"Фантастика 2023-96". Компиляция. Книги 1-24 (СИ) - Хафф Таня

В машине уже сидела Валя.

— Настька! — девочка кинулась на шею к Насте, — Что с Сашей? Ты знаешь? Мне не говорят, — она обижено надулась. — Ничего, я на них товарищу Сталину пожалуюсь, — она грозно потрясла кулаком. — Я вчера поздно пришла, мы в госпитале с Веркой помогаем. Стираем, полы моем. Хотела к тебе бежать. Тетя Даша не пустила. Говорит поздно уже. Как будто я маленькая. Так что там с Сашей? — не делая пауз, словно из пулемета тараторила Валя.

— Не знаю, Валь.

— Как не знаешь? Вы что не вместе?

Настя грустно улыбнулась:

— Вместе. На его машину бандиты напали. Ранили его. А больше я ничего не знаю. А ты откуда знаешь про Сашу?

— Да приходили тут. Из Смерша. Расспрашивали. От них и узнала.

— А тебя-то зачем расспрашивали?

— Ай, — Валя легкомысленно махнула рукой, — Сказали положено так.

— Ясно, — хотя ничего ясного не было. Но вскоре должно проясниться. Машина уже заворачивала на Лубянку. Уж если кто-то что-то и знает, то это Лаврентий Павлович.

XIV

«Лесной» за неделю, что здесь не была Настя, разросся и изменился. Появилась сборно-металлическая полоса, вместо временных землянок среди берез и сосен белели капитальные бараки добротно сложенные из леса кругляка, рядом со стоянками вертолетов и самолетов сколочены и тщательно замаскированы навесы, под которыми суетился технический персонал аэродрома. Ее машину загнали на свободную стоянку и совсем незнакомые ей техники уже накидывали сверху маскировочную сетку.

При посадке Стаиной показалось, что внизу блеснули рельсы. Сейчас, на земле убедилась — не показалось, действительно к аэродрому была прокинута узкоколейка, на которой сейчас стоял маленький почти игрушечный паровозик, притащивший платформы со шпалами и рельсами. Похоже, будут тянуть капитальную железную дорогу. Чувствовалось, что авиация пришла в это место надолго. Обустраивались основательно. Кругом сновали люди в форме, слышался стук топоров, тарахтение какой-то техники, из леса с той стороны, где должно быть шоссе. Настя притянула к себе за руку Валентину, с любопытством и восторгом оглядывающуюся вокруг. Ну и где и кого тут искать? Лаврентий Павлович сказал, что их тут встретят и все на месте объяснят, покажут и расскажут. При этом даже Валюшке пришлось подписать кучу бумаг о соблюдении секретности, неразглашении и прочая, прочая, прочая.

Для ребенка это было сродни чуду. Валя чувствовала себя героиней повести Гайдара. Сам народный комиссар Лаврентий Павлович Берия, разговаривал с ней и приказал помогать во всем гвардии старшему лейтенанту Стаиной, учиться всему, что ей будут преподавать на новом месте, а еще передал личный приказ товарища Сталина каждый день заниматься физкультурой. Потому что с отметкой «хорошо» по физическому воспитанию, не выполнить особое задание, которое ей хочет поручить Великий Сталин и Правительство СССР. Значит, дошло их письмо до Иосифа Виссарионовича! А еще товарищ Берия сказал, что надо будет свято хранить великую военную тайну советской страны, и дал ей подписать какие-то бумаги. Ну, тут можно было обойтись простым предупреждением. Она, Валентина Стаина-Егорова не болтушка какая-то глупая, а пионерка! И даже если ее будут пытать самыми страшными пытками проклятые фашисты, никому ничего не скажет, не хуже Мальчиша-Кибальчиша!

А вообще, сейчас в душе у Вали творилось непонятно что. Тут и гордость за оказанное ей доверие, и радость от скорой встречи с братом, и беспокойство о его ранениях. Честно сказать беспокойство не такое уж и большое. То, что Саша ранен, она знала, а вот что ранен он очень тяжело ей говорить не стали. А еще было грустно, что рядом нет Вовки и Верки. Им почему-то нельзя было лететь с ней. Но товарищ Берия пообещал обязательно поговорить с мамами Веры и Володи и если они не против, устроить Валиных друзей в суворовское училище, как они и хотели. Но все равно безумно жалко, что их нет рядом. А Вовка, наслушавшись восторженных рассказов подруг, так мечтал полетать на вертолете. Эх, получилось у них все, как Утесов поет:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390}) 'Дан приказ ему на запад Ей в другую строну, Уходили комсомольцы На гражданскую войну…'

Правда, они еще не комсомольцы, но ведь будут ими обязательно!

