История влюбленного демона - Гала

— А кто там еще был? — с интересом спросила Пэт.

Гор хмыкнул.

— Не знаю. Не забывай, я был изгнанником, и дела, которые творились в Преисподней, мне неизвестны. Но…Они наступали тремя отрядами. Значит, их предводителей было, как минимум, трое. Погиб Люциус и тот, кто был в алтарном зале. А третий…Даже не представляю, кто это мог быть.

— Думаю, это знал Коннор, — помолчав, добавил он.

Все надолго замолчали.

— Может, мне пойти к Фил? — вопросительно посмотрел на жену Лайен, нарушив затянувшееся молчание. — Как-то помочь…

— Чем ты можешь ей помочь, милый, — вздохнула Памела. — Она сказала, что хочет побыть одна. И я ее понимаю.

* * *

Постепенно все успокаивалось. Силы Тьмы, зализывали полученные раны. Всем было понятно, что они еще долго не оправятся от последнего сражения с магами. Поэтому демонических нападений Защитницы не ожидали. Время от времени инспектор Моррон сообщал им о необычайных преступлениях, но после тщательного расследования становилось понятно, что действовали не демоны, а вполне земные, реальные личности, не умеющие ладить с законом.

Памела крутилась, как белка в колесе, успевая содержать в порядке дом, управлять делами клуба и ухаживать за мужем и сыном. Лайен, торопясь на помощь своим подопечным в разных концах света, появлялся почти каждый день — или ночь — но ненадолго, успевая иногда только на ходу чмокнуть жену и побыть пару часов с подрастающим сыном. Гор, которому помогли документы, привезенные Лайеном из бельгийской деревушки и слегка подправленные Памелой, стал работать спасателем. Его деятельная натура не позволила ему выбрать более спокойную профессию. Но он поддерживал магическую форму, занимаясь самостоятельно и посещая семинар эко-психологов. Вечерами они с Пэт иногда подменяли старшую Харрисон в клубе, давая ей возможность побыть с мужем и сыном.

А Филлис…

По воскресным дням она брала племянника и отправлялась с ним в соседний сквер или в парк. Отвечая на многочисленные вопросы ребенка, она отвлекалась от своих грустных мыслей. Фил даже смеялась иногда, глядя на трогательное топтанье малыша Уайетта на лужайке в погоне за голубями. А в будние дни ее опять выручала работа. Измены и сомнения, любовь и ненависть, девушки и женщины с разбитыми сердцами…Они спрашивали ее, как поступить, как понять, как справиться. Филлис отвечала не всем. Но то, что она писала, было таким пронзительно-трогательным и одновременно таким мудрым, что иногда ей самой казалось, что она — столетняя старуха, все понимающая и всепрощающая, познавшая все тайны человеческой жизни, и теперь отстранено наблюдающая за чужими страстями. Женщины завалили Филлис письмами, требовали ответа немедленно. Ее колонка имела бешеный успех. Элиза, видя, как изменилась Филлис, помалкивала и постепенно увеличивала тираж газеты.

А Филлис очень изменилась. Она стала задумчивой и молчаливой. Иногда природная веселость брала верх, и она могла улыбнуться дружеской шутке или открыто проявить интерес к чему-либо. Но это была уже не прежняя открытая сердечная улыбка и не прежняя Филлис, умеющая радоваться любому проявлению жизни и наслаждаться ею.

Прежде, «в той жизни», как говорила сама Фил, она не очень увлекалась прогулками на природе. Теперь же часто уходила к океану или в парк и долго сидела там, слушая шум волн или шелест листьев. «Филлис!» — шептал ей ветер и целовал лицо, перебирал пряди волос. «Филлис!» — шелестели листья, мягко касаясь рук и обнимая за плечи, когда она проходила мимо деревьев. «Филлис!» — нежно гладили ее лучи солнца, пробиваясь сквозь туман. Тогда она плакала тихими слезами, понимая, что так утешают ее уцелевшие в последней битве дети старой магии. Но и это не приносило ей покоя. Сердечная рана никак не заживала.

По ночам она часто лежала без сна, вспоминая то, что пережила с Коннором — любовь, отчаяние, надежду, безумную страсть и ужас потери. Фил знала, что все это могло быть только с ним. Но Коннора нет, и никогда не будет. Значит, ничего этого тоже никогда не будет в ее жизни. «Больше я ничего не хочу, — думала Филлис. — Теперь моя судьба — одиночество».

Как-то Филлис решила позвонить миссис Дрейк. Ей вдруг безумно захотелось побывать в квартире Коннора, коснуться вещей, среди которых он жил. «Какой-то нелепый фетишизм!» — горько усмехнулась она.

Печальная Дайана открыла ей дверь. Она знала о гибели своего квартиранта. Но на мисс Харрисон женщина смотрела бесстрастно, не стараясь даже ради приличия проявить хоть какое-либо сочувствие.

Войдя в гостиную, Филлис обратила внимание на царящий там беспорядок, нагромождение коробок, упакованные вещи.

— Вы переезжаете? — удивленно спросила она бывшую соперницу, взяв протянутые ей ключи.

Миссис Дрейк опустила глаза.

— Да. У меня…э-э-э… неважно с легкими. Врач посоветовал сменить климат.

Филлис понимающе кивнула.

— И когда?

— Через месяц.

— А как же дом? — помолчав, осторожно спросила Филлис. — Вы его продаете?

— Часть дома, которую снимал мистер…Такер, — упрямо назвала Коннора по-прежнему Дайана, — еще месяц остается за ним, что бы там ни было. Он оплатил аренду на полгода вперед. А потом…Я уже заключила договор с другим арендатором. — Дайана пристально взглянула на Филлис, хотела что-то добавить, но только поджала губы.

Женщины молча смотрели друг на друга. Миссис Дрейк стояла, опустив глаза и теребя пояс юбки. Было видно, что разговор с Филлис не доставляет ей удовольствия.

— Я должна Вам кое-что показать, мисс Харрисон, — наконец, подняв взгляд на Фил, нехотя сказала Дайана. Она пошла в другую комнату и вернулась, неся какие-то бумаги. Она протянула их Филлис.

— Это — для Вас.

Развернув свернутые листы, та удивленно подняла брови. Когда она прочитала их, брови поднялись еще выше.

— Что это? — изумленно спросила Фил, подняв глаза на миссис Дрейк.

— Доверенность на арендованное помещение, — пожав плечами, сухо ответила Дайана.

— Но…Кто эта миссис Рединг? Я… — Филлис непонимающе смотрела на собеседницу.

— Тут все написано четко, — снисходительно, как маленькой девочке, объяснила та. — Миссис Джина Рединг, оплатившая аренду половины дома на пять лет вперед, доверяет пользоваться ею мисс Филлис Харрисон. Что тут непонятного?

— Но зачем? И почему — мне? — все еще недоумевала Филлис.

Дайана ответила так же сухо:

— Очевидно, у миссис Рединг были какие-то свои соображения.

Некоторое время они молчали. Филлис, перебирая листы бумаги, убедилась, что все оформлено по всем правилам. Наконец, она пожала плечами и посмотрела на миссис Дрейк.