Полководец. Война генерала Петрова - Карпов Владимир Васильевич

На следующий день новый успех и еще один салют в столице нашей родины!

«ПРИКАЗ ВЕРХОВНОГО ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕГО.

Генералу армии ПЕТРОВУ.

Войска 4-го Украинского фронта в результате стремительного наступления сегодня, 27 октября, овладели на территории Чехословацкой республики главным городом Закарпатской Украины Ужгород — крупным узлом коммуникаций и важным опорным пунктом обороны противника.

В ознаменование одержанной победы соединения и части, наиболее отличившиеся в боях за овладение Ужгородом, представить к присвоению наименования “Ужгородских” и к награждению орденами…»

Так 4-й Украинский фронт под командованием генерала И.Е. Петрова преодолел на своем участке Восточные Карпаты и прорвал созданную на этом хребте оборону противника.

НЕЛЕГКИЕ ЗАДАЧИ

В боях за Восточные Карпаты советскими бойцами и командирами было совершено много смелых, благородных подвигов. У меня нет возможности рассказать обо всех, да даже и о немногих (повесть моя и так уже разрослась, а может, кому-то покажется, и затянулась). Но несколько эпизодов из деятельности Ивана Ефимовича мне все же хочется здесь воспроизвести.

Вот, к примеру, что произошло при взятии Ужгорода. Предоставляю слово тому, кто был тогда рядом с Петровым, — бывшему заместителю командира 317-й стрелковой дивизии полковнику И.Ф. Хомичу. Вот о чем он вспоминал в статье «Флаги над Ужгородом»:

«Вечером 13 октября 1944 года командующий 4-м Украинским фронтом генерал-полковник И.Е. Петров пригласил меня к карте, на которой была нанесена боевая обстановка, и сказал:

— Нам предстоит освободить два крупных города: Мукачево и Ужгород, главное — Ужгород.

— Трудная задача, товарищ генерал.

— Да, нелегкая, — согласился он. — И особенно тяжело будет танкам и артиллерии. — Генеральский карандаш скользнул по карте. — Видите, полковник, горы, масса рек и речушек. В довершение всего — слаборазвитая сеть дорог и горных проходов. А тут еще дожди… Наступать всем фронтом — значит надо иметь подвижные группы, которые будут действовать смело, решительно и настойчиво. Где нельзя пройти напрямик — обходный маневр. Вот так. Одну подвижную группу возглавите вы, полковник Хомич».

Всматриваясь в состав группы, которую создал командующий фронтом (5-я гвардейская танковая бригада: 20 средних и 32 легких танка, 875-й самоходно-артиллерийский полк, истребительно-противотанковый артиллерийский и зенитно-артиллерийский полки, разведывательная рота армейского запасного полка), видишь, как хорошо он понимал специфику боя в горах, потому что группа имела не только ударные танковые подразделения, но и артиллерийско-противотанковые для отражения атак танков противника и зенитно-артиллерийский полк для прикрытия подвижной группы с воздуха.

Непросто было выполнять поставленную задачу: в горах, покрытых лесом и кустарником, все проходы и дороги взорваны противником на большом расстоянии, к тому же погода дождливая, туманная. О том, как все это преодолевалось, опять рассказывает полковник Хомич:

«…Посоветовавшись с командиром танковой бригады полковником Морусом и командирами артиллерийских полков, мы решили сами пройти на хребет, взяв саперов и несколько человек водителей танков, самоходок и шоферов зенитных систем, и на месте решить: где и как должна пройти подвижная группа.

Продвигаясь в тумане, вехами намечали путь по склонам гор, указывали, что и где взорвать, что засыпать. Главными советчиками были водители танков и шоферы, а исполнителями — саперы. С трудом мы достигли хребта. Был отдан приказ вести группу новым маршрутом. Только сознание высокого долга перед родиной, уверенность в наших солдатах и офицерах помогли нам преодолеть неимоверные трудности».

