Супермаркет - Моисеев Владимирович

   - 10 -

   Неожиданно Борис пришел в себя. Пробуждение его было поистине ужасным. Он обнаружил, что не может пошевелить конечностями. Вдобавок ко всему, во рту у него была какая-то гадость, сильно отдающая резиной. Он попытался закричать, но издал лишь болезненный стон.

   Его охватил приступ неконтролируемой паники. Злобно рыча, он принялся извиваться, словно гигантская гусеница, пытаясь избавиться от стягивающих его тело пут.

   Но над ним массивным утесом нависла фигура Шрека.

   - А, ну тихо! Не уймешься, я тебя устрою электрофарез! - угрожающе произнес он. - Только, на этот раз, твой организм вряд ли сможет это пережить!

   Как ни странно, но после его слов паника оставила Бориса. На смену ей пришла холодная злость. Сознание вернулось к нему, во всей своей пугающей полноте.

   То, что все они оказались во власти сумасшедшего Рыкова, было ясно как дважды два. Помощи ждать было неоткуда. Рассчитывать приходилось лишь на самого себя. Но что он мог сделать, крепко спеленатый с головы до ног полиэтиленовой пленкой? Оставалось терпеливо ждать дальнейшего развития событий. Не растрачивая понапрасну силы и не вынося себе мозг попусту.

   Тем временем, его перенесли на поддон, который лежал на полу, освободив место для Михалыча. Очкарик прилепил на упаковку Бориса большую, яркую этикетку и сделал в своем планшете очередную пометку.

   Пока экстрасенса взвешивали и затягивали пленкой, охранники решили добровольно помочь своим коллегам. С нескрываемым удовольствием они принялись стягивать с Вики одежду. Всякие попытки сопротивления были подавлены в корне. Выразительно потрещав разрядниками шокера перед лицом бедной девушки, Шрек глумливо ухмыляясь, произнес:

   - Предлагаю сделать это, не прибегая к помощи спецсредств. Не возражаешь?

   Вике не оставалось ничего другого, как проглотить слезы унижения и, громко всхлипывая, жечь глазами своих мучителей.

   - Эх, трахнуть бы тебя! - мечтательно пробормотал Шрек, старательно наминая ее упругое тело. - Такое добро зазря пропадет!

   - Смотри, как бы шеф за такие разговорчики тебя самого не поимел! - заливисто заржал Конь.

   Упаковав всех троих пленников, их уложили рядком на дощатые поддоны. Борис, краем глаза видел, как рабочие небрежно скомкали валявшуюся на полу одежду, после чего сунули в черные пакеты для мусора.

   Внезапно послышался легкий шум электродвигателя и шуршание резины по бетонному полу. После чего в поле зрения Бориса возник обычный электрокар-погрузчик ярко желтого цвета.

   Сунув металлические "клыки" в гнезда поддона, на котором лежал Борис, электрокар, поднял его. Затем с легким жужжанием выехал из помещения с весами и бодро покатил куда-то вдоль по широкому коридору.

   В процессе транспортировки, Борис уныло пялился в потолок коридора, по которому его везли. Чтобы хоть как-то отвлечься, он принялся считать светильники, мелькавшие над ним.

   Заложив крутой вираж, погрузчик остановился так резко, что Борис чуть не скатился с поддона на пол. Небрежно опустив его на пол, так что громыхнули нижние доски поддона, электрокар покатил прочь. Борис чуть шею не вывихнул, провожая его глазами. Ему очень хотелось верить, что тот отправился за Викой и Михалычем.

   Но неожиданно ему в голову пришла мысль о том, что он даже не догадывается, зачем его сюда привезли. Быть может, будет лучше, если девушку и экстрасенса сюда, вообще, не будут привозить? С другой стороны, непонятно что с ними может произойти в том месте, где они остались? Эта полнейшая неопределенность изводила Бориса хуже, чем если бы ему сказали, что через десять минут всем им придет конец.

   Устав бояться, Борис тяжело вздохнул и скосил глаза. Сначала в одну потом в другую сторону. Судя по тому, что ему удалось рассмотреть, он находился в просторном складском помещении. Возле него, на таких же деревянных поддонах, рядком лежало еще с полдюжины людей. Все они были туго упакованы в полиэтиленовую пленку. Лиц "упакованных" было не разглядеть.

   Сверху на пленке были наклеены большие, ярко-желтые ярлыки с красной окантовкой. Посредине которых была нанесена маркировка жирными, черными иероглифами.

   Борис не был специалистом по иероглифике, но даже ему было ясно, что это не китайские и не азиатские письмена. Уж слишком необычным и прихотливым было начертание знаков.

