Мусорщик - Алекс Меглин

и потянулась за бумажкой. Лямка ее платья сползла с ключицы, обнажая верхушку груди и темно-коричневый ореол. Сердце пропустило удар. В штанах стало тесно от внезапно увеличившегося прибора. Так, это что за шутки?

— Пойдем, — девушка быстро поправила платье.

Я пошел за ней, слушая, как чавкает вздувшийся пол, а в углах что-то подозрительно шуршит. Здесь еще хуже, чем у меня в доме. Мы зашли в помещение, залитое неприятным ярко-белым светом.

— Палец, — девушка натянула перчатки.

Тонкая пластинка металла пробила кожу. Эстер начала выдаивать кровь из пальца на блестящий, отливающий перламутром диск, быстро впитывающий рубиновую жидкость. Затарахтел и зафыркал включившийся аппарат, похожий на железный шкаф со множеством индикаторов и лампочек. Диск лег на выехавшую подставку. Когда он погрузился внутрь, механизм затрещал с такой громкостью, что у меня заболели уши.

— Вот результаты, — девушка показала на выпуклый зеленый экран. — Ого, какой низкий уровень, первый раз такое вижу у взрослого. Тебе сколько лет?

— Мне где-то двадцать четыре, — я вгляделся в мерцающие цифры. — Семь это мало?

— Двадцать четыре года!? Ну, на моей памяти такого еще не случалось, — Эстер выключила машину. — Самый низкий показатель был около шести. И тот парень умирал. Хотя ты такой маленький, общий индекс должен быть чуть ниже среднего. Вставай туда, измерим рост и вес.

Я забрался на заскрипевшую ржавую платформу, но девушка замахала руками:

— Одежду снимать надо. Ой!

— Что такое? — я замер на одной ноге.

— Трусы можешь оставить, — Эстер прижала руки к покрасневшему лицу.

Смущенная девушка начала крутить колки, а затем прижила к моей макушке планку, измеряющую рост.

— Вес сорок семь килограмм, рост метр сто пятьдесят два сантиметра. И в итоге получается где-то девятнадцать баллов. Но это на глазок, сейчас данные обработаются, ведь здесь учитывается множество факторов, вроде соотношения мышц и жира, костной массы, плотности энергии.

— Так это много или мало? — я принялся одеваться.

— Сейчас посмотрим, — Эстер уселась за стол с мягко гудящим экраном. — Чуть ошиблась, вышло ровно двадцать. Нижняя граница нормы. Назови фамилию и имя, если есть в базе, то можно просмотреть динамику.

— Крис Савой.

— Есть! — Эстер быстро защелкала мышкой. — Так, последнее тестирование было семнадцать лет назад. Обнаружен синдром Лайтера-Стриха, показатель энергии один. Но это невозможно, при данном синдроме жизненная сила не растет. Выходит, что ты настоящий феномен!

— Диагноз был ошибочен, его должны были исправить, — я сделал вид, что тоже удивлен.

— Вот блин, — расстроилась Эстер. — Сейчас подправлю.

— А какой должен быть индекс, чтобы попасть в клан? — я отвернулся от противно мерцающего монитора.

— В клане смотрят только на показатель энергии, — ответила девушка. — Самый низкий порог это пятьдесят.

— Ясно, — протянул я. — А как его увеличить?

— Специальные тренировки, эликсиры и пилюли, но их надо принимать с детства, — вздохнула девушка. — Блин, мне лень объяснять, ты читать умеешь?

Я кивнул и мы прошли в крохотное помещение, сплошь покрытое густым слоем пыли и паутины. Эстер пнула ногой по шкафу и подцепив приоткрывшуюся дверцу, открыла его. Семь полок были заставлены книгами, местами покрытыми зеленой плесенью.

— Вообще это ведомственная литература, но думаю, что всем насрать, — девушка вложила мне в руку тонкую книжку. — Читай, просвещайся. И спасибо, что дедушке помог. Сколько раз ему говорила, чтобы прекращал тяжести таскать.

