Времени.net. 1977 год - Павел Алашкин

— Ага, теперь, кажется, поняла. Кстати, а куда ты пойдешь дальше? Вот сейчас мы причалим, что дальше делать будешь?

— Знаешь, это самый правильный вопрос, который я себе задаю постоянно. Но четкого ответа пока нет.

— У тебя ведь и документов, наверное, никаких нет?

— Абсолютно точно.

— Знаешь, я вот что думаю. У меня есть дядя, у которого есть виноградник. Сейчас сезон сбора урожая как раз. Ему для этих целей, нужны помощники. Думаю, что с моей рекомендацией он сможет тебя на какое-то время принять. А дальше, дальше посмотрим, что делать.

— Таня, спасибо тебе большое, слушай, ну вот скажи мне. Почему ты мне помогаешь? Ведь мы знакомы ну около часа, и, по твоим словам, я отлично вешаю лапшу на уши.

— Знаешь, с каждой секундой я начинаю верить тебе все больше и больше.

— То есть ты веришь, что я человек из будущего?

— Да, у тебя взгляд человека, который уж точно не отсюда. Так как тебе моя идея насчет поработать у моего дяди на винограднике?

— Я думаю, что это лучшая идея, которая возникала за последний месяц.

Тем временем наш катер подплыл к берегу и мы вышли из него.

— Значит, так, — сказала Таня, — сейчас, мы поедем в Алазани, это так деревня называется. Легенда у тебя будет такая. Ты турист, который хочет посмотреть способы заготовки винограда, готов поработать и пожить одну неделю на ферме, чтобы изучить это искусство.

— А похож я на туриста?

— Сойдешь.

Глава 14

Дядя оказался милым и умным человеком. От него не ускользнуло, какими глазами я смотрю на Таню.

— Ну что же, — усмехнулся он, — с такой протекцией я, конечно, возьму вас на работу. Тем паче, теперь, может, племянница станет почаще ко мне заглядывать. Так ведь?

— Ну дядя, ты же знаешь, как я к тебе хорошо отношусь.

— А откуда ты, турист?

— Я, дядя Миша, из Москвы.

— Очень хорошо, расскажешь мне потом про столицу, про что люди у вас там говорят. Особенно интересно узнать, что калякают по поводу всех тех перемен, которые начали происходить в последнее время. А теперь, мил-человек, турист из Москвы, пойдем хозяйство смотреть.

Мы вышли во двор и поднялись на небольшой холм.

— Значит, слушай сюда, — продолжил он, обращаясь ко мне. — Вон в той стороне находится общежитие, там уже живут два человека, которые помогают мне в уборке.

Это узбеки Бакшиш и Улугбек, потом с ними познакомишься.

Подъем у нас в с 7 утра, в половине восьмого завтрак, потом на работу, собирать виноград. Обедаем в 13.00 там же, в поле, на местной кухне. 15-минутный перекур, после опять на работу, и так до 19.00, потом ужин и свободное время. До моря, как ты видишь, здесь не очень далеко, так что можешь сходить искупаться. Узбеки мои из моря просто не вылезают по вечерам. Прямо голубки водоплавающие. Понятно все?

— А чего же тут непонятного, все ясно.

— Скажи, что у тебя с одеждой?

На мне была белая майка и тренировочные брюки, которые мне выдал Миногер.

— Ну в общем и целом это все, что есть.

— Понятно, завтра выдам тебе более приличное обмундирование, а то исцарапаешься весь. С работой я тебя завтра познакомлю, в ней нет ничего сложного.

— Понятно.

— Ну и славно, значит, сейчас у нас, то есть у вас, свободное время. Иди в общагу, устраивайся там. Улугбек, он такой более сметливый пацан. Покажет, где и что там у меня находится, там все просто, если из Москвы, то точно не запутаешься.

— Отлично, пойду обустраиваться.

— Я тебе компанию составлю, — сказала Татьяна, — вам, мужчинам, во всем нужна наша женская помощь. А то ведь как дети малые.

Дядя Миша рассмеялся.

— Только не шалите там, а то знакомы наверняка без году неделя?

— Ой, что ты дядя, еще меньше! Наверное, часа три, не более, — весело уточнила Таня.

— Ну тем паче!

Мы спустились с холма и пошли по направлению к сараю, где мне предстояло жить целую неделю.

— Толя, а расскажи мне еще про будущее, очень интересно.

— Ну это я запросто, ты только конкретизируй, про что?

— Ну вот женщины. Какие они у вас? Во что одеваются, какая мода в 2008 году?

— Хм… Постараюсь ответить. Женщины, девушки у нас совершенно разные, есть красивые, есть не очень. Косметикой многие пользуются. Про характеры могу наврать, мне, наверное, в этом плане не особо везло. Большей частью попадались какие то стервы: алчные, жадные до денег и шмоток.

