Укус технокрысы - Владимир Гусев

"Петушок", между прочим, показывает уже четверть первого. А как же приступ? Отменяется?

Согнав с дисплея журнал, я проверяю, доступна ли сеть, и убеждаюсь да, вполне, как дешевая проститутка. Но где же "эпилепсия"? Пациент вдруг срочно выздоровел? Что все это значит?

Это значит, что я спугнул зверя, за которым охочусь. Неосторожным словом, опрометчивым взглядом... Растяпа! Хотя, может быть, я и не виноват. Просто технокрыса излишне осторожна. Но, судя по реакции, я попал в самое его логово. Хорошо еще, "стукача" сообразил поставить. Проинтуичил.

Теперь бы ноги унести подобру-поздорову.

Стараясь не скрипнуть дверью, я проскальзываю в машзал. Пеночкин наигрывает на клавиатуре своего терминала что-то бравурное, время от времени откидывая голову назад, подобно тому, как это делает пианист, выдавая особенно выразительный пассаж.

Итак, я незаметно снимаю "стукача" и сматываюсь. Прямо в машине включаю свой "Спутник" и пытаюсь разобраться, что Петя тут наяривает. А тем временем...

А тем временем здесь может начаться работа по устранению следов вируса. Чтобы сегодня же ночью и закончиться. Мы с Гришей и Юриком проведем свои рутинные проверки, ничего не обнаружим, через две недели забросят "Невод". И вот тогда-то...

Я должен уйти, но в то же время остаться. Как в русских сказках: быть одновременно не одетым, но и не голым, передвигаться не верхом, но и не пешком... А еще я должен задать Пете один вопрос. И послушать, что он скажет в ответ. Это может сразу многое прояснить. Но, надеюсь, не все. Тот, кто слишком много знает... Ничего хорошего ему ждать не приходится.

Пеночкин перестал "играть" и сидит, закинув руки за голову. Прекрасно, маэстро. Отдыхайте. Сейчас я объявлю следующий номер.

Медленно-медленно, стараясь не зашелохнуть, не прогреметь, я иду к входной двери. Благополучно достигнув ее, достаю из кармана перочинный ножичек с двадцатью четырьмя лезвиями, открываю отверточку и, открутив два винта, снимаю крышечку с примитивнейшего кодового замка. Затем, чиркнув колесиком зажигалки, определяю повернутые шпеньки. Код замка 125. А точнее, 512. Ничего оригинального: два в девятой степени. Зато легко запоминается.

Вновь поставив замок на предохранитель, я громко хлопаю дверью. Пеночкин пребывает в прежней позе: руки за головой, локти широко расставлены. И все так же пялится на дисплей. Совершенно пустой, между прочим. Только курсор в левом верхнем углу тревожно вспыхивает крохотным тревожным маячком.

- Ну что, почитал? - подмигивает мне Петя двумя глазами, когда я бесшумно возникаю рядом с ним.

- Да. Скучный журнал, ничего интересного. Насколько я понимаю, после ликвидации аварии "Эллипс" работает устойчиво, никаких сбоев и неполадок нет? - задаю я риторический вопрос.

- Да вроде бы нет. Так, по мелочам кое-что... - лениво отвечает Пеночкин, откровенно зевает и смотрит на свои "Касио". - Так медленно время ночью идет... Еле тащится.

Я верчу на указательном пальце колечко с ключами.

- Ну что же, будем считать результаты проверки удовлетворительными. Аппаратные средства я проверил еще днем. А завтра хочу подскочить на "Комету". Не знаешь, у них большой ВЦ?

- Да нет, вроде нашего. Ни тебе "Крэев", ни "Хитачи".

- Ну, не прибедняйся. У вас еще и "Нейроны" есть, аж четыре!

- Были и мы рысаками когда-то.

Ключи срываются с моего пальца и падают на пол, точнехонько за терминалом Пеночкина.

