Зараза (ЛП) - С.Л. Дженнингс

Глаза Элли превращаются в щелки, но она молчит, лишь скрестив на груди руки. Я поднимаю бровь, бросая ей вызов. Давай, беги, покинь этот дом и мою жизнь навсегда. Может тогда я смогу вернуться к своей беззаботной позиции «мне похуй», которая устраивала меня в течение почти тридцати лет. Безразличие всегда было залогом моей безопасности. А теперь ... теперь я изо всех сил стараюсь его сохранить.

"Ты отвергаешь людей, прежде чем у них будет возможность отвергнуть тебя."

Моя голова поворачивается к Эллисон, словно она только что произнесла эти слова вслух. Я знаю, что это моя совесть решила пообщаться со мной. У Джимини Крикета то еще чувство юмора, чертов извращенец (прим. Джимини Крикет – зеленый сверчок из диснеевской версии «Пиноккио»).

- Так ... как это все будет? - спрашивает Шейла, ее лицо по-прежнему красное, а верхние пуговицы блузки расстегнуты.

- Начиная приблизительно через полчаса, кто-то из моих сотрудников придет за вами, чтобы привести вас одну за другой в отдельную комнату. Таким образом, у нас будет своего рода индивидуальное занятие. Я хочу оценить обе ваши стороны — сильную и слабую, так я смогу определить, какая именно консультация нужна каждой из вас. Итак ... дамы, с вашего позволения... — Я указываю в сторону лестницы в коридоре. Весь мой персонал уже выстроился, готовый помочь им в любую минуту. Как только последнее выражающее неохоту лицо исчезает из вида, я тут же устремляюсь на кухню.

***

- Немного рановато для пива, Джей Ди, тебе так не кажется? Дай угадаю: День нижнего белья.

Я киваю Рику, прежде чем опрокинуть в себя пиво. Я выпиваю бутылку всего в пару глотков и открываю холодильник, чтобы взять еще парочку. Молча протягиваю одну из них Рику. Немного утреннего пива никому не повредит. Эй, у кого-то на том краю планеты сейчас всего пять утра.

Рику открывает крышку и делает большой глоток.

- Подожди. Ты же обычно делаешь это на третьей неделе?

Я делаю еще один большой глоток. Черт побери. Я скоро буду на полпути к опьянению, если не съем чего-нибудь.

- Да. Но эти девушки ... их надо встряхнуть. Они слишком комфортно себя чувствуют. Мне нужно немного поднажать и посмотреть, не сломаются ли они.

Рику пожимает плечами.

- Ты - босс. Но не удивляйся, если одной из тех цыпочек хватит духу отправить тебя в нокаут.

Я поворачиваюсь к холодильнику и погружаюсь в него в поисках закуски, ну и заодно, чтобы скрыть выражение своего лица. Если бы Рику только знал, как он сейчас близок к истине. Кое-кто определенно способен на это. И теперь я просто не могу оставить как есть все это дерьмо и уйти. Я кладу несколько виноградин в рот, чтобы не поведать Рику горькую правду. Глотнув еще пива, я готовлюсь дать этим женщинам то, за что их мужья заплатили каждый цент.

***

- Приведите следующую.

Я вытираю лоб платком и глубоко дышу, стараясь успокоиться. Уже пять дам побывали у меня в аудиенции, и каждая их них дрожала как осенний лист, стоя на своих блядских шестидюймовых каблуках. Но они пришли. Независимо от того, хотели они того или нет, они это сделали, все те женщины пришли ко мне добровольно. Проходит меньше минуты, прежде чем я слышу цоканье шпилек по паркету. Звук становится громче и эхом разносится в моей голове, напоминая звуки бомбы с часовым механизмом. Я знаю, что это неизбежно, и делал это сотни раз. Я почти невосприимчив к виду прозрачного кружева, натянутого на их бюст. Я сполна насмотрелся на стринги, исчезающие у них между ягодиц. Любая киска будет выглядеть хорошо, когда её ласкает мягкий и нежный шелк.

Тем не менее, ни что из моего опыта не могло подготовить меня к тому, что я почувствую, увидев ту, что в следующий момент появилась передо мной.

Эллисон заходит в комнату и удаляется на значительное расстояние от Дианы, которая закрывает за ней дверь. Она вздрагивает, хотя изо всех сил пытается оставаться абсолютно хладнокровной и не обращать внимания на тот факт, что стоит передо мной полуобнаженная. Я сижу на месте, предпочитая остаться в собственной зоне безопасности. Если я встану, то желание сорвать этот чертов шелковый халат с её плеч станет просто непреодолимым.

- Итак? - спрашивает она, приподнимая бровь.

- Итак.

- Итак ... я здесь. И что теперь?

Я потираю подбородок, обдумывая свой следующий шаг.

Она такая же, как и все остальные. В ней нет ничего особенного. Просто чек на зарплату.

Я повторяю эти слова снова и снова, пока это не становится похожим на правду.

Ты полон дерьма. Она гораздо больше, и ты это знаешь. Знаешь и ненавидишь.

- Сними халат, - резко приказываю я, пытаясь заставить замолчать голоса в своей голове.

Эллисон колеблется, застряв перед воображаемым заграждением между дверью и комнатой. Она туже затягивает вокруг себя черный халат, и мягкий шелк очерчивает плавный изгиб её бедер. У меня тут же текут слюнки.

- Я не смогу помочь тебе, если ты не позволишь мне, Элли. - Мой голос звучит мягче, чем следует. И, возможно, мягче, чем она того заслуживает.

- Сними халат ... пожалуйста.

Она не сопротивляется, хотя я знаю, что ей этого очень хочется. Вместо этого она вздыхает и крепко зажмуривается. Мучительно медленно ее рука отпускает мягкий шелк. Плечи и грудь Эллисон усеяны светло-коричневыми веснушками. Контраст этих едва различимых крапинок с молочной белизной её кожи и волосами цвета алой глазури, напоминает мне о красном пирожном с бархатистым кремом. Я облизываю губы, чувствуя нарастающее желание попробовать этот лакомый кусочек.

Когда халат соскальзывает до лифа её корсета, мои голова и конечности теряют связь друг с другом, и последние остатки самоконтроля сходят на нет. Я чувствую ноги, готовые встать, и руки, жаждущие к ней прикоснуться. Мне хочется изучить рисунок её светло-коричневых веснушек, наделенных привилегией жить на этой сливочной коже.

Эллисон смотрит, как ткань халата медленно движется вниз, открывая еще больше кружева на ее груди и талии, словно она видит все это впервые. Широко раскрыв глаза от шока и удивления, она будто изучает границы своей сдержанности вместе со мной, удивляясь собственной силе воли.

Халат падает на пол, обнажая передо мной чистое воплощение совершенства на шпильках. Ее бюстье и трусики выполнены из кружева белоснежно-белого цвета, а чашечки лифа, поддерживающие её дерзкую грудь, украшены розовыми розочками. Белые чулки держатся на подвязках, облегая её бесконечно длинные ноги.

Она ангел. Мой ангел с огненным нимбом.