Русалий круг - Софи Авдюхина

Томительное предвесенье подошло к концу. Солнце обливало стены старой Усадьбы, расталкивало последние мартовские тучи. Все воспитанники лепили из теста жаворонков на кухне Розалии Павловны, завлекали апрель песнями и игрой на дудочках. Главный праздник весны – Масленица – остался позади, а вместе с ним прошел и Шабаш, в котором Севе больше не надо было участвовать. Тем не менее многие посвященные собрались ночью на холме у озера, чтобы посмотреть на своих преемников.

Ветра вдруг разом стихли, вороны копошились в парке Белой Усадьбы, отрывисто крича друг на друга, а на небе начали появляться кусочки ослепительной лазури, постепенно расползающиеся вширь.

Светлые колдуны чувствовали прилив сил: вместе с пробуждающейся природой к ним возвращалась их особенная магия, пальцы дрожали от приятного напряжения, а в голове было светло. Однако именно сегодня Севе отчего-то казалось, что день тянется слишком долго, и в особенности встреча с приглашенным из Небыли целителем. Сева уже передумал обо всем на свете, а целитель все рассказывал и рассказывал практически одно и то же о Земляных драконах. Маруся, сидевшая впереди, поправила свой венок из веток мшистой болотнянки, и Воздушный колдун подумал, что нужно было бы достать себе такой же специально для таких случаев – мшистая болотнянка улучшала внимание и память. Тем временем целитель с грустными глазами и жидкими рыжеватыми усами нервно теребил полу своего зеленого кафтана, продолжая рассуждать о Земляных драконах. Эта тема звучала из его уст как-то особенно странно, потому как Анатолий Валерьевич Пирогов-Павлов был редким выходцем из семьи потусторонних. Он еще в юности занялся изучением медицины потусторонних и теперь иногда практиковал ее в Небыльской здравнице, знакомя с ней будущих целителей. Но рассказы об основных принципах медицины потусторонних были не единственными, ради чего он пользовался пространственно-временным туннелем «Росеник-Небыль»: также он был большим специалистом в области использования в лекарском деле различных животных: их ядов, слюны, магии, шерсти и всего остального. Поэтому редкие встречи с Пироговым-Павловым посещали не только будущие целители, но и, например, Митя с Марусей, которые изучали Зоомагию, внук Велес с несколькими своими товарищами – чтобы разобраться в правовой стороне разведения таких опасных существ, как драконы, и многие другие.

Земляного дракона Сева записал в разделе «яды», потому что именно яд с клыков этого существа применялся в целительстве.

– Земляной дракон, он же Черный дракон – названный так из-за цвета кожи – обитает в средней полосе. Его можно встретить в наших лесах. Вот, я смотрю, Евгений качает головой. Вы должно быть встречались с этим существом?

– Да, – кивнул колдун и поднял вверх руку, демонстрируя довольно большой участок сморщившейся кожи от запястья до локтя.

– Так вы еще и пострадавший! Размер Земляного дракона невелик. В длину он достигает всего лишь полутора метров, хотя большинство особей и того меньше. Крылья отсутствуют, хвост оканчивается острым окостеневшим образованием, но самое главное, что нас интересует, – это его клыки, в которых содержится яд. Видите ли, Черный дракон очень агрессивен – он нападает даже без видимой причины. Все дело в том, что эти драконы очень пугливы и мнительны. Они видят во всех окружающих существах врагов, поэтому чрезвычайно опасно использовать таких диких тварей для получения капельки яда. Для этого придуман специальный способ: существуют фермы, где разводят Земляных драконов. Зоомаги установили, что Черный дракон – крайне преданное существо. Если с самого рождения оно контактирует с человеком, то может привязаться к нему, и тогда будет беспрекословно «служить» колдуну. Мы используем эту его особенность для извлечения яда с его клыков.

Сева рассеянно уставился на лист бересты. Да что такое сегодня происходит? Сколько времени Пирогов-Павлов произносил эту речь? Минуту или две? Севе же казалось, что прошли долгие часы, его ощущение времени было сильно нарушено, хотя сегодня не было солнечного затмения, полнолуния или периода ретроградного Меркурия! Вдруг дало о себе знать неприятное головокружение, за ним появился легкий жар и тяжелое чувство тревоги, словно он должен был сделать что-то, но не мог… словно что-то звало его… Точно! Звало… Тянуло вон из переполненного зала.

Сева резко выпрямился, но перед глазами все поплыло. Он тут же встал и направился к двери, стараясь держаться как можно непринужденнее, чтобы никто не заподозрил, что он вдруг начал неважно себя чувствовать. Но едва закрылась дверь, он прислонился спиной к стене и простоял так несколько минут, плотно закрыв глаза. Чувство было действительно похоже на то, что он испытывал, находясь в обличье птицы и слыша, как Водяная колдунья зовет его. Но сейчас он был человеком, и даже если бы Феншо вдруг вздумалось его позвать, он не должен был этого ощущать. Или должен? Как нелепо, он никогда даже не думал об этом!