- А сейчас они что, не работают? - спрашиваю я, наклоняясь. Второй "стукач" мгновенно прилипает к задней стенке монитора, а первый исчезает в рукаве моего пиджака.

- Тебя это, наверное, очень удивит, но - работают! Правда, загрузка у них маловата. В силу специфичности...

- Да, это не "Крэи", - охотно соглашаюсь я, поворачиваясь к Пеночкину боком и опускаю "стукач" в карман. - Ну, ладно, счастливого дежурства! Да, кстати, а почему ты один? Это же грубейшее нарушение техники безопасности!

- У напарника срочные дела объявились. Ничего, я аккуратненько, в цепи питания не лезу, кожухи не открываю.

- Все равно. А если сердечный приступ? Или заснешь ненароком, а тут пожар?

- Не засну, я привычный. И на здоровье пока, тьфу-тьфу-тьфу, не жалуюсь. Ты это... не закладывай нас Евдокии Петровне, ладно? Ну, приспичило человеку...

- Ладно, - великодушно соглашаюсь я. - Хотя это и не дело. Я в "Спутнике" остановился, если как-нибудь позвонишь - буду рад встрече. Поболтаем, молодость вспомним. Там, кстати, и ресторанчик неплохой.

- Я бы пригласил тебя к себе, но у меня сейчас... В общем, не получается. Извини. Ты еще долго у нас пробудешь?

- Дня три-четыре. Остальные узлы "Эллипса" проинспектирую - и домой, к жене-детям. Ты мне все-таки дай свой адресок. Вдруг твоя помощь срочно понадобится...

Безотказный "петушок" заглатывает очередную порцию информации. Тепло попрощавшись с Петей, я сбегаю на первый этаж и, поводив пропуском перед полусонными глазами вахтера, выхожу на тихую ночную улицу. Пройдя десятое шагов, поворачиваюсь спиной к несуществующему ветру и закуриваю. Молниеносный взгляд на освещенные окна ВЦ... Так я и думал. За длинными желтыми портьерами маячит неясная тень. Петя, видимо, хотел помахать мне на прощание рукой, но забыл отдернуть занавеску.

Глава 14

Неторопливой походкой свернув за угол, я - только что не с низкого старта - мчусь к "вольвочке". Плюхнувшись на переднее сиденье, хватаю с заднего кейс со "Спутником" и лихорадочно подключаю его к автомобильному аккумулятору. Теперь - подсоединить "стукач". Быстрее, быстрее... Сердце колотится так, словно я не в уютном кресле "вольвочки" сижу, а бегу по мокрым опавшим листьям в осеннем лесу, рискуя при каждом следующем шаге упасть и свернуть себе шею. В руке у меня - "вертикалка", а впереди слышен заливистый лай собак. Хотя нет, по-другому. Как будто я пришпориваю закованного в броню коня и медленно опускаю длинное тяжелое копье, а впереди... На дисплее "персоналки" наконец высвечивается текст.

(23.55) при этом считается, что проблема вопрос экспериментальные результаты в ближайшие годы проверен получены быть не может могут вследствие непомерно большого числа многовходовых логи нейроноподобных логических (23.56) элементов, требующихся, по мнению большинства авторов, для адекват эмпирической проверки (порядка 10/14) и (23.57) еще большего числа связей между ними (до 10/15 по оценкам авторов работ [5,6]) (23.58)

Ага, "Спутник" выдал не только окончательный вариант, но и зачеркнутые Петей слова. А также - в круглых скобках - текущее время. Ну, Пеночкин, положим, не Пушкин, так что изучать ход его гениальной мысли мне ни к чему. Это мы исправим легко, одним-единственным нажатием клавиши. А вот время... Время, пожалуй, оставим. И вот что любопытно: за две минуты до полуночи Петя прекратил работу над статьей, вошел в сеть и ввел в нее то ли программу, то ли сообщение, то ли черт знает что в виде последовательности чисел:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});