Карамельные сны - Марина Серова

Невольно мне пришла на память вчерашняя возня Марины с нарядами. Уж не думает ли эта ясноглазая Мальвина, что председательство в совете директоров банка — такая же увлекательная и не совсем серьезная игра, как беготня по магазинам? Не мое дело было разочаровывать клиентку, но, в конце концов, ведь грех не уберечь глупого ребенка, когда он берет в руки спички!

— Может быть, тебе лучше нанять хорошего, грамотного менеджера и передать ему функции управления банком? — осторожно сказала я. — Если ты не доверяешь партнеру Макса господину Попову и хочешь всюду расставить своих людей, то наемный топ-менеджер — лучший выход для тебя.

Марина недоумевающе подняла плечи:

— Да зачем? Топ-менеджеры дорого стоят, а потом, они тоже бывают нечисты на руку, и их тоже приходится контролировать, а я уже говорила, что терпеть не могу швырять деньги на ветер… если речь не идет о покупке новой шляпки. Нет, я намерена сама управлять процессом. Слава богу, образование позволяет.

— А какое у тебя образование? — Я вдруг вспомнила, что понятия об этом не имею! Оставалось только надеяться, что это не курсы кройки и шитья.

Марина отхлебнула из чашки, откусила и прожевала бутерброд, снова запила его чаем и только потом ответила.

— Ну, видишь ли… Я так думаю, что образование у меня самое подходящее. Экономический факультет университета. Закончила год назад с красным дипломом. Тема дипломной работы — «Управление процессами адаптации предпринимательской структуры к изменениям бизнес-среды и инновации в банковском деле». Я и кандидатскую на эту тему уже писать собиралась…

И она скромно опустила плутоватые глазки, хотя прекрасно понимала — это было видно по ее хитрющей физиономии, — что озвученная информация произвела на меня впечатление.

Ну что тут сказать? Внешность обманчива, а истории о глупых блондинках в большинстве своем все-таки не больше чем анекдот… И еще — невольно пришла на память история, которую мне рассказал, вернувшись с одной из зарубежных конференций по разоружению, мой комвзвода майор Сидоров.

Однажды, спустившись по гостиничной лестнице в холл, он увидел у стойки портье всамделишного индейца, облаченного в традиционный костюм племени чероки.

Молодой человек огромного роста, крепкого телосложения, с красноватой кожей, крупными чертами лица и с черными волосами, был облачен в матерчатую рубаху, легинсы и набедренную повязку, выкрашенные под цвет оленьей кожи. На голове — убор из орлиных перьев, украшенных белым пухом внизу и мехом горностая на концах; словом, мимо такого роскошного музейного экспоната пройти не задержавшись было просто невозможно. Было полное впечатление, что индеец только что прибыл из самой чащи джунглей или из самых дальних прерий — одним словом, хоть и красивый, но все-таки дикарь.

Портье смотрел на индейца с некоторым сомнением. А потом снисходительно так, как взрослый маленькому ребенку, подвинул к нему регистрационный бланк и сказал:

— Слышь, ты, «моя твоя не понимай»! Вот здесь, где у меня палец, поставишь крестик. Это будет вместо подписи у тебя, понял? Да не спеши, дурачина! Ты хоть ручку-то в руках держал когда-нибудь?

На лице индейца не дрогнул ни единый мускул. Он спокойно взял протянутое ему перо и вывел в указанном месте аккуратный крестик. А потом, через запятую, еще два.

— Что ты делаешь? Что это значит? — всполошился портье. — Что означают эти два креста, чучело?!

— Они означают степень доктора философии, которую я получил в Гарварде, — невозмутимо ответил чероки.

Немая сцена, последовавшая за этими словами, не поддается описанию…

— Я позвонила в банк и заказала пропуск на твое имя, — щебетала тем временем Марина. — Но про телохранителя говорить не стала, сказала, что ты мой референт. Не хочу, чтобы этот гад подумал, будто я его боюсь! Хотя… хотя знаешь, Женечка, я все-таки боюсь… — сказала Гонопольская упавшим голосом.

— Волков бояться — в лес не ходить, — заметила я философски. — Конечно, лучше бы тебе пока отсидеться. Но, с другой стороны — нельзя же отсиживаться всю жизнь! В общем, держись моих инструкций и не допускай, чтобы кто-нибудь приближался к тебе ближе чем на три метра.

Марина кивнула и пробормотала:

— Эх, не догадалась я. Надо было еще вчера бронежилет купить… Какой-нибудь такой… дамский…

И все же она немного воспрянула духом, когда, полностью готовая к выходу, встала перед большим зеркалом в прихожей и окинула себя оценивающим взглядом. Она была ослепительно хороша.