Необычное чувство все не проходило, и он осторожно побрел вдоль бесконечного коридора к приемной месье Монье – почему-то именно туда, а не к Густаву Вениаминовичу – так подсказывало чутье. Сева почти никогда ничем не болел, крайне редко простужался и вообще не чувствовал себя плохо, так что теперешнее недомогание расстроило и удивило его. Иммунитет к человеческим болезням, давшийся вместе с кровью Сирены, вдруг подвел его, и причина этому была неизвестна.

Возле гостиной французского специалиста по темным проклятьям стоял одинокий маг – парень невысокого роста с черными, как уголь, волосами. Сева, почти не глядя на него, спросил:

– Ты к Монье?

Мальчишка замотал головой и тут только Сева заметил, что его голубые, по-девчачьи большие глаза полны ужаса, который он тщательно пытается скрыть. Еще секунда и Сева узнал в нем парня Водяной колдуньи. Наверное, это с ним она ходила на свидание тогда зимой, когда отказалась идти в лес на обряд. Стены, пол и потолок вдруг опять качнулись из стороны в сторону, и Сева приник к двери.

– Там кто-то есть?

– Да, – отозвался парнишка немного хрипло. Видно было, что он чем-то напуган. – Она… она там…

– С тобой все нормально? – спросил Сева, который сам еле стоял на ногах от какого-то необъяснимого головокружения, которое все тянуло его туда, за дверь.

– Д-да, – запнулся Светослав.

Сева толкнул дверь и сделал нерешительный шаг вперед. Окна в приемной французского целителя были занавешены, свет сюда не проникал – мерцали лишь расставленные на полу свечи. Вся мебель была сдвинута к стенам, а в центре комнаты на полу начерчена рунограмма. Вмиг для Севы многое прояснилось: среди белых значков и цифр, закрыв глаза и почти не дыша, лежала Водяная колдунья. В углу комнаты, в самой темноте Сева различил отца, глаза которого также были закрыты, а губы беззвучно что-то шептали. Оглянувшись, Сева заметил и грузного мсье Монье – тот тоже лишь услышал шаги нежданного посетителя, но не увидел его, потому что глаза, как и Даниил Георгиевич, не открывал. Густав Вениаминович, скрестив руки, расположился у третьей стены.

С Феншо случился очередной приступ. И случился он, видимо, при несчастном парне, который трясся от страха за дверью. Как странно. В прошлый раз, когда проклятье настигло девчонку в лесу, Сева будто слышал ее зов, которого на самом деле, как выяснилось, не было. В ту же секунду она упала и начала кричать. И теперь… теперь он слышал зов, которого не было. И снова ее приступ.

Он опять поглядел на Водяную. Она лежала все так же неподвижно и была, как обычно, очень бледна.

Сева развернулся и шагнул назад к двери. К счастью, голова потихоньку переставала кружиться, предметы уже не плыли перед глазами, словно вид Водяной колдуньи привел его в чувство.

– Идем со мной, – кивнул он угрюмому парню, все еще торчавшему возле двери, и тот послушно засеменил следом.

Так они добрались до Севиной комнаты.

– Жди здесь, – сказал Сева, исчезая за дверью спальни. Через секунду он вышел, держа в руках маленький пузырек, похожий на те, в каких хранились зелья у Густава Вениаминовича. – Пей.

– Что это? – спросил Светослав, с недоверием глядя на предложенное зелье.

– Чаровник. Ты перепугался и потерял магическую силу.

– Я не перепугался! – огрызнулся парень, чувствуя свою никчемность перед этим самоуверенным старшим колдуном. Но все же выпил неприятное на вкус снадобье. – Я не знал просто… не ожидал, что это так…

– Я так и понял, – оборвал его Сева, получив обратно в руки пузырек, и снова скрылся за дверью своей комнаты.

* * *

На этот раз Полина долго не приходила в себя. Сева слышал, как тревожно шептались Даниил Георгиевич с Густавом Вениаминовичем, а в Белой Усадьбе вновь появился Ирвинг. Дарья Сергеевна настояла на том, чтобы оставить Водяную колдунью у себя, а не отправлять в городскую здравницу, так что на два дня ее гостиная превратилась в настоящий проходной двор. Маргарита, забыв о Славе, сидела там все время, свободное от встреч с наставниками. Анисья с Василисой тоже почти целый день проводили возле Полины и только под вечер возвращались домой. Почти никто толком не понимал, что именно произошло с Водяной колдуньей, но, к несчастью, слишком многие стали очевидцами приступа, случившегося прямо в парке средь бела дня. И все эти люди помнили, что подобное уже происходило во время праздника Летнего солнцестояния. Таинственные слухи расползались стремительно, догадки, одна хуже другой, заставляли колдунов верить в невообразимое.