Орден Ультрамаринов: Хроники Уриэля Вентриса - Грэм Макнилл

Раздался последний пронзительный крик, из всех отверстий тела хлынула почерневшая кровь, и существо наконец затихло.

Уриэль был поражён увиденным. Ликтор, без сомнения, был мёртв, но что послужило причиной его смерти? Обычный яд? Неожиданная вспышка надежды осветила его мысли: неужели они получат оружие, при помощи которого избавятся от всего рода тиранидов?

— Отличная работа, Магистр, — произнёс Криптман, наблюдая за стекающей струйкой крови сервитора.

— Благодарю вас, лорд-инквизитор.

— Что вы с ним сделали? — спросил Астадор. Локард широко улыбнулся.

— При помощи имеющегося набора генов этого существа я смог выделить основные цепочки, отвечающие за мутацию данной группы рой-флотилии. С этим так называемым «ключом» стало возможным генерировать гиперстимулятор адаптации. В сущности, я запустил процесс гиперэволюции, который оказался не под силу даже такому выносливому организму, каким обладают тираниды. Поскольку в обычном состоянии генетическая структура ликтора обладает относительной стабильностью, процесс занял несколько больше времени, чем я ожидал. Но, думаю, вы со мной согласитесь, результаты оказались впечатляющими.

— Это потрясающе! — воскликнул Уриэль.

— Вы правы, капитан Вентрис, — без ложной скромности подтвердил Локард.

— С таким оружием мы сможем наконец истребить весь род тиранидов!

— Ах, к сожалению, это далеко не так, — вздохнул Локард. — Генные структуры существ различных рой-флотилий значительно отличаются друг от друга. Нам повезло, что попался экземпляр, претерпевший не так уж много изменений, и потому стало возможным выделить генную структуру данной рой-флотилии.

— Выходит, это вещество может быть использовано только против определённой группы тиранидов? — спросил полковник Стаглер.

— К несчастью, это так. Да и то даже против этой группы оружие может оказаться не слишком эффективным. За время пребывания на Тарсис Ультра тираниды претерпели слишком много изменений, появилось шестое или седьмое поколение, и их генная структура изменилась в значительной степени.

— Так оно может и не подействовать? — удивился Уриэль.

— Хочется верить, что вещество окажется эффективным. Хотя я не могу утверждать этого наверняка, — ответил Локард.

— Мы как можно скорее должны распространить новое оружие, — взволнованно произнёс майор Сатриа.

Уриэль заметил многозначительные взгляды, которыми обменялись Криптман и Локард, и понял цель этой демонстрации.

— Всё не так просто, майор Сатриа, — сказал он.

— Разве?

— Вы согласны со мной, лорд-инквизитор?

Криптман несколько секунд смотрел на Космодесантника, потом с угрюмым видом кивнул.

— Капитан Вентрис прав. Было бы бессмысленно изготавливать большие запасы этого оружия на данной стадии борьбы против тиранидов. Нет, вещество необходимо доставить в самое сердце рой-флотилии, где оно произведёт наибольший эффект.

— И что это означает? — спросил майор Сатриа.

— Это означает, — объяснил Уриэль, — что нам придётся пробить дорожку к маточному кораблю. Это означает, — повторил он, — что надо инфицировать королеву роя.

Молитва «Бесконечная Слава» всегда была одной из любимых для сестры Джониэль, поскольку в ней говорилось о радости и долге служения Императору. Сестра Ледойен посвятила себя сохранению жизни и исцелению тех, чьи хрупкие тела и души были сломлены ужасными тяготами войны. Она осталась в живых на Ремиане, а те, кто находился на её попечении, погибли, оплакивая их в молитвах, сестра чувствовала вину перед несчастными, находившимися под крышей её госпиталя в тот момент.

Как она и ожидала, поток раненых с каждым днём все возрастал. Сотни солдат с ужасными ранами поступали после каждого боя. Как бы она ни скребла, ни чистила свои руки, избавиться от угнетающего запаха крови не удавалось. Сколько бы солдат ни выхаживали она и её помощницы, на их место апотекарии приносили новых раненых.

А когда линия фронта достигла границ Пятого Квартала, персоналу пришлось работать под аккомпанемент пушек и ружейных выстрелов. Звуки войны — стрельба, взрывы, стенания раненых — повсюду сопровождали её, а вид пострадавших в бою преследовал даже во сне.

Лица солдат слились в одно, она никогда не могла вспомнить, кто из них выжил, а кто умер. Сестра Джониэль не раз со слезами на глазах решала отказаться от своей деятельности из-за невозможности помочь всем нуждающимся, но каждый раз вспоминала любимую молитву, и чувство вины и сомнения на время отступали.