Оставив девушку ковыряться в механизме, начавшем кашлять черным дымом, я вышел на улицу. Замершие люди задрали головы, всматриваясь в серое, покрытое острыми тучами небо. Что там такое? Спустя минуту я заметил медленно увеличивающееся желтое пятнышко. Вытянутая оболочка в форме сигары и сияющая начищенной медью гондола, ощетинившаяся тонкими и длинными стволами ружей.

Дирижабль. Как раз вчера читал про них, а сейчас увидел вживую. Желтая летающая громадина зависла над городом.

— Внимание, жители Д-2, в связи с сезонными ветрами на город надвигается смог со стороны промышленных округов, — даже с высота десятка метров голос из динамика дирижабля звучал отчетливо. — Сохраняйте спокойствие и оставайтесь по домам, пока мы не урегулируем ситуацию. Правительством будет оказана гуманитарная помощь. Сейчас будут сброшены средства индивидуальной защиты. Один пакет на человека. Я повторяю. Один пакет на человека!

В днище гондолы раскрылся квадратный люк, откуда посыпались желтые пакеты. Когда первые из них достигли земли, город будто сошел с ума. Каждый старался ухватить побольше, отпихивая других и вырывая добычу из рук. Мягко планируя, передо мной опустился пакет.

— А ну свалил! — какой-то здоровяк в татуировках, отпихнул меня и заграбастал помощь.

Ну не резать же его здесь? Пожав плечами, я добрался до ближайшего переулка, где успело скопиться три пакета, и еще один висел на скате крыши, зацепившись за водосток. Упаковав свертки в рюкзак, я собирался выходить обратно, как проход загородил тот же самый верзила. Крохотное лицо с оттопыренными губами умещалось на громадной голове, что придавало физиономии здоровяка забавный вид.

— Сюда. Дал. — волосатая ладонь сжалась в кулак. — Или пришибу.

Надвинув капюшон, я на трясущихся ногах направился к ухмыляющемуся мужику. Ничего отдавать не буду, но нужно проверить скорость и растяжку.

— Деньги есть? — мудак засунул голову в протянутый рюкзак. — Будет хуже, если сам найду.

Хлесткий удар сбоку в коленный сустав заставил его только покачнуться и недоумевающе глянуть на меня. Крепкий. Я рассчитывал, что смогу раздробить хрящи. Глаза громилы налились кровью. Он заревел и расставив руки попер на меня.

Сложив пальцы клювом, я всадил их в межключичную впадину напавшего. Мужик жутко захрипел и начал царапать ногтями шею, будто пытаясь проделать дыру для воздуха. Между его губ выступила кровь. Я легонько толкнул громилу в накачанную грудь и он повалился на спину.

— Это я возьму, — в карманах штанов обнаружилось пару сотен ван. — Бывай, здоровяк.

— Эй, пацаны, Симона вальнули, — в переулок заглянул вихрастый парень с кривым шрамом, пересекающим губы.

Бежим! Я попытался проскочить мимо дружка бандита, но перед носом мелькнуло лезвие ножа. Рухнув на колени, до хруста выгнул спину. Носок стопы влетел точно в подбородок хмыря, и тот медленно опустился на землю. Из безвольно открывшегося рта брызнула кровища — от удара бедолага почти откусил себе язык.

Проход уже замыкала тройка хулиганов. Перекатившись через спину, я бросился к тупику. Оттолкнувшись от угла здания, зацепился за край трехметровой стены и перевалился через нее. Загромыхали железные бочки, на которые я приземлился. Ободранный кот с лысым, крысиным хвостом, раздраженно зашипел и прыгнул на меня.

Увернувшись от спятившей зверушки, я побежал по узкой улочке, лавируя между кучами мусора.

— А, сука! — сзади раздался крик. — Он мне глаз выцарапал!

Появившаяся на стене фигура, пытается отбиться от кота, и оступившись, падает вниз. Почти сразу