Империум человечества: Омнибус - Джонатан Грин

Он судорожно искал хоть какое-нибудь оружие, теряя сознание от болевого шока, вызванного ранами от когтей. Его пальцы сомкнулись на чем-то, лежавшем в кармане, и он запихнул штуковину глубоко в пасть твари. Оттолкнувшись ногами, он освободился от тиранидских объятий, оставивших ему несколько глубоких рваных ран на боках. Белый сильно ударился лицом о бетон, выбил себе несколько зубов и попробовал свою кровь на вкус.

Он услышал еще один выстрел из дробовика и затем лязг курка. Патроны кончились. Тварь ударила Гундерсона в грудь когтем, пробившим доспех и разрезавшим плоть, обнажая кость. Патрульный свалился без сознания, роняя дробовик.

Все кончено, понял Белый, ожидавший добивающего удара. Но секунды тянулись, а ничего не происходило. Затем он услышал жалобный стон и непонимающий хрип чужака.

Белый почувствовал, как что-то грохнулось на пол за его спиной, и закрыл глаза. Впрочем, он заставил себя снова их открыть и оглядеться. В тоннеле было жутко тихо, только слышалось тяжелое дыхание и тихое журчание воды внизу. Внезапно засмеялась Серебрянка, визгливо и с облегчением. Белый еле-еле приподнялся, сел на пол, прислонившись к стене тоннеля, и, не веря своим глазам, уставился на открывшееся зрелище.

Бока огромной твари, неподвижно лежащей на полу тоннеля, едва вздымались в такт дыханию. Он мог дотронуться до зубастой пасти, из которой тянулась ниточка слюны. Белый закрыл глаза и мысленно проиграл последние события в голове: смерть Тигровой Лилии, пальба и… он запихнул что-то твари в пасть. Очевидно, это не была граната, на что он надеялся, но что тогда? Он заметил несколько красных капсул, валяющихся около морды тиранида, и внезапно понял, что же он сделал.

Шестьсот доз Спокухи за раз!

На его глазах грудь чужака поднялась последний раз, и его сердце наконец отключилось от седативного эффекта наркотика. Долгий тяжелый предсмертный кашель изошел на тонкий свист, и Белый почувствовал все нарастающее желание истерично захохотать. Тиранид передознулся Спокухой. Неудивительно, учитывая, что ему пришлось заглотить шестьсот доз разом. Серебрянка помогла ему подняться, и они вдвоем уставились на труп существа, чуть их не прикончившего.

— Ну и денек, а? — заключила Серебрянка.

— Денек что надо. — согласился Белый.

Серебрянка кивнула в сторону Гундерсона, валявшегося без сознания.

— Что с ним делать будешь? Мне его прикончить?

Белый покачал головой.

— Нет, думаю, не надо.

— А че так? Он бы тебя прикончил.

— Может быть. — кивнул Белый, — но ты только прикинь, как его будет сверлить то, что мы могли его убить, но не сделали этого.

— Как хочешь. — пожала плечами Серебрянка.

Белый поморщился от боли, когда они пошли к свету в конце туннеля, голова у него кружилась от от потери крови. Но любая драка с чужацким чудовищем, из которой ты выбрался без потери конечностей — хорошая драка, так что ему не на что было особенно жаловаться.

— Да, — подумал Белый, — обычный, блин, бизнес.

Официо Ассассинорум

Каван Скотт

Маска Смерти

Шторм покрыл облаками всё вокруг улья Винтер, заслоняя свет от Санктуса. Капитана гвардии Хольта трясло от злости к жестокой жаре. Его и так хмурый взгляд стал ещё мрачнее, стоило только первым каплям ядовитого дождя с шипением упасть на его пестро-зеленую панцирную броню.

Больший из двух кибер-мастиффов, прикованных им тяжелыми цепями, зарычал, как только ливень разошелся. Облачка дыма поднялись от имплантов, видимых сквозь старые бойцовские шрамы на левом боку. Он достиг лучших результатов чем его младший брат — более маленькая, но такая же впечатляющая гончая, полностью покрытая металлическими пластинами. Пара прокралась вперед Хольта, патрулирующего оборонную стену, пристально взирая своими яркими янтарными глазами. Никто не решался спорить с Хольтом, пока он держал на поводке своих двух домашних любимцев.

И когда он спускает их с поводка…что ж, вам лучше начинать бежать.

Все вокруг: его люди, присевшие за своими орудиями, лазганы и автопушки были нацелены на все возможные выходы из улья. Никто из них не выражал недовольства по поводу жгучего дождя, даже когда он оставлял болезненные рубцы на каком-нибудь участке кожи, уязвимой к реагентам. Они не осмеливались. У них была работа, и они четко выполняли её.

Они находились здесь уже две недели, окопавшиеся позади оборонительного кольца, возведенного вокруг улья. Десятифутовые стены, заканчивающиеся орудийными башнями и наблюдательными постами.

Как долго они бродят вокруг кордона, пристально вглядываясь в сам улей? Как много дней они наблюдают за зеленой плесенью, что сочится из каждой щели, как если бы постройки, словно падаль, разлагались сами по себе?

