Сердце и душа - Мейв Бинчи

— Отлично, Китти. Какие лекарства вы принимаете?

— Господи, да вы не лучше этой медсестры, Барбары, вот уж кто любит покомандовать. Вечно спрашивает, знаю ли я, где какая таблетка. Я вам так скажу: я принимаю те лекарства, которые вы мне здесь прописали.

— Китти, вам стоило бы самой разобраться, что именно вы пьете, — широко улыбнулся Деклан.

— С какой бы стати? — На лице пациентки вспыхнула готовность к дискуссии. — Это ваша работа, не так ли? А я должна просто принимать то, что выпишут.

— Да, но представьте, что у вас начался приступ, вы позвонили в клинику, вам посоветовали принять диуретик, ну, знаете, мочегонное, но вам это не поможет — вы ведь не знаете, где у вас какое лекарство.

Китти слегка смягчилась:

— То есть разбираться в таблетках нужно для моей же пользы?

— Именно так, Китти. Позвольте взглянуть на вашу аптечку. Если хотите, пройдемся по названиям вместе.

— Вы же не хотите, чтобы я их все выучила, как на уроке в школе? — ощетинилась Кити, хотя за ее воинственным видом на мгновение проявились скрытые хрупкость и уязвимость.

— Ну что вы, нет, конечно. Давайте разложим все на столе.

— А вы успеете послушать меня? — Китти хотела убедиться, что ничего не упустит.

— Обязательно. Я полностью в вашем распоряжении, — искренне заверил ее Деклан.

— Вот еще что, — блеснули глаза Китти. — Что вы думаете о падре Пио?

— О ком? — озадачился Деклан.

— Неужели вы о нем не слышали? У него были стигматы.

Деклан смутно припоминал, как его мать рассказывала что-то об итальянском священнике, у которого на руках, ногах и на боку были раны, как у Иисуса Христа.

— Поистине великий человек, — кивнул он с чувством.

— Не уверена, что он человек. — Китти была настроена так решительно, что готова была бороться даже с собственной тенью.

— Но в человечности-то ему не откажешь, правда ведь? Давайте все-таки посмотрим на ваши таблетки. Да здесь у нас все цвета радуги!

Клара вышла из кабинета. Она улыбалась. Кажется, Деклан Кэрролл был правильным выбором. У него задатки превосходного доктора, и пока он здесь, она с удовольствием будет учить его кардиологии.

В соседнем кабинете Барбара измеряла давление мистеру Уолшу. Его супруга требовала, чтобы к нему обращались именно таким образом, разве можно допустить, чтобы эти молоденькие медсестры называли ее супруга “Бобби”?! Мистер Уолш был терпеливым человеком. Он рассказал Барбаре, что всегда хотел жить легко и сейчас, когда ушел на пенсию, просто счастлив. Его сын, Карл, работает в школе учителем и любит свою работу. Бобби немного рисовал, в основном акварелью, ходил на рыбалку, проводил долгие счастливые часы в библиотеке. Его жена хотела, чтобы они больше развлекались, но, слава богу, кардиолог, отправивший его в эту клинику, порекомендовал покой. Барбара вздохнула. Приличные, порядочные мужчины вечно женятся на злобных грымзах вроде миссис Уолш. Так оно всегда и бывает. Впрочем, иногда мироздание проявляет несправедливость и другими способами. Сколько слез пролила ее подруга Фиона и сколько времени потратила на этого неудачника Шейна. Теперь он сидит в тюрьме за торговлю наркотиками. К счастью, Фиона не живет прошлым. Но сколько ей пришлось натерпеться!

Барбара никогда не влюблялась по-настоящему. Во всяком случае, еще не встречала человека, с которым захотела бы провести всю жизнь. Но все изменится в ближайшие выходные, когда они попадут на эту гламурную вечеринку. Гольф-клуб устраивает звездный аукцион. Там будут настоящие знаменитости, и можно будет поторговаться, чтобы известный певец приехал и исполнил номер у тебя на вечеринке, или шеф-повар приготовил ужин, или художник расписал дом или украсил сад.