   Вдоль стены громоздились деревянные ящики, составленные друг на друга. Борис отметил про себя, что они здорово смахивают на гробы. На крышке одного из них лежал здоровенный молоток, гвозди и большая бухта металлической ленты.

   Послышался шум открываемой двери и громкие голоса. В поле зрения Бориса возник уже знакомый ему очкарик с неизменным планшетом под мышкой и двое упаковщиков. Они прямиком направились к лежащим на поддонах людям.

   Очкарик буднично послюнявил палец и принялся листать документы, прикрепленные к планшету. Что-то сверяя в своих накладных с маркировкой на коконах внутри которых находились пленники, он неторопливо шел вдоль вереницы поддонов.

   Наконец, видимо, найдя то что искал он удовлетворенно кивнул.

   Сделав в накладной отметку, он ткнул шариковой ручкой в одного из спеленатых в полиэтилен людей:

   - Этот!

   Рабочие нагнулись, подняли его и понесли, не обращая внимания на отчаянные попытки напуганного человека вырваться. Очкарик, тем временем, продолжал буднично делать какие-то записи у себя в документах.

   Борис попытался приподняться и посмотреть, куда упаковщики тащат спеленатого человека. Ему отчасти удалось это сделать. Прежде чем рухнуть обратно на свое жесткое деревянное ложе, он успел заметить, как те положили свою ношу на ленту транспортера.

   Оказалось, что вдоль всего склада проходит широкая резиновая лента транспортера. Она выходила из черного прямоугольника в одной стене и исчезала в таком же отверстии, распложенном в противоположной стене.

   Раздался громкий щелчок тумблера и звук заработавшего электродвигателя.

   Борис еще раз предпринял отчаянную попытку приподняться, чтобы посмотреть, что там происходит. Он успел увидеть, как черный зев приемника затянул в себя отчаянно извивающегося, как гусеница человека.

   Борис внутренне напрягся, ожидая, что теперь настанет его черед. Но вместо этого послышалось клацанье дверного замка. Сделав свое дело, очкарик и рабочие ушли.

   На смену им появился погрузчик привезший поддон с очередным полиэтиленовым коконом.

   Судя по всему, работа здесь кипел вовсю. Оставалось лишь гадать, что эти твари делали с попавшими к ним людьми? Но что бы они не делали - это было определенно нечто ужасное.

   Задохнувшись от очередного приступа паники, Борис вот уже в какой раз попытался выбраться из упаковки. Но пленка крепко держала его, так что он был не в состоянии даже пошевелить руками. Отчаяние охватило его.

   Неожиданно откуда-то сбоку послышалось шуршание. Борис скосил глаза в ту сторону, но не смог ничего разглядеть.

   - Только еще крыс не хватало, для полного счастья! - подумал парень.

   Пользуясь тем, что он был полностью беззащитен, хвостатая тварь могла запросто отгрызть ему нос! И он не смог бы ей ничем помешать. От осознания собственной беззащитности Борис застонал.

   Между тем к раздражающему шуршанию неожиданно добавился треск свирепо прогрызаемой полиэтиленовой пленки. Представив, как стая крыс вгрызается в живое человеческое тело, лежащее всего в паре метров от него, Борис взмок от ужаса.

   Он позволил страху полностью затопить его сознание, тщетно пытаясь при этом сохранить остатки здравого смысла и самообладания. Постепенно ужас медленно, словно нехотя, выпустил его из своих цепких объятий.

   Виной всему было не прекращающееся ни на миг шуршание. Именно этот раздражающий звук и не давал Борису сосредоточиться на своем страхе. Это очень сильно нервировало его.

   Неожиданно послышался громкий треск разрываемой пленки. Скосив глаза, Борис с изумлением обнаружил, что из лежащего возле него кокона "вылупляется" жилистый старик. Черные глаза незнакомца были вытаращены от усердия. На его мускулистой спине, красовалась шикарно исполненная татуировка изображающая смерть с косой.

   Борис издал нечленораздельное мычание, привлекая внимание к своей персоне. Старик скосил бешеные черные глаза и подскочил к нему. Присев на корточки он принялся проворно, слой за слоем, кромсать полиэтилен, чем-то зажатым в его узловатых пальцах.

   - Значится, так! - зашипел черноглазый, освободив Бориса от пластиковой кожуры. - Хочешь жить - молчи и делай, как скажу!

   Борис извлек изо рта отвратительный кляп и с наслаждением втянул воздух ртом.

   - Давай освободим других тоже! - первым делом потребовал он.