Птичка для инквизитора - Романовская Ольга

Взгляд поневоле снова уперся в арку.

Заставят или нет? Вроде часовой ее тоже узнал, но он не офицер, безоговорочно исполняет приказы. Какие распоряжения отдали на ее счет?

Стоило Ирен назвать себя, как отворились боковая калитка, и к ней устремился низенький брюнет в канареечном фраке поверх накрахмаленной рубашки с огромным жабо.

– Да сколько можно, милочка! – с ходу напустился он на обескураженную подобным напором Ирен. – Вы опоздали на целую минуту! Думаете, у меня других дел нет?

– Простите! – только и смогла вымолвить девушка.

Не успела она оглянуться, как концертмейстер, минуя арку, потащил ее к одному из флигелей. Всю дорогу он не переставал ругать начинающую певицу. Его послушать, так Ирен повинна во всех его бедах, от убежавшего с утра молока до играющих вразнобой музыкантов.

– Только сразу и по делу, милочка!

Концертмейстер безо всяких церемоний втолкнул ее в вестибюль и с шумом захлопнул дверь. Стоявший на часах солдат вздрогнул, но промолчал. Выходит, не в первый раз сталкивался с кипучим темпераментом «канарейки», как мысленно прозвала концертмейстера Ирен.

– Если не знаете нотную грамоту, то сразу вон! – предупредил экзаменатор.

– Знаю, – обиженно насупилась девушка. – А еще с десяток арий.

За кого он ее принимает?! Сумасшедший какой-то!

– И запомните, у нас не пансион благородных девиц, поэтому стеснение, ужимки оставьте за дверью.

– Вы певицу ищете или девицу легкого поведения? – едко прокомментировала Ирен.

Она прекрасно поняла, на что намекал собеседник.

Концертмейстер закатил глаза и с чувством вопросил небеса:

– Откуда только таких берут?

– Так мне надо петь или хватит смазливого личика?

Ирен проигнорировала его патетичное восклицание.

– Разумеется! – сверкнул глазами «канарейка». – Как раз на смазливое личико не надейтесь. Вас нанимают для услаждения слуха высоких господ, а все остальное…

Он раздраженно взмахнул рукой и посетовал:

– Как же надоела мне дворцовая служба! Хуже горькой редьки!

– Так подайте в отставку, – резонно предложила Ирен.

– Язычок прикусите, милочка! – нахмурился концертмейстер. – Вы пока здесь никто и ничто. Небось возомнили себя королевской фавориткой. Тогда сразу уходите. Мне ленивые кокотки не нужны, у меня работают в поте лица.

Концертмейстер привел ее на хоры придворной капеллы. По его словам, акустика здесь идеальная: «Фальшь сразу слышно». Увы, он напрасно надеялся подловить Ирен, найти повод для отказа. Она пела божественно, как и требовалось в подобном месте. После часового прослушивания концертмейстеру неохотно пришлось признать ее талант.

– Но сами понимаете, – добавил он, – последнее слово за его величеством. Я могу лишь рекомендовать вас.

– Этого вполне достаточно, – улыбнулась Ирен.

Она не сомневалась, что Хантер утвердит ее кандидатуру.

Глава 7

Ирен, наверное, в сотый раз мысленно отрепетировала свою роль перед зеркалом. Огромное, в два человеческих роста, оно отражало интерьер Малахитовой гостиной, куда Селену Мардон сопроводили для высочайшей аудиенции. Со стороны казалось, будто дамочка (именно так, не стесняясь ее присутствия, в разговорах называли Ирен часовые) прихорашивается. На самом деле она безумно волновалась и боялась ошибиться.

– Как бы мне пригодились выходы в свет! – с горьким сожалением пробормотала Ирен.

Но ничего, она справится. Не может не справиться.

«Если в твоем сердце горит огонь…» – одними губами продекламировала Ирен любимый сонет отца и развернулась лицом к дверям, откуда должен был появиться король. Она готова. Вечная мать с ней, как со всеми Дорианами.

Хантер опаздывал. Устав неподвижно стоять на одном месте, Ирен прошлась по гостиной, свысока покосилась на гвардейцев. Пускай зубоскалят! Бедолагам скучно стоять на часах, вот и обсуждают очередную королевскую любовницу на час.

Мысли сами собой перескочили на Гейла.

Легкий холодок пробежал по сердцу.