Мужество людей, их самоотверженность в выполнении долга приносили свои плоды. Подвижная группа, созданная Петровым, неожиданно появилась в тылу гитлеровский войск и вышла к Ужгороду. А генерал Петров не только отдал приказ и следил за боевыми действиями подвижной группы, он по своему характеру не мог усидеть на наблюдательном пункте и сам перебрался вперед, для того чтобы быть поближе к войскам. Он знал по опыту, что иногда бывает необходимо вовремя подсказать, а порой и потребовать от командиров более энергичных действий, подтолкнуть их.

Так было и на этот раз. Шофер Ивана Ефимовича — Сергей Константинович Трачевский мне рассказал:

— Когда мы приехали на командный пункт Восемнадцатой армии, генерал-лейтенант Журавлев доложил, что подвижная группа приблизилась к Ужгороду. Генерал Петров сказал, что он хочет сам поехать туда и увидеть это. Генерал Журавлев предостерег — это опасно, там идет бой, ехать сейчас туда нельзя. Но Ивана Ефимовича этим не испугаешь. Он сел в машину и сказал мне: «Поехали вперед». Когда мы приблизились к городу, там действительно все грохотало и было в дыму. Но приехали мы, как оказалось, очень вовремя. На окраине мы увидели колонну наших танков. Она стояла. Генерал Петров приказал вызвать командира. Вскоре прибежал командир Пятой гвардейской танковой бригады Морус. Генерал спросил: «Почему вы стоите, почему не продвигаетесь вперед?»

Морус доложил, что мосты взорваны, а берега реки бетонированы и танки не могут пo крутым бетонированным склонам спуститься в реку и тем более выйти на противоположный берег, тоже крутой и бетонированный.

Иван Ефимович строго сказал: «Ну и сколько же вы будете здесь стоять, перед этими берегами? Берега бетонированы в городе. Надо выйти из города и обойти город с фланга, за городом же берега не будут бетонированными. Садитесь в машину, поедем со мной».

Мы быстро выбрались из улиц и, огибая пригород, выехали на берег реки. Здесь река Уж была широкая и, видимо, не глубокая. Генерал сказал командиру бригады: «Вот смотрите, нет никаких бетонированных берегов, давайте переправляйте вашу бригаду на тот берег».

Командир танковой бригады тут же сам стал проверять, глубоко ли, и пошел через реку. Мы видели, что ее можно преодолеть вброд. Иван Ефимович спросил: «Ну как, Сергей, переедешь?» — «Да, надо полагать, переберемся», — ответил я. Затем я снял ремень с вентилятора автомобиля. Иван Ефимович встал на переднее сиденье и так стоял, держась за стекло. Я повел машину вперед. Течение оказалось очень быстрым и сильным, а дно каменистым. Машина дрожала, переваливалась с боку на бок, того и гляди, нас могло опрокинуть.

Генерал показал мне куст на противоположном берегу и сказал: «Держи на тот куст». Я старался двигаться в том направлении, но машину все время сносило. Генерал, что бывало с ним очень редко, обругал меня крепким словом, а я изо всех сил старался все-таки выйти к указанному кусту.

Наконец мы выбрались на противоположный берег. А командир танковой бригады, возвратясь обратно с середины реки, стал выдвигать к этому месту свои танки. Иван Ефимович с этой стороны оглядывал подступы к городу.

И вдруг с окраины города вырвалась машина с немецкими автоматчиками и устремилась прямо к нам.

А мы одни, только наша легковая машина, в ней я, адъютант Кучеренко и один автоматчик, больше никого нет. Мы схватились за оружие и приготовились защищать командующего. Немцы приближались. Хорошо, что эту опасность заметил командир бригады. Он тут же послал первый прибывший танк к нам на помощь. И вовремя. Танк успел переправиться через реку и сразу же хлестнул по автомашине из пушки.

В машину он не попал, но она остановилась, и немцы выпрыгнули и залегли. Танк дал еще несколько выстрелов и застрочил из пулемета. Смотрю, несколько немцев стали поднимать руки. Мы приблизились к ним, стреляя над головами из автоматов. И всех, кто остался живым из этой машины, мы обезоружили и взяли в плен. Конечно, командующему фронтом так вести себя не полагается, ведь, не успей на помощь танк, еще неизвестно, чем бы все это кончилось. Но такой уж у него был характер и так сложились обстоятельства…