Соскочившая с проезжавшего мимо стоянки вертолетов «захара»[573] Волкова кинулась к прибывшим. Молча обняла Настю и Валю. Девочка едва вырвалась из крепких, пахнущих авиационным бензином, маслом и еще какой-то химией объятий. Вот еще нежности!

— Привет, девчонки, — отрывисто и резко поздоровалась Лена, — Валюха, вымахала, поправилась, — она попыталась опять притянуть Валю к себе, но девочка, фыркнув, вывернулась. — Насть, как Саша? — не дожидаясь ответа на приветствие сразу спросила Волкова.

— Не знаю, Лен, — Настя глазами показала на Валю, на что Волкова понимающе кивнула.

— Тебя что, забирают от нас?

— Уже знаешь?

— Сама знаешь, как у нас слухи разлетаются, — криво усмехнулась Лена и пояснила, — Тимка сказал, ну а ему Василий.

— Тимка здесь? — удивилась Настя.

— Здесь, — кивнула Волкова и, отведя взгляд, покраснела, — Их эскадрилью на «Лесной» перебрасывают, будут нас охранять. А тебя куда теперь? — Лена быстро увела разговор от Тимура. О личном разговаривать она суеверно боялась. Ей казалось, что если они перестанут прятать свои отношения, кто-нибудь из них обязательно погибнет, как случилось с Колей. Она вообще стала жутко суеверной. Поднималась в кабину только с левой ноги, пред вылетом обязательно гладила слово «опасность» на хвостовой балке своего вертолета, ласково убеждая его и себя, что в небе они самые опасные, еще по мелочи. Глупо, конечно, и стыдно для комсомолки и командира эскадрильи, но поделать с собой ничего не могла, да и не хотела, честно сказать. Один раз вон попробовала обойтись без этих ритуалов и вернулась из вылета от всего звена она одна. Света в госпитале, а девчонок только недавно нашли, после во время зачистки леса от отступающих немцев. То, что осталось от них похоронили тут, на «Лесном» в одной могиле.

— В правительственный авиаотряд, — пожала плечами Настя, — В распоряжение комиссара государственной безопасности третьего ранга Волкова. Я так понимаю к твоему папе? — она вопросительно посмотрела на подругу.

— Ну, если сюда отправили, выходит да. Вряд ли в этом лесу еще один Волков из госбезопасности есть.

— Только в Москве сказали, что здесь встретят, а никого нет, — растерянно огляделась Настя.

— Да тут встречающие твои. Вон идут, — Лена мотнула головой в сторону приближающейся к ним группы военных в пятнистой форме, — Это я на попутке подскочила, чтоб хоть поздороваться без свидетелей, да про Сашу спросить.

— Сама толком ничего не знаю, Лен, — покачала головой Настя, — Места себе не нахожу.

Волкова с сочувствием посмотрела на подругу. Наверное, надо было что-то сказать, но готовые вырваться слова поддержки вдруг показались такими пустыми и неуместными. Спасли от тяжелого молчания прибывшие за Настей и Валей офицеры. Сухо поздоровались, проверили документы и повели на дальний КПП. Волкова с грустью глядела им в след. Вот и разметала окончательно их класс война. Коля погиб. Саша ранен и, судя по всему, очень тяжело, поговаривают, что корпус вместо него на постоянной основе примет Василий Сталин. Настю перевели куда-то, а раз с этим связан папа, значит, увидятся, скорее всего, они теперь не скоро. Братья Поляковы, сейчас где-то в Казани. Что они там делают, чем занимаются, неизвестно. Письмо, пришедшее от них и так не очень подробное, наполовину было вымарано, цензура постаралась. Как еще фотокарточку пропустили⁈ Хотя, чего там на ней секретного. Два командира с полной грудью наград на фоне глухого бетонного забора. А вот надпись на обратной стороне полностью залита чернилами. Вот и получается, остались в полку только она да Игорь Бунин. Еще Нина. Но она в медсанбате, хирургической медсестрой. С ней с тех посиделок у Саши больше и не виделись. Про остальных одноклассников Волкова не знала совсем. Тоже, наверное, где-то воюют. А может, и в тылу работают. Лена вдруг поняла, что перестала осуждать тех, кто остался в тылу. Даже порадовалась за них, будут жить. Болью резанула мысль, что их из первого выпуска Люберецкого вертолетного осталось в живых меньше половины. Намного меньше. А войне еще конца края не видать. Тряхнула челкой, прогоняя тяжелые мысли. И тут же сорвалась на техников, снимающих с вертолета вооружение: