Огонь в его ладонях. Без пощады - Глен Кук

— Понимаю. Однако некоторые мои собратья по вере могли бы усмотреть в этом оскорбление нашему повелителю. Какой-то колдун из Некремноса позволяет себе судить о способности пророка воссоздать Империю. Скажу больше. Ученик вообще наложил запрет на чародеев всех пород и видов.

— Лично я позволю себе сказать, что указанному следует воссоединить себя с реальностью. Ему для достижения великих целей потребуется вспомоществование магического порядка. Западные короли и принцы уже много лет засыпают чародеев западных земель своими петициями. Факт. Теперь указанные мастера магии начинают зреть в Эль Мюриде подлинную опасность, поскольку указанный есть закостенелый в своей ненависти к Мудрейшим. Указанные Мудрейшие подали голос за союз с недругами Ученика, если летом Воинство Света добьется поспешного успеха.

Эль Надим тонко улыбнулся, затем помрачнел и, глядя через плечо Насмешника, немного удивленно произнес:

— Мы уже и сами слышали нечто подобное. И, честно говоря, меня это беспокоит. Но Ученик хранит спокойствие. Полагаю, что ваши источники информации среди Мудрейших гораздо достовернее, чем наши.

Насмешник от изумления открыл рот. Неужели он, городя всю свою чепуху, случайно угодил в точку?

— Но что ты можешь для меня сделать? — спросил Эль Надим. — Из того, на что не способны мои командиры или астролог.

— Я всего лишь ученик. Признаюсь. Тем не менее я преуспел в изучении некоторых скромных видов магии и являюсь экспертом в разного рода предсказательствах. Способен помочь в качестве советователя.

Эль Надим бросил на него оценивающий взгляд из-под полуопущенных век.

— Лжец! — проскрипел за спиной Насмешника чей-то голос.

Он хотел обернуться. Слишком поздно. На его череп обрушился удар. Потеряв на мгновение ориентацию, толстяк вначале рухнул на колени, а затем растянулся на полу у ног Эль Надима.

Он ничего не видел. Он не мог двигаться. Он почти ничего не слышал. Ему ничего не оставалось, кроме как проклинать Судьбу, толкнувшую его на столь опасный путь.

— Хватит, Фигер! — издалека донесся до него голос Эль Надима. — Объясни, в чем дело.

— Он обманщик, — произнес полуслепой Саджак, бывший когда-то спутником Насмешника и ставший ныне астрологом военачальника. — Лжец и обманщик.

Но это же невозможно, думал толстяк. Старикан не мог пережить падения с такой высоты. И тем не менее это так. Но почему время его до сих пор пощадило? Почему он не откинул копыта от старости?

Насмешник понял, что произошло. Можно сказать, что старик оказался творением своих собственных рук. Выбравшись из вод Реи, полуживой Саджак был вынужден приспосабливаться к самостоятельной жизни без поводыря. Бесконечная любовь к жизни омолодила его и регенерировала изношенное тело.

— Объясни, — стоял на своем Эль Надим.

Насмешник не мог ни двигаться, ни говорить, однако, несмотря на физическое бессилие, он забавлялся возникшей ситуацией. Саджак не мог разоблачить Насмешника, не выдав тем самым и себя…

— Хм… — протянул старик. — В свое время он был моим помощником. Пытался меня убить.

Насмешник пришел в себя достаточно для того, чтобы прохрипеть:

— Это частичная истина, господин. Был попутчиком указанного много лет тому назад. Скорее как раб, по правде сказать.

После этого замечания последовала битва умов, период недомолвок и слов полуправды. Как учитель, так и ученик делали все, чтобы себя не выдать. В этой схватке титанов Насмешник постепенно стал брать верх.

Он знал законы Эль Мюрида. Они отстаивали интересы детей. Он живописал те мучения, которые ему пришлось претерпеть от рук Саджака. Старик не мог опровергнуть его слова. Эль Надим немедленно уловил бы ложь.

— Хватит! — рявкнул Эль Надим, впервые употребив командный тон. — Каждый из вас в чем-то прав. И то же время ни один из вас не говорит всей правды. Фигер, я не желаю без нужды сердить Ариститорна.

Насмешник облегченно вздохнул. Первый раунд остался за ним.

— Лично и безмерно благодарен за доверительность, — сказал он, улыбаясь в душе. — Стремлюсь оправдать указанную качеством своего служения.

Эль Надим вызвал лакея, и тот провел Насмешника в прекрасную комнату. Столь великолепного помещения толстяку ранее видеть не доводилось. Оставшись в одиночестве, он снова и снова возвращался мыслями к Саджаку. Толстяк недоумевал, как проклятому старцу удалось тогда выжить. Думал он и о том, как закончить начатое, не отправившись при этом на шесть футов под землю.

Надо постараться прикончить старика, прежде чем он прикончит меня, думал Насмешник. Но лучше всего было бы с самого начала от этой затеи отказаться. Он уже внес свой вклад в общее дело. Во-первых, в Ипопотаме и, во-вторых, похитив Ясмид. Ясмид. Что могло случиться с девочкой? Гарун ее куда-то увез… Ему пригрезились человеческие кости, разбросанные среди деревьев в горах Капенрунг.

Эль Надим вызвал его к себе следующим утром.

— Я желаю услышать предсказание, — сказал ему военачальник.

Насмешник был немало изумлен:

— Предсказание, господин? Какого вида? В искусстве некромантии мною не достигнуто сияющих вершин. Пока. Так же как и в гадании по внутренностям животных. Лучше всего я преуспеваю в предсказательстве по звездам, картам и магическим палочкам.

— Фигер уже предсказывал будущее. В связи с моим походом на Запад. Я хочу услышать еще одно мнение. А может быть, третье или четвертое, если ты соблаговолишь использовать несколько методов.

— Потребуется дополнительное время для узнавания деталей с целью более точного прочтения звезд, — сказал Насмешник. — Предпочитаю не слышать мнение коллеги по указанному. Понимаете? Поэтому в данный момент допускаемо использование карт, которые открывают нам наибыстрейший и наилегчайший путь в данных обстоятельствах.

Порывшись в недрах своей мантии, он извлек на свет колоду карт.

— Прикоснитесь к ним господин, — сказал он, протягивая колоду Эль Надиму. — Хорошенько перемешайте, держа в памяти тот вопрос, который желаете задать.

Эль Надим бросил взгляд на каменные лица расположенных вдоль стен палаты часовых. Стража закона, нарушающего закон, никто видеть не должен.

Часовые, как всегда, смотрели в пустоту перед собой.

Эль Надим взял колоду. Он прикоснулся к ней и, перемешав карты, вернул Насмешнику. Тот присел на корточки и принялся раскладывать карты у ног военачальника.

Пять карт он выложил быстро, а с шестой произошла задержка. Сердце толстяка бешено колотилось.

И шестая карта оказалась плохой. Насмешник поднял глаза. Осмелится ли он произнести правду?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});