Они могли почти на вкус ощутить гниль. Трон знает, что оно делало с их легкими, но дыхание становилось всё зловоннее день ото дня. Но они останутся здесь, пока их работа на будет закончена. Пока приказы, отданные Хольтом не будут выполнены.

Никто не выйдет из этого улья живым.

Будто вызов его решимости, резкий хлопок потонул в постоянном шипении падающего дождя. Кибер-мастиффы отреагировали бешеным лаем, когда Хольт повернулся вокруг своей оси, достаточно осторожно, чтобы не подскользнутся на скользкой дорожке. Едкий дым вздымался от мины, сдетонировавшей в середине Ничейной земли. Неразличимые тени двигались сквозь плотный туман. Последовал ещё один взрыв, всего в метре от первого, поднимая в воздух ещё больше обломков.

— Бегуны, сэр. — доложил сержант рядом с Хольтом, не отрывая глаз от оптики его винтовки.

— Ждите цель, сержант Лэнг, — приказал Хольт.

Это было проще сказать, чем сделать. Всё больше и больше мин разрывались, одна за другой, покрывая улей толстым слоем удушающего черного дыма.

— Там! — рявкнул Лэнг, его лазган дернулся, как только дым начал рассеиваться. Окровавленный мужчина барахтался в мутной земле. Он потерял руки, а его одежда превратилась в лохмотья. Хольт поднял свой лазпистолет и выстрелил, избавляя бедную душу от её мучений. Тело шлепнулось в грязь.

— Хороший выстрел, сэр, — сказал сержант. Мастиффы угрожали утянуть Хольта за собой в своей спешке достать других ошеломленно бегущих вперед. Это были те немногие, кто выжил после первой волны мин. Со смесью страха и облегчения на своих лицах они спешно неслись навстречу кордону, который занимали Хольт и его люди. Кто-то плакал, остальные кричали, вопя Гвардейцам не открывать огонь. Будь он моложе, менее опытнее, он возможно прислушался бы к их мольбам.

Но время и опыт сделали своё дело. Сейчас он едва слышал рыдания о милосердии.

— Огонь на поражение! — взревел Хольт и его гвардейцы подчинились приказу без вопросов. Лазганы завизжали даже пронзительнее, чем вырезаемые гражданских.

Были все шансы, что они окажутся невинными, эти овцы, гонимые сквозь минное поле. Но их гибель была приемлема, если это означало, что еретическое нагноение останется в пределах предательского улья. Один за другим они пали перед тем, как ещё больше мин могло быть активировано, очищая путь для реальной угрозы.

— Они здесь, нечестивое отродье, — усмехнулся Хольт, когда первые выстрелы прозвучали от дверей улья. Не нуждаясь в каких-либо приказах его люди перевели прицелы от последних несчастных выживших на культистов, хлынувших из улья.

Мастиффы отчаянно желали освободиться, дабы погрузить свои металлические зубы в жалких людишек. Но Хольт крепко держал их на поводке, наблюдая как первые жертвы падают на землю. Победа для Девятого Пехотного полка Йенсена была обеспечена. У культистов не было никакого шанса устоять перед превосходящей силой оружия его людей. Он мог слышать едва различимую похвалу, что лилась на него от его начальства. Его значимость будет доказана раз и навсегда. Это его билет прочь от этой ничтожной осады, воздаяние за две недели торчания в грязи вокруг этого проклятого улья. Война пришла на Гуль Йенсен. Все знали это, даже если они и не понимали суть угрозы, что набирала обороты в Мире-улье. У Хольта были свои подозрения на этот счет и он будет здесь, в самой гуще событий, во славу Императора — и самого себя.

Снаряд врезался в оборонную стену, принуждая Хольта пригнуться. Что, во имя Ока, это было? В последний раз, когда культисты пытались прорвать заграждения, они были вооружены примитивными пистолетами, грубыми винтовками в лучшем случае. Но это?

Ещё одна ракета просвистела в воздухе, захватив целую секцию ощетинившейся стены. Крики его собственных людей слились с боевыми кличами врагов. Они хлынули на поле, в большем количестве, чем ожидал Хольт.

Капитан быстро пристегнул к бедру лазпистолет. Магна-замки зафиксировали его на месте, пока капитан доставал полевой бинокль. Зернистая картинка приблизилась к культистам и Хольт выругался себе под нос. В прошлой попытке побега культисты не представляли собой ничего более, чем одетая в шкуры варварски-татуированная толпа. Но не сейчас. Сейчас они несли на себе массивную броню. Из дул двуствольных потрошителей извергался раскаленный металл. Но не это было самым худшим. Позади их передовых сил шло трио массивных экзоскелетов. Наспех собранные, но от этого не менее угрожающие, они с трудом пробирались через грязь. Очевидно, что когда-то они служили улью промышленными тяжелыми погрузчиками. Разработанные для поднятия громоздких деталей на производственную линию, они были переделаны культистами под свои нужды. Бронированные пластины, закрепленные поперек грудины защищали оператора. Огнеметы и пусковые установки были смонтированы на каждой из пневматических рук.