Судебные речи великих русских юристов - Коллектив авторов

всех инкриминируемых статей, – я предложу краткое изложение теперь разбираемой мной статьи.

Вы припомните, что выше в статье было сделано сравнение С.-Петербургско-Тульского банка не только с Саратовским, но и с обществом взаимного поземельного кредита. Сделано было еще более сильное обобщение. Сказано было, что злоупотребления и спекуляции почти неизбежны в акционерном банке.

Продолжая в том же смысле, статья говорит:

«Искусственные отчеты и мнимые прибыли необходимы каждому акционерному банку на первых порах его деятельности. Без этого он не добудет ни закладчиков, ни охотников покупать закладные листы. «Надо поддержать курс акций», это вам скажет всякий акционер. Но курсовая цена акций определяется их дивидендом. Для выдачи дивиденда необходима прибыль, которую приходится на первых порах сочинять, пока операция не расширится. В свою очередь развитие операций в акционерном банке зависит от широты кредита, которая привлекает заемщика, а широкие условия кредита влекут ошибочные выдачи, несостоятельность отдельных заемщиков и потери.

Таковы рамки и условия деятельности акционерных банков. Весь вопрос в том, чтобы воремя остановиться, вовремя прекратить первоначальное спекулятивное направление деятельности, разделаться с рискованными выдачами и ликвидировать старые потери».

И после такой защитительной тирады, находящейся в той же статье, где сделано сравнение С.-Петербургско-Тульского банка с Саратовским, по поводу широких ссуд и мнимых прибылей, позволительно ли заключать, что статья имеет целью оклеветание банка? Нет, это не клевета, это – аналогия банковских спекуляций и противозаконностей, где берут под защиту все банки, не исключая, конечно, и С.-Петербургско-Тульского.

Разделяя, далее, акционеров на действительных и спекулянтов, газета говорит:

«Главная задача последних заключается в возможно более продолжительном и хотя бы искусственном возвышении прибыли даже в ущерб всему предприятию».

И тотчас продолжает:

«Мы не решаемся, конечно, утверждать, что таково, именно, положение С.-Петербургско-Тульского банка».

Более умеренной и спокойной, более сдержанной критики положения и операций банка трудно и требовать. Не чем иным, как желанием сделать спокойным и правдивым сообщение о положении дел банка, объясняются и следующие строки статьи:

«Несомненно, что во владении банка очутилось много имуществ, владельцы которых оказались несостоятельными по той простой причине, что полученные ими ссуды невозможно было оплачивать доходами из заложенного имущества. Имеются, говорят, и такие имущества, ссуда по которым превышает их стоимость. Несомненно, наконец, что благоразумная часть действительных акционеров ежегодно из сил выбивается, чтобы взглянуть в лицо истине, какова бы она ни была. Правленческая же партия, наоборот, замедляет ликвидацию прежних рискованных и неудачных операций, так как прямой интерес ее – возвышать дивиденды на акцию. Чем больше выведенная по отчетам прибыль, тем крупнее и те добавочные отчисления, которые выпадают на долю правления».

Затем статья приводит сведения об убытках банка от продажи оставшихся за ним домов, переходит к указаниям на неправильные операции и оценку принадлежащих банку процентных бумаг, насколько это известно из отчетов банка, к указаниям на то, в чем сами обвинители не усматривают клеветы, и оканчивается следующими словами:

«Желательно, – пишут нам, – чтобы в общее собрание явилось возможно большее число действительных акционеров, чтоб не дать одному крупному акционеру, хотя бы и заложенных акций, добиться отчисления высокого дивиденда в личных его видах».

Вот истинная цель и существенный вывод всей статьи. Ни в каких уголовных злонамеренностях статья не обвиняет С.-Петербургско-Тульский банк; сравнение его с Саратовским не простирается на все те преступления, которые указывались в обвинительном акте Саратовского банка. Напротив, даже возвышенные ссуды и отчисление преувеличенных прибылей на первое время, в чем, собственно, и заключалось сравнение, оправдываются необходимостью под условием остановки вовремя. Статья имеет целью обратить внимание разрозненных акционеров на предстоящее определение дивиденда и воспрепятствовать неосторожному исчислению прибылей. Характер статьи спокойный и сдержанный, и она не представляет и намека на какую-либо клевету, так как огорчающее наших обвинителей сравнение с Саратовским банком забывается и. теряется при чтении всей статьи, возбуждающей и обсуждающей вопросы, имеющие лишь частичное отношение к одной и отнюдь не главной доле деятельности Саратовского банка. Ни о какой Ново-Никольской даче, так много фигурировавшей в Саратовском банке, ни о каком позаимствовании на личные нужды из запасного и основного капиталов, ни об употреблении представителями банка ценностей банка на их личную биржевую игру, ничего в этой статье не говорится. Поэтому и сравнение не может простираться на все те злоупотребления, которые существовали в Саратовском банке и на которые не указывалось относительно С.-Петербургско-Тульского банка.

Последняя инкриминируемая статья «Новостей» есть, собственно, полемическая статья против газеты «Новое Время».

«По некоторым случайным обстоятельствам, – говорится в статье, – мы уже пятый день остаемся в долгу перед «Новым Временем». Дело, идет о любовном вмешательстве этой газеты в наши разговоры с правлением С.-Петербургско-Тульского банка».

Я прошу обратить внимание, что статья эта напечатана 13 января, следовательно, до возбуждения дела о клевете, когда Нотовичу или автору статьи не было надобности оправдываться в том обвинении, которое было предъявлено позже.

Объясняя, какую услугу оказывает правлению С.-Петербургско-Тульского банка нововременская заметка, газета обращается к статье, напечатанной в № 354, и выражается таким образом:

«Характеризуя общие условия действий земельных банков, построенных на акционерном начале, мы сказали: С.-Петербургско-Тульский банк и его операции то же самое, что Саратовский банк и его операции».

Итак, вот как сама газета определяет смысл своего сравнения, употребленного в статье № 354. «Характеризуя общие условия действий земельных акционерных банков», газета сделала сравнение двух бaнков не с целью приписать Петербургскому банку те же и такой же важности преступления, какие возводились на Саратовский банк. Так оно и было, как вы видели, при разборе всего содержания статьи № 354.

Продолжая полемику дальше, газета ставит вопрос:

«Правы были мы или нет, сравнивая С.-Петербургско-Тульский банк с Саратовским? На этот вопрос вполне категорический ответ дает само опровержение правления С.-Петербургско-Тульского банка (напечатанное в предыдущем номере газеты, из которого тут же приводится выдержка). Само правление признает, – продолжает статья, – что, несмотря на отчеты и балансы, свидетельствовавшие о полном благополучии и процветании банка, невзирая на ежегодные выдачи дивиденда, действительное положение банка в 1882 году было очень близко к «ликвидации» и «к сопряженному с нею полнейшему разорению акционеров». Точно также сознается правление, что убытки, понесенные банком от раздачи мнимых дивидендов, до сих пор еще не покрыты вполне».

Прошу обратить внимание на то, что цитированные сейчас строки имеют в виду С.-Петербургско-Тульский банк как за время до 1882 года, так и после этого года, и что к наличному составу правления, вступившему в 1882 году, положение банка, доведенного до близости к ликвидации, относимо быть не может, а могут принять на себя обвинители лишь ту часть заметки, где говорится