Одна особенность Тони Адамс (СИ) - Рей Одетт

Я завидовала луне. Вот она по-настоящему свободна. Ей открыт весь мир.

Не в силах больше просто лежать и ожидать сна, я поднялась с кровати. Прошлась несколько кругов по комнате, в надежде, что это разгрузит мои мысли и я смогу, наконец, уснуть. Но это не помогло.

Мой взгляд упал на дверь. В этой комнате я чувствовала себя также, как и Дэрелл в клетке. Запертой и покинутой. Кто бы мог подумать, что именно здесь я начну понимать своего фамильяра лучше? А за дверью была хоть какая-то иллюзия свободы. И пустынный замок.

Взявшись за ручку, я открыла дверь. Мне совершенно точно нельзя покидать эту комнату без присмотра и гулять по чужой собственности. Но сейчас глубокая ночь, все спят. А значит, моя прогулка останется незамеченной. Главное, только в этом огромном замке запомнить путь, чтобы вернуться обратно в комнату.

В коридоре было пусто. На стенах висели небольшие светильники, благодаря которым здесь не было темно. Я медленно, и воровато оглядываясь по сторонам, сделала шаг. Затем еще несколько. Сердце сильно стучало, будто я делала что-то очень плохое. Но я старалась себя убедить, что одна прогулка по замку не сделает из меня плохого человека. По крайней мере, кража магии, которой я изредка занималась, намного хуже.

Я шла, прислушиваясь к каждому шороху. И все же успевала рассматривать картины, которые висели на стенах. Чудесные и нереальные пейзажи открывались моему взору. И я невольно удивлялась таланту художников, которые все это сотворили. Я бы так вряд ли смогла.

Пройдя до конца коридора, я вышла к боковой лестнице. Спать мне все еще не хотелось, а потому я решила продолжить свое маленькое путешествие по замку. Этажом выше все двери, которые вели в комнаты также были закрыты. Но здесь на стенах расположилась целая галерея портретов. Здесь я увидела знаменитых полководцев. Их изображения я видела в учебниках еще на первом году обучения. Все маги выглядели грозно и величественно. И я задавалась вопросом, были ли они и в жизни такими же, учитывая стремление магов приукрашивать каждую свою победу. Почему-то каждый мужчина на портрете имел густую бороду или такие же густые усы, словно это достоинство какое-то. Полководцев изображали в блестящих доспехах. Они выглядели как настоящие. Женщины на портретах тоже присутствовали, но меньше. И черты их лица были скорее мужеподобными. Думаю, это из-за стиля художника. Либо такая жизнь сделала их суровыми.

Поднявшись на этаж выше, я все также разглядывала картины на стенах. Пока не увидела тонкую полоску яркого света, которая проникала в тусклый коридор, сквозь приоткрытую дверь.

Я уже развернулась, чтобы убраться отсюда куда подальше, затем услышала ссору. Голос Принца я узнала сразу же, другой — более взрослый и грозный — был мне не знаком. Но судя по тону, которым он разговаривал с Принцем, я предположила, что это отец парня. Просто никто другой не осмелился бы кричать на Принца.

— Ты притащил эту девку в мой дом. На мой праздник, — услышала я обрывок разговора.

— Она..

— Слышать ничего не желаю, — перебил Принца отец. — Она немаг, и я не понимаю, чего ты с ней так возишься.

Слушать дальше я не стала. Развернулась и быстро побежала в комнату, стараясь не издавать лишних звуков.

Когда дверь за мной захлопнулась, я наконец дала волю слезам. Обида душила меня изнутри. А еще разочарование. Не в Принце. И даже ни в его отце. Я действительно была никем в этом мире. И сегодняшний поцелуй с Принцем пусть и подарил мне надежду, но все это ничего не значит.

Этот разговор спустил меня с небес на землю. И еще раз напомнил о том, какое положение я здесь занимаю.

Сон ко мне так и не пришел.

