Оковы и плети (СИ) - "StilleWasser"

– Нет, сейчас этого не требуется, – сохраняя внешне ледяное спокойствие, ответил он. – Когда мне будет нужно, я трахну твой дерзкий ротик сам, не спрашивая.

Гермиона пораженно замерла. Она не ожидала такого от Малфоя, который весь разговор держался вежливо-нейтрально и ни разу не позволил себе ничего подобного. Горячая волна задремавшего было возбуждения прошла по всему телу, казалось, если раздвинуть слегка ноги – липкая смазка просто закапает на пол прямо сквозь плотную ткань трусиков.

– А теперь, если ты закончила мне дерзить, ответь, пожалуйста, на следующий вопрос: насколько ты продвинулась в практике глубокой глотки?

– Прости, – пробормотала Гермиона, опуская взгляд. – На самом деле, совсем не продвинулась. Боюсь, мои навыки покажутся тебе весьма… скромными.

– Какими мне покажутся твои навыки, я оценю сам, – уже мягче сказал Драко. Статус-кво был восстановлен, и нижняя признала свое место. – Что насчет игрушек? Вибраторы, анальные пробки, клиторальные стимуляторы? У тебя был опыт их использования?

– Да, – внезапно снова смутившись, призналась Гермиона.

– Вот как, – абсолютно безэмоционально произнес он, не желая показывать, как она его на самом деле удивила. Лучшая ученица Хогвартса – и секс-игрушки? Воистину нельзя доверять стереотипам. – Чем именно ты пользовалась?

– У меня был вибратор… синий такой, – зачем-то добавила она. – Заказала в магловском интернет-магазине после того, как Турнир Трех Волшебников закончился и Виктор вернулся на родину. Если честно, воспользовалась я им всего пару раз, а потом стало не до того…

– И где он сейчас?

– Не знаю… затерялся, когда я отправила родителей в Австралию. Возможно, я уничтожила его вместе с другими своими вещами, которые оставались в их доме…

– Хорошо, что насчет чего-то более редкого и экзотического? Воск, ножи? Медфетиш?

– Воск мне интересен, по крайней мере, мне кажется, я смогу выдержать. Медфетиш – я не совсем понимаю, что это такое. А вот ножи… однозначно табу! – резко сказала Гермиона, безотчетно потирая руку в том месте, где Беллатриса когда-то вырезала слово «грязнокровка».

– Хорошо, я понял, – кивнул Драко, – никаких ножей. Медфетиш – это когда сексуальное возбуждение вызывается медицинскими инструментами и выполняемыми с их помощью действиями, которые воспроизводят какую-либо медицинскую ситуацию.

– Хм… – Гермиона попыталась себе представить, как кто-то может заводиться, например, в стоматологическом кресле. В голове ярко возникла картинка кабинета ее отца, который был дантистом, и ее передернуло. – Неужели это кому-то может нравиться?

Драко загадочно улыбнулся.

– Когда-нибудь я покажу тебе практики из области медфетиша, которые, вероятно, будут тебе приятны. Но не сразу, сначала мне нужно будет чуть получше узнать тебя и твое тело. Что ж, мне примерно понятны твои интересы. Осталось ли что-то, что мы не обсудили и что ты хотела бы упомянуть? Может быть, ролевые игры? Или скарфинг? Золотой дождь?

– О нет, – улыбнулась Гермиона. – Золотой дождь, скорее, будет в разряде табу. Ролевые игры… м-м-м… пожалуй, нет. Я не смогу делать это с серьезным лицом. Да и тематические отношения, по сути, та же ролевая игра, зачем намешивать в нее еще одну?

Драко улыбнулся, не соглашаясь:

– Возможно, со временем ты изменишь свое мнение.

– А что такое скарфинг?

– Удушение. Довольно опасная практика, в которой, признаюсь, у меня не было опыта. Однако, если у тебя возникнет интерес…

– Не возникнет! – резко перебила его Гермиона с гримасой отвращения на лице. – Как вообще вяжутся между собой секс и удушение? Это что-то из арсенала Пожирателей?

– Тебе лучше не знать о практиках из арсенала Пожирателей, – ледяным тоном ответил Малфой. – Скарфинг, кстати, пришел к нам от маглов. В момент, когда воздух перестает поступать в мозг, происходит расслабление тела и скачок эротического возбуждения…

– Я поняла, Драко, – снова прервала его Гермиона, и в тоне её голоса явственно сквозила просьба не рассказывать подробности. – Можно сразу записать это в табу?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Конечно, – улыбнулся он. – И, раз уж ты не хочешь больше ничего добавить в список интересов, давай поговорим о табу, если уж начали. Про ножи, золотой дождь и скарфинг я понял. Что еще?

