История Украины. Научно-популярные очерки - Коллектив авторов

Оборону города осуществляла Отдельная Приморская армия генерала Г. Софронова (5 октября его сменил генерал И. Петров) и Черноморский флот (ЧФ). С 8 августа в Одессе введено осадное положение. 13 августа город оказался отрезанным от суши и превратился в глубокий тыл врага. Созданный Одесский оборонительный район подчинялся Черноморскому флоту (командующий — адмирал Ф. Октябрьский). Весь город работал на оборону, а из одесситов сформировали 421-ю стрелковую дивизию и несколько частей морской пехоты. Не ограничиваясь отражением атак противника, защитники Одессы 22 сентября предприняли дерзкую контратаку: в районе Григоровки при помощи кораблей ЧФ и войск Приморской армии высадился морской и воздушный десант, отбросив врага на 5–8 км. Это явилось первым примером удачного взаимодействия сухопутных войск с морским десантом и авиацией флота на Черном море в годы войны. Кроме того, на протяжении всей 2-месячной обороны удавалось удерживать и эксплуатировать морские коммуникации. Это позволило не только перебрасывать вооружение, боеприпасы и живую силу, но и вывезти почти всех защитников города (86 тыс. военных и 15 тыс. гражданских) и технику. Практически все силы Одесского оборонительного района вскоре встали на защиту Севастополя. Только 16 октября, потеряв 70 тыс. убитыми и 100 тыс. ранеными, румынские войска смогли войти в Одессу.

Ф. С. Октябрьский

Тем временем 6 октября в «котел» под Осипенко (Бердянск) попали части 18-й и 9-й армии (106 тыс. чел.), что открыло немцам путь на Ростов. Развивая успех, 11-я немецкая армия генерала Э. фон Манштейна совместно с румынскими частями ворвались через Перекоп на Крымский полуостров. Нанося удар в двух направлениях, гитлеровцы 16 ноября захватили Керчь, а вот после трех неудачных штурмов Севастополя вынуждены были перейти к осаде, 4 сентября сухопутные войска и силы ЧФ объединились в Севастопольский оборонительный район под командованием Октябрьского.

26 октября 1941 г. началась крупнейшая на советско-германском фронте десантная операция, в результате которой отвоеван плацдарм на Керченском полуострове, а 30 декабря отбита у немцев Керчь, что на определенное время сняло угрозу высадки противника через пролив на Тамань.

Попытка же Крымского фронта (командующий — генерал Д. Козлов), созданного 28 января 1942 г. на керченском плацдарме из передислоцированных сюда с Тамани и Северного Кавказа 44-й армии генерала С. Черняка, 47-й армии генерала К. Колганова и 51-й армии генерала В. Львова, провести операцию по освобождению Крыма оказалась неудачной. 8 мая после трех безуспешных попыток советских войск пробить оборону немцы сами перешли в наступление. Имея численное преимущество, но неудовлетворительно организовав управление, не обеспечив глубины обороны, Крымский фронт потерял 170 тыс. пленными, 1100 орудий, 250 танков, 3800 автомашин, 300 самолетов[457]. Полуостров полностью перешел под контроль врага. Командование фронта вывезено самолетами в Москву, генералы Д. Козлов, С. Черняк, К. Колганов, Е. Николаенко, П. Вечный понижены в званиях, а представитель Ставки Л. Мехлис помимо этого утратил пост начальника Главного Политуправления Красной армии.

Советские пехотинцы отдыхают между боями под Изюмом. 1942 г.

Советские военнопленные под Харьковом. Май 1942 г.

Однако крупнейшей катастрофой 1942 г. стали события под Харьковом, где в период 12–29 мая войска ЮЗФ генерала Ф. Костенко и ЮФ генерала Р. Малиновского под общим командованием главкома Юго-Западного направления маршала С. Тимошенко (член Военсовета направления — Н. Хрущев) попытались провести наступательную операцию. Наступление, своевременно не поддержанное войсками ЮФ, осуществлялось силами 23 стрелковых дивизии, 2 кавалерийских и 2 танковых корпусов против 11 дивизий 6-й армии генерала Ф. Паулюса. В который раз недальновидные решения Ставки ВГК привели к окружению 23 мая 6 и 57-й армии и отдельных соединений 9 и 38-й армий. Общие потери Красной армии составили 267 тыс. чел. (из них более 200 тыс. — пленными), в то время как немцы потеряли 20 тыс. солдат и офицеров. Комфронта Ф. Костенко, командармы 6-й и 57-й армии А. Городпянский и К. Подлас погибли. На этом харьковская эпопея не закончилась. Город несколько раз переходил из рук в руки. В целом под Харьковом проведено 6 фронтовых и межфронтовых операций (2 — стратегические), однако почти все оказались неудачными.