Вместо того чтобы явиться на судьбоносную встречу со своим врагом и со своим наследством в строгом, как я ожидала, классическом костюме и белой блузке, Гонопольская решила эпатировать недоброжелателей уже одним своим внешним видом. Ей очень шло это оригинальное прямое черно-белое платье с цветочным принтом и крупной брошью у стоячего ворота, которое дополнили глянцевый жакет с жемчужными пуговицами и мягкая сумочка из кожи неизвестного животного. Тщательно расчесанные волосы легли по обе стороны лица ровными волнами, синие глаза сверкали вызовом.

— Ну выходим! — притопнула ножкой клиентка и, вздернув подбородок, направилась к выходу.

Глава 5

В банке нас ждали.

Марину Гонопольскую, жену погибшего директора, охрана хорошо знала. Когда мы вошли в огромные крутящиеся двери и миновали стеклянный вестибюль, где каждому полагалось предъявить пропуск, моей клиентке не потребовалось ни доставать документы, ни вообще объяснять, кто она такая.

— Пропуск на госпожу Охотникову? — спросила она, не оборачиваясь.

— Да, Марина Георгиевна. Вот, Марина Георгиевна, — автоматически ответил охранник. Его напарник протянул мне голубую бумажку с круглой печатью.

— Благодарю. Сегодня к обеду для моего референта должен быть готов постоянный пропуск, — приказала Марина, не оборачиваясь.

Не успели мы сделать и двух шагов, как тот, что стоял навытяжку, поднял телефонную трубку. Звук был еле слышный, но Марина обернулась, как ракета:

— Что это? Кому вы собрались звонить?

— Я… — Трубка едва не выпала из рук охранника, и от неожиданности он даже начал слегка заикаться. — Я… я хотел… господин вице-президент приказал доложить ему по прямому телефону, если вы появитесь в банке. Я просто выполняю приказание… Я не делаю ничего запрещенного, все согласно внутренней инструкции!

— В присутствии главного акционера распоряжения вице-президента теряют силу, — отчеканила Гонопольская и элегантным жестом поправила прическу. — А я запрещаю, слышите — ЗАПРЕЩАЮ вам предупреждать кого бы то ни было о моих передвижениях! Вам понятно?

В голосе ее зазвенела сталь. Я и не подозревала, что клиентка может так говорить. Более того — Марина держалась настолько уверенно, что ее невысокая фигурка, вопреки объективной реальности, смотрелась властным и величественным монументом.

— Я спрашиваю — вам понятно?

— Я, я… Их ферштейн, — зачем-то перешел на немецкий бравый охранник.

— Данке шон, — кивнула Марина.

Мы прошествовали дальше, провожаемые изумленными взглядами всех, кто встречался нам на пути. Чуть нахмурив брови, Марина оглядывала служащих банка взглядом Снежной королевы, будто бы сразу прикидывала — кого заморозить, кого выгнать вон, кого испытать на прочность, а кого в виде особого поощрения сразу взять с собой в хрустальный замок. Мне даже показалось, что от вчерашней такой живой и теплой девушки по имени Марина сейчас веет настоящим зимним холодом.

Пройдя по длинному коридору и несколько раз свернув налево-направо, мы остановились у шикарной двери красного дерева, на которой, однако, виднелся выцветший прямоугольник с дырочками из-под винтов.

Нетрудно было догадаться, что еще недавно на этом месте красовалась латунная табличка с именем директора банка Максима Гонопольского. Однако свято место пусто не бывает, и тому имелось прямое доказательство: на полу, возле ковровой дорожки, прислоненная к двери, стояла другая табличка с надписью: «Генеральный директор Е. А. Попов». Рядом стоял плоский чемоданчик с инструментами и лежало несколько шурупов. Наверное, мастер, которому поручили произвести смену вывески, на минутку отлучился по несложному делу.

— Вот же гад, гад, гад! — прошипела Марина. Нагнувшись, она с трудом оторвала от пола тяжеленную табличку, ухватившись за нее обеими руками, и вдруг — сунула мне:

— Ты сильнее, понеси, пожалуйста. Эта штука нам скоро пригодится.

Я не стала напоминать Марине, что у телохранителя должны быть свободны руки. Ладно, один раз в жизни сделаем отступление от правил — всего на несколько минут. А там уж извините!

Табличка сильно оттягивала мне руку.

— Где же они должны проводить собрание? — бормотала Марина, оглядывая коридор. — Черт, забыла… А! Вот сюда! — И она уверенно шагнула в небольшой отросток коридора налево. И сразу же, словно это было продолжением давно заведенного распорядка, Гонопольская распахнула дверь, за которой находился зал заседаний.