Настоящий полковник (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович

Пограничники вышли впятером и направили на Брехта и двоих строителей винтовки. Командир в фуражке, которая то ли велика ему была, то ли голова у товарища похудела, но он её постоянно поддерживал от сползания на глаза, направил на Брехта, стоящего босиком и стягивающего штаны револьвер и громко прокричал, пугая сорок:

– Руки вверх! Хто таки будэте?

Украинец? Забросило. Неужели не предупредил Мерецков?

– Я командир отдельного батальона Брехт, – руки ни какие поднимать не стал.

– Брехт? – револьвер не убрал.

– У меня удостоверение вон там лежит. Вынул, чтобы не замочить.

– Сомов. Побачь, – два кубаря на зелёных петлицах. Как это у пограничников называется неизвестно. Правильно скоро звания введут. Вот как к нему обращаться?

– Вы бы представились сами, товарищ командир. – Брехт кивнул на револьверчик почти игрушечный, – и убрали оружие, а то пальнёте случайно, а вас потом расстреляют за нападение на командира батальона ОКДВА.

Разумный товарищ. Сунул револьвер в кобуру и взял принесённые документы у Сомова. Странно, фамилия русская, а сам азиат. Бурят, может?

– Вам должен был сообщить начальник штаба ОКДВА товарищ Мерецков Кирилл Афанасьевич, что мы здесь будем проводить воинскую операцию.

Пусть будет лейтенант всё читал и читал корочку красную Ивана Яковлевича. Неграмотный. А нет, он там смотрит не заржевели ли скрепки. Шутка. Сейчас не 1944 год и скрепок из нержавейки немцы ещё не делают.

– А хто ци хлопцы? – вот недоверчивый.

– Это строители из моего батальона. Людей для операции будут перебрасывать гидросамолётом и они сейчас будут строить причал. А если вы нам поможете, то когда через три часа прилетит второй самолет, то часть причала уже будет построена.

– О, як! – заржал вдруг пограничник.

– Вместе будем воевать послезавтра, почему бы не построить причал вместе, оружие ведь будут привозить и раненые, если будут среди ваших, то отвезут к нам в Спасск-Дальний.

– Добре. Сомов, дуй в расположение. Грайте трэвогу. Пятерых молодых сюда гоните швыдко. Остальных на сопку. Игнатов, Маслов, поможите хлопцам, – «лейтенант» протянул Брехту красную корочку, вскинул руку к сползающей фуражке. – Заместитель командира заставы Ерёменко. Зовите просто Олег Яковлевич. Та, ладно, просто Олег.

– Иван Яковлевич. Зовите просто Иван Яковлевич, – поржали.

Ну, вот, а то Брехт даже запаниковал. А ну как ничего не передали от лежащего в госпитале Мерецкого. Слава богу. Да ещё и помогут причал построить.

Самолёт прилетел, а нет… Одномоторная летающая лодка МБР-2. переделанная в пассажирский МП-1. прилетела через три часа, как и планировали. Притараканила дополнительно кучу досок и ещё двоих строителей. Эх, сотовых телефонов не хватает. Позвонил бы и сказал, что не надо строителей. Погранцы помогут. Могли бы палатки и продукты завезти. Только Брехт пожалел, как над озером снова застрекотало, и рядом с большой летающей лодкой плюхнулась на воду маленькая. В пылу стройки причала, а именно – махания кувалдой, ну чтобы согреться и не замёрзнуть, про Летающую лодку (амфибию) Ш-2 даже забыл. А та на восьмидесяти километрах в час всё же добралась до озера Хасан, не заблудилась и не сверзилась с небес. Хорошие механики и пилот. Она как раз привезла палатку и продукты, а кроме того Брехту его любимый бинокль цейсовский, что в награду за ликвидацию банды во Владивостоке позволил Трилиссер со склада вещдоков и конфискованных вещей позаимствовать.

Всё, хватит кувалдой махать, пора забраться на сопку Пулемётная горка и посмотреть, что же происходит на вражеской территории. Не строить же приехал, а воевать.

Полез.

Глава 8

Событие четырнадцатое

Призывная комиссия. Военком спрашивает:

– А ты где хочешь служить, кучерявый?

– В Генеральном штабе!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Ты че, имбецил?!

– А это обязательное условие?..