— Не очень понятно, почему так. Ведь женщины по природе своей очень добрые существа, я просто не понимаю, почему в твоем будущем они такие плохие?

Тем временем, мы подошли к общежитию.

— Я так чувствую, что разговор у нас долгий получится. Давай, что ли, присядем где-нибудь?

— С той стороны дома есть скамейка, пойдем туда.

Мы обошли дом и нашли укромное местечко.

— Понимаешь, как бы это тебе сказать, наверное, оправданием им служит наша жизнь.

— В смысле, поясни?

— Ну понимаешь, то общество, в котором мы живем, мне, например, зачастую напоминает первобытно-общинный строй. Выживает сильнейший. Причем в прямом смысле этого слова. Люди бьются за место под солнцем самыми различными методами: обманом, ложью, насилием. В итоге люди изворачиваются, прогибаются и коверкают свои души. У нас даже поговорка есть — не мы такие, жизнь такая.

— Как грустно все это звучит, но ведь люди должны понимать, что все находится в их руках. Кроме самих людей, никто не сможет изменить жизнь?

— Это понимают, но немногие. Наверное, только самые сильные из сильных. А, как правило, таких мало.

— То есть, ты хочешь сказать, что в вашем обществе злыми женщин сделали те условия, в которых они живут?

— Ну да, приблизительно так.

— Как это несправедливо, я не хочу жить в таком мире. Ведь если верить твоей логике, «королями» жизни становятся негодяи — люди, которые распихали всех своими локтями?

— Да, но не стоит драматизировать ситуацию. Конечно, проблем очень много, но есть и светлые стороны. У нас также ценится добро, любовь, верность.

— Знаешь, слушая тебя, я боюсь предположить, что эти качества достались вам по наследству от нашего времени. А что будет с вами через 10–15 лет, когда уйдут предыдущие поколения, которым удалось еще вложить хорошие качества?

— Хороший вопрос, но знаешь, я предпочитаю об этом не думать. Тем паче, что из-за моего появления здесь ситуация в 2008 году будет совершенно другая.

— Да, ты, пожалуй, прав, тогда это самое настоящее счастье, что ты оказался в нашем времени. Счастье для всех, в том числе и для меня, значит, получается.

— Спасибо за эти теплые слова, очень приятно их слышать.

— Да, ну хорошо, пускай женщины у вам там злые и алчные, но ведь они чего-то носят?

— Ну, как правило, да, есть такая буква в этом слове. Хотя в защиту своего общества еще раз повторюсь — не все женщины такие, как я тебе сказал. А носят… Ну юбки короткие, чулки, кофточки. Наверное, все то же самое, что и у вас, только покроя несколько другого.

— Хм… Как неинтересно, неужели нет никаких отличий?

— Ну, наверное все эти наряды стали более откровенными, что ли.

— А что значит откровенные?

— Ну сексуальные, типа так, наверное.

— Тьфу, какое нехорошее слово, вульгарное. У нас не принято говорить с малознакомыми девушками на эту тему.

— Ну про это я понимаю, но замечу, что наше общество, то есть то, которое я оставил в 2008 году, гораздо более раскрепощенное в этом плане. У нас есть и журналы, и книги, и телевизионные передачи, не говоря про Интернет, в которых вопросы секса очень открыто обсуждаются.

— Боже мой, какой кошмар! Неужели и фотографии публикуют голых женщин?

— Ну, во-первых, не голых, а обнаженных. А вообще, да, публикуют и в очень большом количестве.

— Стоп, хватит, мне эта тема противна, не продолжай.

— Да? А мне показалось, что она как раз тебе очень интересна.

— Нет, это тебе показалось.

— Точно?

— Да.

— Тогда, я наверное, ответил на твой вопрос.

— Ну хорошо, а на чем вы там у себя в будущем ездите? Наверное, у каждого по личному самолету? И дорог нет?

Я рассмеялся.

— Нет, ну, конечно, кое у кого есть личные самолеты, но таких людей единицы. Как правило, это очень обеспеченные и богатые люди, у нас они называются олигархи. А обыкновенные граждане ездят на автомобилях, которых развелось великое множество.

— А что, и «мерседесы» есть?

— Да полно! У нас ведь как, главное, чтобы деньги были, а купить у нас можно все что угодно.

— Вот это здорово, я очень хочу купить себе автомобиль, я прямо о «Жигулях» мечтаю. Они такие классные! Особенно «копейка» нравится — юркая, быстрая, не автомобиль, а мечта.

— Ой, Таня, скажу тебе как человек, который интересуется автомобилями. Твои «Жигули» против любой иномарки — это самый настоящий отстой!

— Что значит отстой? Не очень поняла это слово.