило раздражение но усилием воли женщина подавила его. Никаких приятных чувств к нему у неё уже давно не осталось, казалось бы, что мучаться? Развод и она свободна. Увы, это будет неприглядно выглядеть в глазах партии, Гитлер очень не любит всякие скандалы и уж тем более разводы среди высокопоставленных нацистов, это плохо сказывается на репутации партии, а значит и его самого, в народе. Как же, заместительница самого рейхсминистра бросила мужа! Конечно, газеты и радио словом об этом не обмолвятся, боясь строгой цензуры, но такое всё равно не утаишь. Приходится делать вид что у них идеальная немецкая семья, хотя отсутствие детей это тоже минус..

Ханна встала из-за стола и подошла к зеркалу, как это делала почти каждый вечер. Первоначальный шок уже прошёл и теперь женщина испытывала лишь тихую радость и недоумение. Подумать только, она молодеет! Морщин вокруг глаз почти не осталось, на шее и других местах они тоже начали разглаживаться, да и сама кожа стала более белой и упругой. Как такое возможно?! Сначала Ханна думала что случайно купила какой-то чудодейственный крем но в который раз убедилась что уже давно приобретала одни и те же привычные флакончики. Выходит, всё же, это дело рук Гюнтера! Вернее, не рук а другого органа, который в минуты бешеной страсти извергал из себя волшебную жидкость не только дающую женщинам потомство но и вторую молодость.

Она заметила что изменяется не только внешне но внутренне. Меньше стала сказываться усталость после долгого рабочего дня, появились силы, энергия, увеличилась работоспособность, пропала частая мигрень. Да и вообще, каждый день теперь стал для неё более ярким и насыщенным. Даже Клара в последнее время как-то удивлённо вглядывается в её лицо.. Похоже, заметила перемены в своей начальнице но не может понять в чём дело. Хм, интересно, а с другими любовницами Гюнтера происходит то же самое или только она такая особенная?

В сексуальном плане тоже кое-что изменилось. Да, она отблагодарила своего знакомого генерала, того самого кто рассказал ей о том в каком городе стоял полк "Лейбштандарт" когда Гюнтера по ошибке направили в Аахен. Но если раньше ей хотя бы были приятны его объятия то в последний раз женщине пришлось изрядно постараться чтобы не показать ему своего равнодушия. Что уж говорить, она даже почти не возбудилась, от чего испытывала не слишком приятные ощущения между ног. О, конечно, были страстные стоны, охи, содрогание тела и другие способы имитации оргазма для удовлетворения мужского честолюбия но всё это притворство лишь в который раз убедило Ханну что тело не хотело другого мужчину кроме Гюнтера.

Словно говорило:

"Ну и зачем ты пытаешься обмануть меня и себя? Всё равно же понимаешь что никакой эрзац не заменит настоящего? Ты бы ещё придумала использовать всякие фаллические игрушки как какая-то обезумевшая без мужчины монашка в монастыре! Не позорься, ты уже не глупая восемнадцатилетняя девчонка!"

А сегодня утром, когда она садилась в свою машину чтобы ехать на работу, мимо неё прошёл такой молодой красавчик-лейтенант и окинул вожделеющим взглядом стройную фигуру Ханны. Раньше женщина бы поощрительно ему улыбнулась, показывая что не против начала знакомства, но в тот момент бедняга наткнулся на совершенно равнодушный и холодный взгляд, вынудивший его лишь ускорить шаг.. Да, и сердце и тело явственно говорили разуму кого они выбрали и совершенно не хотели довольствоваться заменой.

Телефонный звонок, раздавшийся в тиши просторного кабинета, заставил её вздрогнуть перед зеркалом и недовольно поморщиться. Кто это, интересно? Рабочий день закончен, Ханны уже не должно быть здесь. Но телефон не умолкал, настойчиво взывая к себе. Вздохнув, женщина, подошла к своему столу и сняла трубку:

- Ханна Грубер, слушаю вас! Говорите!