Уже в четвёртый раз она начала читать гимны и почти уже дошла до середины, когда до её слуха донеслись хлопанье дверей и возбуждённые голоса. Джониэль с трудом поднялась с коленей и, прихрамывая, направилась ко входу, чтобы узнать, чем вызвана такая суматоха.

Ещё со ступенек, ведущих в вестибюль, она увидела у поста охраны толпу людей. Апотекарии в военной форме преградили дорогу молодому человеку с выбеленными волосами и пытались что-то объяснить ему. На руках у парня лежала тяжело раненная в живот светловолосая девушка.

— Во имя всего святого, что здесь происходит? — строго спросила сестра Джониэль, и её голос заглушил шум пререканий в вестибюле.

Молодой человек с девушкой на руках повернулся и окинул сестру взглядом. Женщина с огненно-рыжей шевелюрой и усталым лицом, шагнув вперёд, встала рядом с парнем.

— У меня много раненых, и я считаю, что вы должны им помочь, — сказал он.

— А кто ты? — спросила Джониэль.

— Я? Меня зовут Снежок, впрочем, это не важно. Я взял на себя труд доставить сюда этих людей, вот и всё. Эта девушка тяжело ранена. Вы сможете ей помочь?

Один из апотекариев стал протискиваться сквозь толпу к сестре Джониэль. Не скрывая своего раздражения, он небрежно махнул в сторону пришедших, большая часть которых осталась за дверьми госпиталя.

— Это не военные, и мы не можем их принять. Госпиталь и так переполнен.

— Эй, парень, вы должны им помочь, — возразил Снежок. — Куда ещё я могу обратиться?

— Это не моё дело, — бросил апотекарий.

— Я о тебе слышала, — заговорила Джониэль. — Ты — убийца, торговец оружием и наркотиками.

— И что с того?

— А почему я должна тебе помогать? У нас много раненых, которые каждый день рисковали своей жизнью на войне против тиранидов, и они тоже нуждаются в заботе.

— Потому что именно этим ты и занимаешься. Ты помогаешь людям, — сказал Снежок с таким видом, словно его аргумент был совершенно неопровержимым.

Джониэль улыбнулась такому наивному утверждению и уже хотела выгнать парня, как вдруг её осенило: а ведь он прав, она действительно только этим и занимается. Всё стало так очевидно, что она просто не могла выгнать этих несчастных. Это было бы предательством по отношению к основам учения её Ордена, а на предательство Джониэль пойти не могла.

Сестра Ледойен кивнула Снежку и показала на широкую лестницу, ведущую на второй этаж госпиталя.

— Наверху вы найдёте место. Я пошлю туда еду, медикаменты и направлю сестёр, чтобы перевязать раненых. У нас недостаточно персонала и ещё меньше медикаментов, поскольку часть их была украдена, но я обещаю, что мы сделаем всё, что в наших силах.

— Но это же гражданское население! — воскликнул апотекарий.

— Мне всё равно, — отрезала сестра Джониэль, поворачиваясь в его сторону. — Они получат кров и всю помощь, какую мы в состоянии им оказать. Это понятно?

Мужчина кивнул, принял раненую девушку из рук Снежка и понёс её в палату.

— Спасибо, сестра, — сказал Снежок.

— Заткнись, — ответила сестра Джониэль. — Я сделала это не ради тебя, а ради них. Должна объяснить: я презираю тебя и тебе подобных, но, как ты сам сказал, эти люди ранены, а значит, они могут рассчитывать на мою помощь.

Несколько огромных строительных бульдозеров тщательно очищали от мусора длинный бульвар, ведущий к линии фронта, а бригады рабочих городских служб подготавливали проезжую часть. Случайный камешек или обломок кирпича мог стать причиной гибели любого воздушного судна, а предстоящая миссия имела слишком большое значение, чтобы рисковать даже тем немногим, что осталось у защитников Тарсис Ультра. Топливозаправщики и грузовики со снарядами сновали по площади, доставляя к судам последние припасы. Их двигатели наполняли воздух угрожающим рокотом.

Капитан Оуэн Мартен, командир звена «Фурий», в последний раз обошёл вокруг свою машину и убедился, что техножрецы протёрли бойки реактивных снарядов и счистили наледь с передней кромки крыльев. При таких холодах лёд грозил не только утяжелить истребитель, но и нарушить баланс крыльев, что могло привести к значительному уменьшению подъёмной силы. Убедившись, что самолёт готов к вылету, Мартен наглухо застегнул лётную куртку и похлопал «Фурию» по бронированному фюзеляжу.