Не дали. Все силы этой иной реальности восстали против Брехта. Нефиг попадать и ломать тут континуумы под себя. Шутка. Первым не дали свои.

– Товарищ комбат, там бутерброды Лёха привёз и чай в термосе, горячий, пойдемте, перекусим.

Точно, ещё чувствовал Иван Яковлевич какой-то дискомфорт. А оказывается – это голод банальный. Подошёл к собравшимся уже в кружок строителям и погранцам, и тоже три огромных бутерброда зажевал. Эх, чего не догадался дать команду молочка привезти. Воевать нужно, как немцы, с комфортом. Сидишь на раскладном стуле, слушаешь, как прилетевшие или не улетающие вообще чайки ругают и смеются над японцами и откусываешь от толстенного бутерброда большущий кусок, масло чуть сластит, а колбаса с перчинкой. А потом всё это сверху жирнющим молоком холодным, чтобы аж зубы новенькие молодые и здоровые заломило. Лепота. Вот как надо воевать. Жаль нельзя будет в самолёте полевую кухню доставить, проблема будет с обеспечением ребят горячей пищей. Нет, не останутся без неё. Вот по планам, чуть поменявшимся в процессе обсуждения его со всеми участниками операции по принуждению самураев к миру, эти пятеро строителей не улетают потом назад, а остаются и на всякий случай будут перековываться в поваров. Или коков. На берегу озера же готовить будут. Озеро большое, почти как море, вон противоположного берега, если вдоль смотреть, не видно. Три с лишним километра, если карте верить. А поперёк в некоторых местах дак почти километр. Так что пятеро железнодорожников, переделанных в строители, будут переделываться в коки.

Поел, команд новых раздал и собрался вновь залезть на сопку и оглядеться. И опять не дали. На этот раз пограничник. Прибежал товарищ в зелёной будёновке и стал громко шептать на ухо дожёвывающему бутерброд лей…, тьфу заместителю командира заставы Ерёменко. Конспираторы. Пограничник запыхался, и шёпот интимный у него не получился. Слова «японцы» и «окапываются» прозвучали вполне себе громко.

– Иван Яковлевич! – махнул рукой бойцу Олег и повернулся к Брехту, – Японцы захватили сопку Пулемётная горка и окапываются! Человек двадцать. Роют окоп в полный рост. Охранение два пулемётчика. С ними два офицера. Я послал за командиром заставы и людьми, через час будут, нужно их оттуда выбить. Поможете? Ваши строители вооружены?

Вот как? Совпадение или где-то течёт? Могли самолёты услышать? Да, чего гадать. Вот взвод прилетит, сходим в гости и узнаем. Ах, да!

– Лей… Товарищ Ерёменко, я понимаю, что вы не начальник заставы, но сначала на вас опробую. Не надо нам нападать на японцев. Пусть себе спокойно роют окоп.

Глазами серыми хлопает. Сейчас ещё за револьвер схватится.

– Да, как же так?! Шуткуете, товарищ комбат. Це погано!

– Вот смотри, Олег, – присел на стул Брехт, чтобы снизить накал страстей. Сидячего не будет стрелять. – Представь, что у тебя есть рабы…

– Я комсомолец!

Да неудачно зашёл.

– Представь, что у тебя есть жена и она сварила тебе суп…

– Суп? – ну хоть за оружие не хватается.

– Договорились. Сварила она тебе борщ. Так лучше? И будит тебя: «Милый, вставай кушать будем». А ты со злости, что тебе не дали самому сварить хлоп её из нагана. Не правильно ведь?

– Шо то я вас, товарищ комбат, нэ зразумею.

– Так и думал. Хорошо. Вот смотри. Окопы копать это тяжёлая работа. И самое главное, насколько я понимаю, очень опасная. Ведь этот полуостров, или как вы его тут называете, мыс, ну, не знаю, пусть будет – полуостров, маленький и простреливается с любого места. То есть, если нам копать окоп, а окоп нужен обязательно, то копать придётся под обстрелом с китайской или японской стороны, а если они его выкопают, то завтра ночью мы его спокойно захватим и своим сделаем. Нам не нужно под огнём этот камень долбить, людей терять, а они нам готовый, хорошо обустроенный окоп просто подарят.

– Так воны охранять будут…

– Чего там они ночью охранять будут? Выставят пару часовых, а то и одного. Ты лей… Ты, Олег, наивный албанский юноша.