Вся правда о Муллинерах (сборник) - Пэлем Грэнвилл Вудхауз

А потому по прибытии в Веспинг-Холл он не стал мешкать. Вскоре после того как удар гонга пригласил гостей переодеться к обеду, он направился в комнату графа Брангболтона и застал того в ванне.

— Не могу ли я поговорить с вами, лорд Брангболтон? — спросил Адриан.

— Более того, — ответил граф с несомненным расположением, — вы можете помочь мне найти мыло.

— Вы потеряли мыло?

— Да. Всего минуту назад я держал его в руке, а теперь его нет.

— Странно! — сказал Адриан.

— Очень странно, — согласился лорд Брангболтон. — Подобные происшествия заставляют крепко призадуматься. Заметьте, это мое собственное мыло. Я привез его с собой.

Адриан взвесил ситуацию.

— Расскажите мне в точности, что произошло. Собственными словами. И прошу вас, расскажите все, потому что мельчайшая деталь может оказаться важнейшей.

Его собеседник привел мысли в порядок.

— Мое имя, — начал он, — Реджинальд Александр Монтекьют Джеймс Брэмфилд Трагеннис, Шиптон-Беллинджер, пятый граф Брангболтон. Шестнадцатого числа текущего месяца — точнее сказать, сегодня — я приехал в дом моего друга, сэра Саттона Хартли-Веспинга, баронета — короче говоря, сюда, — с целью провести тут уик-энд. Зная, что сэр Саттон предпочитает, чтобы гости, находящиеся в его доме, были свежи и душисты, я решил принять перед обедом ванну. Я достал собственное мыло и за короткий отрезок времени густо намылился от шеи и выше. А затем, когда я намеревался приступить к намыливанию правой ноги, я внезапно обнаружил, что мыло исчезло. Для меня это был шок, можете мне поверить.

Адриан выслушал рассказ графа с глубочайшим вниманием. Бесспорно, проблема являла несколько интересных моментов.

— Похоже, действовал кто-то из живущих в доме. Работой банды это быть не могло. Банду вы обязательно заметили бы. Изложите коротко все факты еще раз, прошу вас.

— Ну, я сидел в ванне, вот так, и мыло было зажато у меня в ладонях, вот так. А в следующую секунду его там не оказалось.

— Вы уверены, что ничего не опустили?

Лорд Брангболтон задумался:

— Ну, естественно, я пел.

Взгляд Адриана стал сосредоточенным.

— Пели — что?

— «Сыночка».

Лицо Адриана просветлело.

— Как я и подозревал, — сказал он с удовлетворением. — Именно то, что я и предположил. Не знаю, известно ли вам, лорд Брангболтон, что при исполнении указанной песни мышцы непроизвольно сжимаются, когда вы достигаете заключительного «сыно-о-о-чка»? Вот так: «Ты по-прежнему со мной, сыно-о-о-чек». Вы видели? Тот, кто исполняет эту песню с надлежащим чувством, просто не может на этой ноте не сжать ладони, если они находятся достаточно близко друг от друга. А если в этот момент между ними располагается скользкий предмет, например кусок мыла, он неизбежно взлетит вверх и упадет… — Адриан внимательно оглядел комнату, — за пределами ванны на коврик. Как, — заключил он, подбирая пропавший предмет и возвращая его законному владельцу, — и произошло в нашем случае.

Лорд Брангболтон ахнул.

— Ну, прах побери мои пуговицы, — вскричал он, — если мне хоть раз довелось присутствовать при чем-либо подобном!

— Элементарно, — сказал Адриан, пожимая плечами.

— Вам следовало бы стать сыщиком.

Адриан не упустил момента.

— Я сыщик, — сказал он. — Моя фамилия Муллинер. Адриан Муллинер, агент по расследованиям.

На миг его слова, казалось, не произвели на графа никакого впечатления. Затем его благодушие исчезло со зловещей быстротой.

— Муллинер? Вы сказали — Муллинер?

— Да.

— Вы, случайно, не тот типчик…

— …который любит вашу дочь Миллисент с пылкостью, какую невозможно выразить словами? Да, лорд Брангболтон, я — это он. И я надеюсь, что мне будет дано получить ваше согласие на наш брак.

Жуткие складки омрачили чело графа, его пальцы, которые держали губку, конвульсивно сжались.

— А! — сказал он. — Так вы — он? И воображаете, будто я намерен принять в свою семью чертова исследователя отпечатков подошв и табачного пепла? Так вы думаете, что я дам согласие на союз моей дочери с типчиком, который ползает по половицам на четвереньках с лупой в лапе, подбирает всякие мелочи и бережно укладывает их в свой бумажник? Только этого мне не хватало! Да прежде чем разрешить Миллисент выйти за сыщика…

— Что вы имеете против сыщиков?

— Не ваше дело, что я имею! Жениться на моей дочери — еще чего! Мне нравится ваша дьявольская наглость! Вы же не способны обеспечить ее даже губной помадой.

Адриан ни на йоту не поступился своим достоинством.

— Не отрицаю, что мои услуги вознаграждаются не так щедро, как мне бы хотелось, однако твердый намек на прибавку к следующему Рождеству…

— Ха! — сказал лорд Брангболтон. — Хо! Если вас интересуют брачные планы моей дочери, то она выйдет замуж за моего старинного друга Джаспера Эдлтона, едва он завершит продажу акций своих золотых приисков в Брама-Яма. А что до вас, мистер Муллинер, то мне остается сказать вам два слова. Одно — ПОШЕЛ, а другое — ВОН. А теперь приступайте.

Адриан вздохнул. Он увидел, что возражать надменному старцу в его нынешнем расположении духа бесполезно.

— Да будет так, лорд Брангболтон, — сказал он негромко.

И, сделав вид, что не ощутил прикосновения щетки для ногтей, метко запущенной ему в затылок, Адриан очистил помещение.

Яства и напитки, каковыми сэр Саттон Хартли-Веспинг потчевал своих гостей за обедом, начавшимся полчаса спустя, восхитили бы и самого разборчивого гурмана, но Адриан глотал их, почти не ощущая вкуса. Все его внимание сосредоточилось на сэре Джаспере Эдлтоне, сидевшем прямо напротив него.

И чем больше он изучал сэра Джаспера, тем нестерпимее становилась мысль, что тот женится на любимой им девушке.

Бесспорно, пылкий влюбленный, разглядывающий человека, который намерен жениться на любимой им девушке, всегда выступает в качестве придирчивого критика. В подобных обстоятельствах Адриан, несомненно, поглядел бы косо и на Дугласа Фэрбенкса и на Рудольфа Валентино. Но поскольку речь