4 июля 1942 г. по приказу Ставки советские войска оставили Севастополь. Командование оборонительного района эвакуировалось заблаговременно, оставив более чем 100-тысячную группировку на растерзание врагу и не обеспечив ее эвакуацию. По немецким данным, в плен попало 90 тыс. красноармейцев и матросов[458].

Наступление немецких танков на Украине. Август 1942 г.

После сдачи 22 июля г. Свердловска (Ворошиловоградская область) вся территория Украины была оккупирована врагом.

Морально-психологическое состояние общества

События первых месяцев войны во всей полноте продемонстрировали сильные и слабые стороны политической и экономической системы, созданной большевиками в 20-30-е годы, морально-психологическое состояние общества. Большинство украинских исследователей (М. Коваль, В. Кучер, В. Коваль, Ю. Шаповал, В. Стецкевич, Ю. Николаец, В. Король) усматривают в нежелании значительного количества людей воевать «за советскую власть» последствия «социалистического эксперимента» национальной политики, раскулачивания, голодомора, принудительной коллективизации, массовых репрессий. Развенчивая миф о «морально-политическом единстве советского общества», наиболее глубоко исследовал предпосылки и конкретные проявления кризиса лояльности к сталинскому режиму в Украине В. Гриневич. Главными критериями низкой боеспособности Красной армии он считает огромное количество пленных (из всего количества 5,7 млн чел. на 1941 г. приходилось 3,3 млн), наличие панических и пораженческих настроений в армии, массовое дезертирство (во второй половине 1941 г. задержано 638 112 лиц, заподозренных в дезертирстве), значительная доля призывников, уклоняющихся от мобилизации в действующую армию, многонациональный состав вооруженных сил (ввиду неотрегулированости межнациональных отношений в армии), «активные антисоветские проявления» со стороны части красноармейцев и командиров, доброжелательное отношение значительной части гражданского населения к немецким войскам, вступавшим в Украину. Последнее наблюдение подтверждают выводы, к которым в свое время пришел А. Даллин. Английский ученый привел германские документы, свидетельствующие о том, что на западноукраинских землях значительные массы людей встречали немцев как освободителей от советской власти или же соблюдали доброжелательный нейтралитет. Одновременно с неприятием сталинского режима многие западные украинцы не испытывали особого восторга и от «нового порядка», насаждавшегося гитлеровцами. Отношение же восточноукраинского населения к военнослужащим германской армии и ее союзникам поначалу колебались от пассивно-выжидательного до показательно-доброжелательного[459]. Оценивая начальный период войны, секретарь ЦК КП(б)У Д. Коротченко позже признавал, что «абсолютное большинство гражданского населения в Украине не желало продолжать борьбу против немцев, а стремилось разными способами приспособиться к оккупационному режиму»[460]. Косвенно признание кризиса доверия людей к власти прозвучало после войны и из уст самого Сталина.

Стремясь изменить неблагоприятную ситуацию, руководство Советского Союза прибегло к апробированным средствам — усилению репрессий в отношении военнослужащих и гражданского населения. Уже в первый день войны Указ Президиума Верховного Совета СССР ввел в действие «Положение о Военных трибуналах в местностях, объявленных на военном положении, и в районах военных действий». После упомянутого выше приказа № 27 °Cталин 12 сентября подписал директиву командующим фронтам о борьбе с паникерством. В соответствии с документом в каждой стрелковой дивизии надлежало создать заградительный батальон, которым предписывалось «приостанавливать бегство охваченных паникой военнослужащих, не останавливаясь перед использованием оружия»[461]. Запустить маховик репрессий в армии оказалось гораздо легче, чем навести порядок в управлении войсками. Но помимо санкционированных наказаний полевые командиры в массовом порядке совершали «скорый и неправый суд» над провинившимися, а иногда и совершенно невиновными бойцами. Масштабы этих явлений вынудили наркомат обороны 4 октября 1941 г. издать приказ «О фактах подмены воспитательной работы репрессиями», имевший целью предотвратить «грубое превышение власти со стороны отдельных командиров и комиссаров»[462].