Искатель. 1987. Выпуск №6 - Юрий Пахомов

— А вот и завтрак, бвана.

Юсуф поставил поднос на обрубок дерева, заменявший стол. Кофе, поджаренный хлеб, банка рыбных консервов. Любопытно, как ему удалось поджарить хлеб? Насколько я помню, тостера у нас с собой нет. А может, использовал ту глиняную сковородку, на которой вчера жарил саранчу?

Итак, если все пойдет по плану, Анугу скоро доставит моих помощников. Дальше — осмотр больных, забор материала на исследование, вакцинация, если, конечно, не будет сомнений, что мы имеем дело с Рифт Валли.

Хорошо бы все обставить в ритуальном духе: так привычнее для гачига. Для массовой вакцинации необходим поток. Хижина отпадает. Тесно, темно. Нужно соорудить навес. И под тамтам! Идеальный вариант. Детали обговорю с Амабагой. Великий колдун, как я вчера убедился, неплохой постановщик всякого рода таинств.

Деревня даже утром, в дождь, выглядит праздничной и умытой. Над несколькими хижинами струится дымок. Гачига вернулись в деревню. Значит, мне удалось подавить у них страх.

Амабага встретил меня приветливо. На нем вылинявшие армейские брюки, рубашка цвета хаки. Трудно представить, что это он вчера в ритуальном облачении скакал у священного дерева.

— Не угодно ли присесть, мистер Эрмин? — Он пододвинул мне грубо сколоченный табурет. — Все хорошо. Старейшины соберутся у моей хижины через полчаса. Тогда и наметим конкретный план действий. Должен сказать, вы произвели на них сильное впечатление.

— Весьма польщен. А когда появятся мои помощники?

— Через час, не раньше, Анугу пошел за ними на большой лодке.

— Похоже, что люди гачига вернулись в деревню?

— Только здоровые, мистер Эрмин. Больные остались на острове. Что бы вы хотели сказать старейшинам? Они, наверное, уже собрались.

Я коротко пересказал Амабаге свои соображения по поводу навеса, процедуры подворных обходов и массовой иммунизации. Не забыл упомянуть о пользе ритуалов.

— Ну теперь вы большой друг бога Бакама, — Амабага усмехнулся. — Думаю, особых сложностей не будет. Скажите, мистер Эрмин, вы встречались с доктором Торото?

— Конечно. Он организует работу по ликвидации эпидемии. Насколько мне известно, Торото — ваш одноклассник.

Амабага кивнул.

— К сожалению, наши пути разошлись… Но мне бы хотелось, чтобы Торото знал, что я все делаю для пользы гачига.

— Разумеется… Президент лично следит за ситуацией в этом районе. Я думаю, для вас это лучший способ разрешить недоразумения.

— Пожалуй. Ну, что ж, давайте выйдем к старейшинам.

Старейшины сидели на обрубке ствола пальмового дерева, молча курили трубки, сплевывая на землю. Изможденные лица, жидкие бородки в редкой проседи. У самого старшего бельмо на правом глазу. Речная слепота.

Дождь перестал, из-за рыхлой, оплавленной по краям тучи выкатилось солнце. Вода в озере стала цвета кофе с молоком.

Вид у старейшин был угрюмый, при нашем появлении они не встали и вообще не выказали особой заинтересованности. Спокойно выслушали мои предложения в переводе Амабаги, изредка прерывая их короткими восклицаниями, покивали усохшими головами и разошлись.

— Старейшины чем-то недовольны?

Амабага пожал плечами.

— Вчера вечером умерли еще две женщины и ребенок. Они просят поскорее приступить к изгнанию злого духа. Теперь все зависит от вас, мистер Эрмин. Как вы полагаете, сколько времени потребуется, чтобы приостановить болезнь?

— Трудно сказать. Я ведь еще не видел больных… Но не меньше недели

День разгорался. Со стороны болот тянуло удушливой гнилью. Можно себе представить, что здесь будет в сухой сезон.

— Скажите, Амабага, почему гачига живут среди этих ужасных болот?

— Им негде больше жить, мистер Эрмин. Они ушли сюда, спасаясь от вазунгу. Гачига свободолюбивы, не терпят над собой власти. Заметьте, они не стали ни католиками, ни протестантами, а, как и их предки, поклоняются духу бога Бакама.

— Но ведь на побережье озера немало земель. Зачем же уходить на острова?

— Дорогу на острова знают только гачига Раньше люди моего племени укрывались на островах от нашествия пигмеев, а теперь от собственных властей. — В голосе Амабаги чувствовалась искренняя горечь, — Простите, я не спросил, как вы провели ночь?

— Спасибо, вполне терпимо.

— Можно еще вопрос, мистер Эрмин?

— Да, конечно.

— Что заставляет вас… заниматься таким делом? Ведь вы рискуете… Деньги?

— Я вчера впервые присутствовал на обряде. И он мне понравился. Да, представьте себе. Так вот, у меня тоже есть Дерево духов. Я служу ему, как могу…

Амабага недоверчиво глянул на меня, но промолчал.

Мои помощники появились часа через два. Я уже стал терять терпение. Впереди важно шествовал Анугу с большим ящиком на голове, за ним плелись Мгунгу и Акоре. Вид у них был невеселый. Шествие замыкали два воина с поклажей.

Увидев меня, Мгунгу сказал:

— Мистер Эрмин, мы думали, с вами что-то случилось

— Я же послал записку. Ладно, Мгунгу, все в порядке. Рад вас видеть. Времени у нас мало, придется обойтись без отдыха Вы, Мгунгу, пойдете со мной на остров осматривать больных, а Юсуф и Акоре займутся устройством.

Акоре согласно кивнул и подтянулся — в нем чувствовался солдат. Юсуф принес мой врачебный чемоданчик и флягу с водой.

В лодке нас уже ждал Амабага с двумя воинами, совсем еще мальчиками. Они были сильно истощены, глядели на меня с детским любопытством. Сколько небылиц сочинили про кровожадных африканцев, а они доверчивы, как дети. Им удалось сохранить то, к чему иной цивилизованный европеец относится порой с усмешкой: готовность бескорыстно прийти на помощь ближнему, уважение к законам племени и старшим по возрасту. Да и многое другое, в том числе и веру в чудо.

Поверили же гачига мне, белому человеку! Интересно, коробка от фансидара еще лежит в дупле священного Дерева духов или ее утащили любопытные обезьяны? И еще я подумал, что профессионал во мне уже берет верх. Тяжелая дорога, утомительный обряд, бессонная ночь — все отошло назад, уступая место интересу, который и должен испытывать эпидемиолог, если ему не осточертела его профессия.

И в нашем ремесле бывают пики, что-то вроде звездного часа. Были пики и у меня. Например, я видел сомалийца Али Мауф Маалина — последнего на земле больного оспой. Оспа уничтожена, это ли не проявление величия человеческого духа?

Я знал, что сейчас увижу, знал, как поступлю. Обычная цепь профессиональных действий, где за каждым движением стоит опыт, многие и многие дни, проведенные в лабораториях и эпидемических очагах. Никаких чудес, к сожалению, не предвидится. Работа.