- Фрау Грубер? - послышался незнакомый, молодой голос. - Разрешите представиться, унтершарфюрер СС Роске, помощник обергруппенфюрера СС Зеппа Дитриха, командира полка "Лейбштандарт СС Адольф Гитлер". Я по поводу оберштурмфюрера СС Гюнтера Шольке. Вы его знаете?

- Да.. - озадаченно протянула Ханна, у которой появилось плохое предчувствие. - Конечно, знаю. А что случилось? Надеюсь, с ним всё в порядке? - она не смогла сдержать беспокойства.

Трубка передала ей тяжёлый вздох и собеседник, похоже, замялся:

- Не совсем. Видите ли.. оберштурмфюрер Шольке попал в довольно неприятную историю и, возможно, вы сможете ему помочь.. - подбирая слова, ответил неизвестный Роске. - Я разговаривал с ним несколько часов назад и он попросил позвонить вам. Сказал, надеется что вы сделаете то что сможете..

От этих слов сердце в груди бешено забилось и Ханна, сжимая трубку побелевшими от напряжения пальцами, закрыла глаза, пытаясь успокоиться. В голове тут же зароились десятки вариантов того что могло с ним случиться но воля женщины сумела обуздать чувства и беспокойство. И через несколько секунд унтершарфюрер услышал спокойный и деловой голос:

- Оберштурмфюрер Шольке действительно очень ценен для нас, вы правы! Он знаком лично с доктором Геббельсом и даже фюрером, так что обещаю что постараюсь помочь ему чем смогу! Говорите, в какую беду он попал?

..Следующие пять минут она молчала, слушая эсэсовца, как она поняла, сослуживца Гюнтера. Несмотря на довольно лаконичный доклад и обтекаемые формулировки, использованные Роске, Ханна отчётливо ощутила что это очень приукрашенная история "подвига" её мужчины. На самом деле, скорее всего, там всё было гораздо хуже и Гюнтер наверняка имел реальную возможность погибнуть несколько раз за вчерашний день. И из-за того что он поставил на место какого-то пьяного обер-лейтенанта а также, (естественно, из острейшей военной необходимости) подделал приказ фюрера, его хотят судить?!

Гнев едва не вырвался на свободу в форме обличающего монолога в адрес тупых военных, строго держащихся своих уставов, не обращая внимания на исключительные случаи которые бывают во время войны. Но снова воля пришла на помощь, заставив сдержаться. Сейчас это бесполезно, выплёскивать этому эсэсовцу свои соображения, от него ничего не зависит, он всего лишь передал ей информацию.

- Я вас поняла, унтершарфюрер! - произнесла Ханна, когда Роске закончил. - Когда будет этот.. суд? - она специально решила показать своё отношение к такому повороту событий над тем от кого вчера зависели судьбы десятков а то и сотен тысяч людей.

- Завтра утром, фрау Грубер.. - сообщил тот. - Именно поэтому я вам и позвонил. У нас крайне мало времени и, хотя обергруппенфюрер Дитрих на его стороне, но по-настоящему вызволить Шольке может только фюрер, а Зеппа к нему не допустят.

- Почему? - удивилась женщина. - Насколько я знаю, он является одним из самых верных соратников фюрера!

- Дело в том что, согласно некоторой информации, которой я располагаю, оберштурмфюрер, как и сам Дитрих.. хм, они вызвали в своё время большое недовольство нашего рейхсфюрера и он теперь может воспользоваться этим случаем чтобы.. - недоговорил Роске.

- Понятно.. - кивнула Ханна. - Мне знакомы такие "подводные камни" на самом верху. Что ж, как и обещала, я сделаю что смогу! Спасибо вам, унтершарфюрер, за то что позвонили мне, я это ценю!

- Не за что, фрау Грубер, я сам тепло отношусь к Шольке, можно сказать мы с ним товарищи, пусть пока и не самые близкие.. - признался Роске. - Я постараюсь передать ему ваши слова. Ах да, кстати, Гюнтер ещё просил сказать чтобы вы позвонили Еве Браун, если понадобится!

- Вот как? - сжала губы Ханна, ощутив как в ней вспыхнул росток ревности. - Хорошо, если найду нужным, так и сделаю! Всего вам доброго, унтершарфюрер! До свидания!