Барбара слышала, что вечеринка обещала быть умопомрачительной. Два бесплатных билета ей подарил пациент, молодой парень, сотрудник банка. Она рассказала немного о вечеринке мистеру Уолшу, и тот ответил, что только безмозглые слепцы не оценят красоту Барбары и Фионы, которые должны сразить всех наповал.

Фионы сегодня в больнице не было; Клара подумала, что неплохо бы отправить ее на фармацевтическую конференцию. Какая-то фирма пригласила специалистов по кардиологии на ланч в крупном отеле. Фиона позвонила, как раз когда Барбара подумала о ней.

— Занята? — спросила она.

— Неа, сижу, закинув ноги на стол, пью “Текилу Санрайз”, — иронично ответила Барбара.

— Ясно, передышка между пациентами значит. Кто у тебя сейчас?

— Дай сообразить, ах да, душка Уолш, чокнутая Китти, несколько новеньких. Позвонила та милая дама с тявкающими собаками, она придет завтра.

— А, да, Джуди. Но ведь чертовы терьеры лучше, чем одиночество?

— Не уверена, — помрачнела Барбара.

— Как твои еженедельные решения? — поинтересовалась Фиона.

— На обед съела одно яблоко. Слушай, ты не поверишь, помнишь, я собиралась заставить Китти Рейли выучить названия таблеток — или удушить ее?

— Ага, и что, удушила?

— Нет, новый врач меня опередил. Теперь она знает, где у нее бета-блокаторы и где сердечные средства. Когда я спросила, где у нее диуретики, она показала на них и посмотрела на меня как на идиотку.

— То есть новый доктор — ого-го?

— Не то слово! Его зовут Деклан.

— Завтра на него посмотрю. Мне пора бежать. Сейчас подадут омаров, не хочу пропустить.

— Омаров? — вскинулась Барбара. — Под толстым слоем жирного майонеза? Или в горячем масле? Боже, как я хочу омаров.

Ее возглас услышал проходивший мимо Деклан.

— Нет, Барбара. Они вам не понравятся. Это резина, плавающая в жире. Вспомните о своем решении.

— Боже, кто это? — прошептала опешившая Фиона.

— Новый доктор, завтра его увидишь.

— Скорей бы наступило завтра, — вздохнула Фиона и повесила трубку.

* * *

Деклан ехал на велосипеде домой. Его дорога пролегала через районы, чей облик претерпевал стремительные перемены, и Деклан не уставал удивляться тем изменениям, свидетелем которых становился чуть ли не ежедневно. Раньше на этом рынке продавали капусту и картошку, а сейчас приезжие торговцы разложили здесь индийские шелка и экзотические специи. А вот огромное здание с роскошными квартирами внезапно выросло на месте… чего? Уже и не вспомнишь. Деклан привычно порадовался тому, что двигается быстрее машин, практически замерших в пробке. И вот он уже дома, на улице Сент-Иарлат.

Родители, как всегда, обрадовались его приходу, усадили за стол и принялись расспрашивать, как прошел день. Чтобы порадовать их, он приукрасил события и придал себе побольше важности. Затем спросил маму про падре Пио и тут же пожалел об этом, потому что на него обрушилось гораздо больше информации, чем он готов был переварить по этому малоинтересному для него вопросу. Расспросил отца, как прошел его рабочий день в мясном отделе. Пэдди Кэрролл пожал плечами. Ничего особенного, как всегда, сказал он, то толпы покупателей и каждого нужно немедленно обслужить, то ни души. Деклан съел две бараньи отбивные с консервированным горошком, вспоминая, как смешливая медсестра обсуждала с подругой омаров. Вот если бы родители хоть иногда выбирались куда-нибудь из дома. Он представил однообразные будни, как они с родителями живут здесь и живут и ничего не меняется… разве что когда-нибудь готовить на всех придется ему, потому что они больше не смогут этого делать.