Маска, кто ты? - Элизабет Хардвик

– Что ж, теперь оно у тебя есть, – спокойно заметил Реймонд. – Все оказалось именно таким, как ты ожидала?

Робин никогда не рассчитывала, что работа станет для нее развлечением. Она искала свободы и независимости, и собственное дело давало ей это. Теперь она ни перед кем не отчитывалась!

– В жизни есть нечто большее, чем успех, Робин, – продолжал Реймонд, не получив ответа.

– Например? – с горьким вызовом спросила она, подумав, что, поскольку сам он преуспевает, не ему судить.

Он пожал плечами.

– Любовь, например.

Робин презрительно рассмеялась.

– Не понимаю, как ты можешь так говорить! Ведь твой брак был больше похож на войну!

– Да, с Алекс я не был счастлив, – поджав губы, признался Реймонд. – Но какое-то время мне казалось, что я нашел идеальную жену… которая вскоре испарилась, исчезла прямо у меня на глазах. – Он с болью посмотрел на Робин через стол. – С тех пор я не мог смотреть ни на одну женщину, потому что в каждой из них видел ту, чей образ был словно выжжен в моем мозгу. Так продолжалось долго… но шесть дней назад все изменилось.

– И что же произошло?.. О нет, Рей! – горько воскликнула Робин, не сразу сообразив, что он говорит об их первой встрече. – Неужели умение заговаривать женщине зубы всегда срабатывает? – ядовито поинтересовалась она.

– Я вовсе не заговариваю тебе зубы, – ровным тоном отозвался он. – Ты это прекрасно знаешь. И я тоже.

Его твердый взгляд убедил Робин, что он говорит совершенно серьезно.

– Не глупи, Рей, – возмутилась она. – Я не могу тебе нравиться!

Реймонд задумчиво склонил голову к плечу.

– Интересная формулировка.

И снова Робин слишком поздно поняла свою ошибку. Она-то знала, почему не должна ему нравиться. Но меньше всего ей хотелось, чтобы об этом догадался он.

– Я не в твоем вкусе, – торопливо добавила она.

– Надо же! – Брови Реймонда снова поползли вверх. – А что, ты считаешь, что мне нравится определенный тип женщин?

– Разумеется, – раздраженно ответила Робин. – Тебя всегда привлекали высокие блондинки. Ты на такой и женился! А я… – Увидев, как расширились глаза Реймонда, она осеклась, сообразив, что снова сболтнула лишнее.

Господи, похоже, с этим человеком она все время попадает в ловушку!

Робин никогда не умела играть в сложные светские игры, которыми наслаждались люди вроде Реймонда… и Стивена. Вероятно, это было одной из причин, почему она так быстро наскучила мужу. Он был убежден, что образ любящей и преданной невесты для нее всего лишь маска, и после женитьбы пришел в ярость, выяснив, что ошибся. Застенчивость Робин его раздражала, самозабвенная любовь бесила…

Казалось, их брак был заключен не на небесах, а в аду. Вскоре застенчивость Робин сменилась холодностью, с помощью которой она пыталась оградить себя от насмешек Стивена, а на смену преданной любви пришла жалость к человеку, неспособному на сильное чувство.

При этом, как любящая дочь, Робин держала свои страдания при себе, пытаясь избавить родителей от душевной боли, которую они испытали бы, узнав, что их любимая дочь несчастна в браке.

Глаза Реймонда внезапно сузились.

– Откуда тебе известно, что моя жена была блондинкой? Уверен, сам я об этом ни словом не обмолвился.

В его голосе зазвучали стальные нотки, и Робин поняла, что от ее ответа зависит многое.

– Синтия Уэсли пристала ко мне с расспросами о тебе, – честно призналась она и с облегчением увидела, как его плечи немного расслабились. Учитывая то, как отозвался о Синтии Реймонд, можно было рассчитывать, что он не побежит к этой даме проверять ее слова. – Насколько я поняла, она намекала на то, что, будучи высокой блондинкой, может рассчитывать на твое внимание, – насмешливо закончила Робин.

– Похоже, я потерял интерес к женщинам этого типа, – сухо ответил он.

Робин тут же пожалела, что теперь ее волосы утратили свой природный медово-золотистый оттенок. По крайней мере, тогда Реймонд бы не увлекся ею. Зато, если бы она по-прежнему была блондинкой, сразу узнал бы ее. А это тоже никуда не годилось!

– Синтия уверяет, что блондинки гораздо интереснее брюнеток, – с иронией продолжала она, не собираясь, впрочем, углубляться в подробности и рассказывать, при каких обстоятельствах было сделано это замечание.

Робин до сих пор содрогалась, вспоминая, как эта проницательная особа догадалась об истинном цвете ее волос.

Реймонд презрительно скривился.

– Неужели ты хотела бы вызывать интерес такого рода? Кстати, сколько тебе лет?

Робин растерялась.

Черт, не успела избежать одной ловушки, как чуть не угодила в другую! – сказала она себе и, нахмурившись, сообщила:

– Двадцать восемь.

Он кивнул, словно она подтвердила его догадку.

– А мне – тридцать девять.

– Не вижу… – начала было Робин.

– Я еще не закончил, – мягко прервал ее Реймонд. – Мне тридцать девять лет, я был женат, а теперь свободен. Я состоятельный человек, могу делать все, что пожелаю и когда пожелаю, – впрочем, насколько мне известно, ты тоже, – огорченно заметил он. – Разница между нами заключается в том, что мне этого мало. Когда три года назад умерла моя жена… кстати, странно, что твоя жизнь круто изменилась примерно в это же время, не так ли?.. – задумчиво протянул он.

Робин, затаив дыхание, ждала. Господи, хоть бы он наконец сменил тему!

Реймонд пожал плечами и, не дождавшись от нее ответа, продолжил:

– Когда Алекс умерла, с нею умерли и все мои иллюзии.

Ничего удивительного, подумала Робин. Как же он должен был любить свою жену, если хоть на мгновение мог увидеть в ней совершенство! Хотя… ведь и сама я точно так же ошиблась в Стивене. Похоже, любовь всех лишает разума!

– По крайней мере, мне так казалось, – тихо произнес он, многозначительно глядя на Робин.

Его трудно было заподозрить в легкомыслии, однако то, как он сейчас на нее смотрел… Как будто по-настоящему влюблен.

– Уверяю тебя, я далека от совершенства, – твердо заявила Робин, поднимаясь, чтобы убрать посуду. Она успела съесть лишь половину своей порции, но понимала, что больше не сможет проглотить ни кусочка. – Так что могу только пожелать тебе удачи в дальнейших поисках. Меня можешь вычеркнуть из списка. Я не подхожу под твои критерии, и, что еще более важно, мне моя жизнь нравится такой, какая она есть. – И ее глаза предостерегающе сверкнули.

Это была правда. Сейчас Робин была сама себе хозяйкой, как в моральном, так и в материальном плане, и могла решать, что ей делать, а чего не делать. Она целенаправленно строила для себя такую жизнь и не собиралась ничего менять.

Реймонд поймал ее взгляд и встал.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});