Глава 21

Утром служанки в доме Принца были расположены ко мне куда более дружелюбно. Они хотя бы пытались сделать вид, что я им нравлюсь. Но все равно я замечала их быстрые взгляды, наполненные неприязни, когда служанки думали, что я их не вижу. Ну и пусть. Сегодня мне совершенно не хочется заморачиваться по этому поводу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Голова была тяжелой, словно свинцом налитой из-за того, что ночью я не спала. Мои глаза — красные и опухшие от слез — болели от малейшего взгляда на свет, который щедро лился через огромное окно прямо в мою комнату. Но за ночь я успела смириться с мыслью, что как бы мне ни хотелось что-то изменить, мое положение всегда будет влиять на жизнь и на отношение людей ко мне.

Первое, что мне сейчас предстояло — это купание. Служанка набрала в ванну горячую воду, развела в ней какие-то травы и добавила пены. Аромат разносился по всей комнате и даже проникал в мою спальню.

— Раздевайтесь — приторным голосом сказала служанка. — Я помогу вам принять ванну.

Я непонимающе смотрела на нее. Затем собралась с мыслями и сказала:

— Вы можете подождать за дверью. Принять ванну я смогу и без чужой помощи.

Служанка хотела возразить, но все же сдержалась. Видимо, побоялась, что это разозлит Принца, и скрылась за дверью.

Тогда я сбросила с себя ночную сорочку и села в ванну. Вода была приятной и горячей. Я на несколько секунд погрузилась в нее полностью, ощутив, как мое тело расслабляется. Еще никогда мне не приходилось принимать ванну в таких шикарных условиях. Ну и пусть меня все в этом доме — начиная со служанок и заканчивая отцом Принца — считают изгоем, к этому мне не привыкать. Но мне хотя бы будет, что вспомнить.

Полежав в ванной и насладившись моментом, я взяла мягкую мочалку и протерла ей тело. Какой же чистой я себя чувствовала в этот момент. Затем настал черед волос. На краю ванны стояли различные баночки — шампуни, маски, бальзамы. Их было явно больше, чем нужно для единичного использования. Повертев разные баночки и понюхав их, я сделала свой выбор.

Закончив процедуры я вышла из ванны и завернулась в больше махровое полотенце. Даже это в доме Принца отличалось от того, к чему я обычно привыкла. Я провела пальцами по мокрым волосам, разделяя их на пряди. Они были мягкими словно шелк. От волос исходил приятный цветочный запах — наверное, из-за маски, которую я выбрала.

Дальше идут приготовления к балу. Служанки усаживают меня за стол и наносят макияж. Надеюсь, он получится лучше, чем тот, который сделают в академии. Затем, мне помогают надеть платье и туго затягивают корсет. Дышать становится тяжело. Вот чему я точно рада в своей простой жизни, так это тому, что мне не придется носить больше корсеты. Это же какое-то издевательство для девушек. Наверное, поэтому они все такие злые. Ведь сколько же неудобств нужно вытерпеть, чтобы просто быть красивой!

Когда меня подвели к зеркалу, я невольно затаило дыхание. В отражении была не я. Была другая Тоня — грациозная и красивая.

И пусть моя кожа оставалась такой же бледной, на нее нанесли румяна. Которые делали меня теперь не болезненно бледной, а благородной. Черные густые ресницы обрамляли глаза, делая их выразительнее. Волосы мягкими золотистыми волнами струились по плечам. А платье! Оно и в коробке выглядело невероятно красивым. Но на мне оно сидело просто шикарно, подчеркивая каждый изгиб моего тела. Никогда еще я не видела себя такой хрупкой и красивой.

— Ты выглядишь… прекрасно, — услышала я за спиной голос Принца.

Он снова стоял в проеме и смотрел на меня. Служанки, опустив головы, поклонились и покинули комнату. Теперь здесь были только я и он.

— Спасибо, — мой ответ прозвучал неуверенно.

Я не знала, как себя вести рядом с Принцем. Наш поцелуй должен был оставить только приятные воспоминания. Но сейчас я лишь испытывала неприязнь, причем к самой себе. Потому что я была не достойна этого. И никогда достойна не буду. Все, что сейчас происходит — просто случайность. Потому что такие как я не выбираются в высшее общество.

Надо сказать, Принц выглядел как всегда безупречно. На нем не было видно ни следа усталости. Хотя ночью он мало спал — в этом я была уверена, ведь подслушала их разговор с отцом посреди ночи.

Принц в несколько шагов преодолел расстояние между нами, легонько коснулся пальцами моей руки: