Камчатские экспедиции - Витус Беринг

Подвигаясь по берегу к северу, Лаптев приблизился к тому месту, где Таймурский полуостров более всего суживается или даже пролив отделяет от материка тот остров, на котором находится мыс Таймур. Здесь Лаптев впервые и при ясной погоде потерял берег из виду.

Наудачу он проехал 21 километр в северо-западном направлении, чтобы ближайшим путем пересечь предполагаемый им глубокий залив, а затем он поворотил круто, почти под прямым углом, на северо-северо-восток, видимо, потому, что в этом направлении показалась земля, которой он и достиг, сделав 8 1∕2 километра.

Таким образом, он перешел, сам того не подозревая, через пролив, имеющий в ширину 32 километра, и попал на большой остров, который он теперь обходил в западном и юго-западном направлении. 3 июня он определил широту крайней северной оконечности под 76°38', засим прошел 3 километра в юго-западном направлении и водрузил на мысу высокий сигнальный шест.

От этого места берег поворачивает прямо на юг. Следуя вдоль этого берега, он встретил 14 июня у мыса, названного им Стерлиговым, под 75°26' северной широты своего штурмана Телушкина, который шел от устья Пясины вдоль берега на восток.

Соединенными силами они, с величайшей точностью, вновь сделали съемку прибрежья от Стерлигова мыса до устья Пясины, где они под 73°39' северной широты встретили севших там тунгусов. 23 июня эти неутомимые деятели расстались: Лаптев, после немногих дней отдыха, пошел через тундру прямо к Енисею, между тем Телушкин пошел к устью Енисея, поднялся вверх по этой реке и, наконец, 16 августа присоединился опять к своему вождю.

Неделю спустя пришла и остальная команда к ним, у впадения Дудинки в Енисей, а также совершенно неожиданно возвратился и Чекин, к сожалению не исполнив ничего из порученного ему. Все условия для дальнейшего следования казались ему до того неблагоприятными, что он предпочел вернуться к Хатанге и оттуда к Енисею. 10 сентября 1741 г. вся экспедиция прибыла в городок Туруханск (прежний Мангазейск) и расположилась здесь на зимовку.

Таким образом, экспедиция исполнила большую часть поставленных ей задач, но оставалось еще восполнить один пробел в этой сети съемок, а именно подробно обследовать пространство прибрежья на запад от мыса Святого Фаддея. Для исполнения этой работы Лаптев послал 16 декабря 1741 г. испытанного штурмана Телушкина.

Телушкин с успехом работал до 1 августа 1742 г. Его труды этого года составляют блестящий венец длинного ряда экспедиций: он открыл и объехал самый северный мыс Азии, который потомство в честь его назвало Телушкиным. Главнейшую свою поездку Телушкин предпринял 16 декабря 1741 г. с Енисея, чтобы сделать съемку пространства от мыса Святого Фаддея на запад и связать его с сетью других.

Из Туруханска он отправился к Хатанге, взял оттуда с собою 15 нарт и поехал в половине апреля к северу. Вся дорога была чрезвычайно однообразна: берег был везде глинистый и низменный, только изредка ничтожные возвышенности, там и сям небольшие островки.

В прямом направлении к северу Телушкин проник 1 мая 1642 г. до мыса Святого Фаддея и, убедившись, что это самая северная точка Азии, он продолжал свое шествие вперед, по никем еще не виданному пространству. Открытие им действительной северной оконечности Азии Телушкин описывает в своем дневнике следующими словами: «19 мая на протяжении 10 верст к западу-северо-западу берег извилистый и низменный.

Три версты к северу и две к северо-западу берег высок и крут, глинист и покрыт валунами; здесь мы достигли 21 мая до скалистого, круто спускающегося мыса средней вышины, окруженного гладкою ледяною площадью без обломков и отдельных торчащих льдин. Этот мыс я назвал Северо-Восточным и поставил на нем сигнальный шест из привезенного с собой дерева».

Широту этого лыса он определил 77°34' с замечательною точностью, ибо наблюдения Норденшельда 1878 г. показывают его под 77°42' северной широты. Это может служить новым доказательством добросовестности славного Телушкина, заслуги которого неоднократно подвергались сомнению, но блистательно наконец доказаны Соколовым, заслуженным русским моряком-офицером.

27 мая 1742 г. Телушкин встретился с Хорошевым и еще одним якутом, которые были ему посланы навстречу Лаптевым с Таймура. Вероятно, он прежде всего связал свое описание со сделанным ими очертанием, а затем они все вместе переправились через тундру к устью Таймура.

После того все члены экспедиции съехались в Туруханске, а отсюда они отправились через Енисейск в Санкт-Петербург, где Лаптев лично представил Адмиралтейству свои отчеты.

Одновременно с Прончищевым, как мы уже упомянули, вышел в 1735 г. из устьев Лены лейтенант Лассениус, с тем чтобы, если возможно, пройти на своем двухмачтовом шлюпе через Берингов пролив в Камчатку или к устью Анадыря. 30 июня он выступил из Якутска сплавом по Лене, 2 августа был у ее устья и вышел Быковским рукавом в море.

Уже 13 августа дальнейшее плавание было остановлено громадными льдинами, так что они были вынуждены расположиться на зимовку в 130 км к востоку от Лены, у речки Хара-Улаха. В течение зимы цинга похитила большую часть команды, а наконец и самого начальника экспедиции.

Вместо Лассениуса был назначен Дмитрий Лаптев (не следует его смешивать с вышепоименованным Харитоном Лаптевым), который спустился по Лене на плоскодонных судах. В маленьких лодках он добрался вдоль берега до речки Хара-Улаха, но, по позднему времени года, возвратился в Быковский рукав Лены и перезимовал в местечке Хомутовке.

Так как он представил мнение о невозможности огибать мысы Борхая и Святой Нос, лежащие между Леною и Индигиркою, то он и получил просимое им разрешение возвратиться в Якутск. Тем не менее Сенат в Петербурге решил еще сделать попытку, чтобы с Лены проплыть на восток по Ледовитому океану.

Эту новую и более успешную экспедицию Лаптев предпринял из Якутска 7 июня 1739 г. Пока морское судно, будучи затерто льдами у мыса Быкова, стояло на месте, штурман Щербинин сделал съемку берега до мыса Борхая, вокруг которого Лаптев обошел 8 августа. 11 того же месяца экспедиция бросила якорь у устья Яны, после этого еще подалась немного на восток, но 9 сентября застряла во льдах у самого берега.

В этом беспомощном положении судовая команда оставалась до 20 сентября. 24 числа она дошла до русского зимовья, расположилась на берегу устья Индигирки, в 50–55 километрах от того места, где судно замерзло. До весны Лаптев воспользовался временем для местных исследований: он послал землемера Киндякова для обследования берега до Колымы, а сам занялся осмотром пространства до отмелого устья реки Хромы.

31 июля 1740 г. Лаптев опять вышел в море, дошел 2 августа до устья реки Алазеи и открыл 3-го числа первый из Медвежьих островов, которому дал название в честь Святого Антония. Только 14 августа дальнейшее шествие вперед на восток было остановлено необозримым, сплошным льдом у мыса Баранова. Долгое время после Лаптева это место считалось крайним пределом плавания на восток по Ледовитому океану.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});