– Копро, – не задумываясь, ответила Гермиона. – И всякая антисанитария типа лизания грязных подошв. Где-то я о таком читала… не в «Оковах» точно.

– Что ж, это было вполне очевидно. Что насчет синяков и других следов на теле? Их нужно будет сводить магией, или те, что не на открытых частях тела, могут остаться?

– Остаться… – её голос прервался, и она сглотнула, поёрзав на месте. – Они могут остаться.

– Почему ты хочешь, чтобы на твоем теле оставались следы после сессий? – спросил Драко, внимательно за ней наблюдая. Очевидно, что её возбуждение уже на пределе.

– Потому что… – она тяжело задышала и на миг прикрыла глаза, собираясь с мыслями. – Потому что я хочу, чтобы на мне были твои следы… Чтобы я помнила… что со мной было…

– Чтобы ты помнила, что ты моя нижняя, – четко произнес Драко, впечатывая каждое слово в её сознание. С её табу ему было всё ясно, и пора было дать ей то, чего она хотела. Она это заслужила. – Ты принадлежишь мне. И ты сегодня была очень храброй, Гермиона. Иди ко мне.

Слегка поколебавшись, она встала и приблизилась к нему, нерешительно остановившись в шаге от него. Одним движением он дернул её на себя, обхватив за талию, и она, взвизгнув от неожиданности, оказалась у него на коленях.

– Я чувствую запах твоего возбуждения, – прошептал он ей в растрепавшиеся волосы. – Уверен, что, если ты встанешь, на моих штанах останется мокрое пятно.

Его горячий шепот отдавался между ног Гермионы горячей пульсацией. Щеки горели, словно кто-то наложил на них Инсендио, соски болезненно ныли, а голова кружилась. Последние капли разумности и осторожности выветрились, осталось лишь напряжение – нервное и сексуальное. И только одно мешало ей без оглядки отдаться ему прямо на месте…

– Ты была хорошей девочкой, и я хочу, чтобы тебе было хорошо, – продолжал Драко, целомудренно придерживая ее за талию, чтобы она не свалилась с него. – Ты сделаешь это сама. Прямо так, сидя у меня на коленях.

– Ч-что? Как? – испугалась Гермиона, одновременно чувствуя странное облегчение от того, что они сейчас не будут заниматься сексом, и не придется раздеваться перед ним.

– Не бойся, – шептал Малфой, и его голос гипнотизировал, распаляя еще больше, хотя больше, казалось, было некуда. – Ты сидишь спиной ко мне, и мне почти ничего не видно. Я не трону тебя, буду лишь придерживать. Я хочу, чтобы ты закрыла глаза, представила, что ты одна и начала себя ласкать так, как ты обычно это делаешь.

Гермиона задышала еще тяжелее, и он понял, что попал в точку.

– А потом ты кончишь для меня, как послушная девочка. Расслабься, – он заставил её откинуться назад, ему на грудь, – а теперь закрой глаза… и дотронься до себя.

С закрытыми глазами стало легче представить, что она сидит просто на диване. Сначала робко, потом смелее она мазнула рукой по груди, по скрытым лифчиком и халатом соскам, и скользнула в трусики, где уже всё было мокрым и хлюпало. Замерла, испугавшись, что Драко услышал этот влажный постыдный звук, выдававший, насколько она возбуждена, но удерживающий её в своих объятиях Малфой оставался молчаливым и неподвижным, и, осмелев, она слегка тронула клитор по кругу. Всё тело будто пронзила молния – гипервозбуждение сделало свое дело, и Гермиона выгнулась в мужских руках, не сдержав слабого стона. Забыв про смущение, она вогнала в себя сразу три пальца, почти закричав от пронзившего её остро-сладкого удовольствия.

– М-м-м… – хриплый грудной стон прозвучал в тишине комнаты, но Гермионе уже было всё равно. Полностью откинувшись на грудь Драко, она до боли сжала клитор одной рукой, пальцами другой продолжая размашисто трахать себя, содрогаясь всем телом от каждого толчка. Стоны становились всё громче, и она еще ускорилась, приближая разрядку. Перед глазами замелькали разноцветные круги, а потом произошел взрыв. Гермиона закричала, и Драко крепче сжал её в объятиях, а потом она обмякла в его руках, задыхаясь.