Вряд ли Гейл пропустит свадьбу старшего брата, выходит, он скоро вернется. Это минус. Но, как говаривала старая няня, утешая малютку Ирен, во всем нужно искать плюсы. Безусловно, существуют ситуации, когда их нет, но у нее другой случай. Плюсы имелись и с лихвой перевешивали минусы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Как же вовремя король надумал жениться! Всеобщее внимание будет направлено на принцессу Анну, Гейлу некогда будет охотиться на ведьм. Куда там, если надо сопроводить высокую гостью то в театр, то на загородную прогулку. А певица… В ноты попадает и ладно, зачем на нее смотреть?

Часы на камине отмерили половину часа. Одновременно с затихающим боем двери на королевскую половину дворца распахнулись.

Ирен вздрогнула и, подобравшись, жадно уставилась в просвет анфилады.

Сердце то замирало, то выделывало акробатические кульбиты.

Пальцы смяли юбку, когда Ирен заметила стремительно приближавшуюся фигуру. На краткий миг губы дрогнули в хищной усмешке, но девушка тут же надела маску, склонилась в почтительном реверансе.

– Встаньте, я хочу разглядеть вашу мордашку.

Вот так, грубо, сразу дав понять, что она всего лишь товар.

Переборов отвращение, Ирен подняла на короля смущенный взгляд. Даже щеки чуть покраснели – удачно она вжилась в роль!

Хантер развалился на диване и скептически уставился на Ирен. Взгляд скользнул вниз, бесстыдно раздевая. Гадко! Но Ирен терпела. Мысленно стиснув зубы, она стремительно заливалась румянцем. Только вот его породил гнев, а не робость. Наконец король кивнул и вновь обратил взор на ее лицо. Кажется, он остался доволен формами Селены-Ирен.

– Концертмейстер высоко отозвался о ваших способностях. Признавайтесь, чем вы его опоили? Только ведьма могла бы добиться от него похвалы.

В мозгу яркой вспышкой пронеслось: попалась! Однако Ирен быстро успокоила себя. Хантер пошутил. Вон как подергиваются уголки рта, чуть щурятся глаза.

– Боюсь, я ничего не смыслю в заговорах и приворотах, ваше величество. Если тьес концертмейстер счел возможным похвалить мое пение…

Она не закончила фразы, будто запуталась в словах.

Взгляд уткнулся в перстень на руке Хантера. Артефакт! «Кто бы сомневался, – с горькой усмешкой подумала Ирен, – он его не снимает!» Зато ей безумно хотелось сорвать его вместе с пальцем, ломая суставы и сухожилия. Чуть позже. Сейчас Ирен нужно разыграть смирение, втереться в доверие и получить-таки заветную должность. Забрать артефакт – только треть дела. Гораздо важнее отомстить, уничтожить Хантера Авелона, а после благополучно ускользнуть из рук гвардии, Тайного сыска и инквизиции.

– И очень хорошо, что не смыслите. – Король выпрямил спину, поставил ноги на пол. – Ну, похвастаетесь своим голосом? Я не люблю оценивать людей с чужих слов.

– Конечно, ваше величество! – просияла Ирен. – Это такая честь! С вашего позволения, я исполню энийскую народную песенку. Ничего больше не приходит в голову, – опустив ресницы, извинилась она.

Хантер заверил, сойдет и народная.

Ирен постаралась. Она пела в полную силу, присовокупила к магии голоса магию движений. Другого шанса не предвидится, Ирен должна завлечь, обольстить короля. Чтобы он думал только о ней, мечтал уложить в постель. Толика флирта, немного дремлющей из-за стыда и воспитания страсти, сверху посыпать целомудрием. О нет, Ирен недоступна, ее придется добиваться! И все – без капельки ведовства.

– Вы чудесно двигаетесь и действительно хорошо поете, – когда она замолчала, вынес вердикт Хантер.

Девушка полагала, дело сделано, но король заготовил сюрприз – еще одно испытание. Позвонив в колокольчик, он велел принести ноты:

– Хочу проверить, как вы справитесь с серьезным произведением. Петь придется без аккомпанемента, зато я сразу услышу фальшивые ноты.

«Неужели он действительно ценитель искусства? – удивилась Ирен. – Прежде я полагала, что его волнуют только голые женщины».

По иронии судьбы ей выдали ноты той самой арии, после которой Таисия бездыханной упала на пол. Эх, узнать бы, как продвигается расследование ее смерти! Если бы сегодня дежурным офицером был Оливер, она бы его расспросила. Ничего, когда ее примут на должность королевской певицы (а ее примут, потому что арию она знала), у нее будет много времени и, главное, возможностей во всем разобраться. Тут и спрашивать ничего не нужно, только слушать. Если во дворце о чем-то и шептались, так это о гибели Таисии.