Мой муж, мой сталкер (ЛП) - Кейн Джесса

***

Маяк горит, когда я подъезжаю к нему.

Похоже, в этом нет никакой технической необходимости, потому что на сером ночном небе полная луна, и ни облачка не заслоняет ее лучи. Океан расстилается у его ног, без лодок.

Каким-то образом я знаю, что он оставил его включенным для меня.

Каким-то образом я знаю, что это происходит каждую ночь в течение двух недель.

Точно так же, как на рисунке на дне моего матраса, к маяку пристроен дом. Он скромный, деревенский и красивый, окруженный разбросанным садом. Звук волн, разбивающихся о скалы, помогает успокоить рваные края внутри меня, но этого недостаточно. Я никогда не смогу успокоиться ни на минуту в своей жизни без него.

Это правда, которую я приняла во время своей часовой поездки на побережье.

Эта любовь между мной и Эваном может иметь темные оттенки, может иметь нюансы, которые люди не поймут. Это может быть даже неправильно. Но это правильно для нас.

Этот мужчина поддержал меня, напомнил мне, что я сильная, показал мне любовь.

Я не оставлю его.

Мой взгляд прикован к самой вершине маяка, и я различаю очертания мужского тела. Но не просто тело любого мужчины. Это мой муж. Высокий, мощный… одинокий. Я могу прочесть страдание в его сутулых плечах, когда он смотрит на океан.

Рыдание подступает к моему горлу, и я быстро иду к маяку, слезы затуманивают мое зрение. Я должна обойти его, чтобы найти вход. Когда я это делаю, я открываю дверь, позволяя океанскому ветру открыть ее шире, и поднимаюсь по винтовой лестнице, мое сердце начинает колотиться о барабанные перепонки.

Когда я нахожусь в нескольких шагах от вершины, до меня доносится его голос, всего лишь слабый звук.

— Кто там?

Я достигаю вершины. Нас разделяют круглые перила, отверстие в центре, где расположен огромный вращающийся светильник. Эван даже не обернулся, чтобы посмотреть, кто идет. Его большие руки прижаты к стеклу, голова наклонена вперед.

— Это я, — выдавливаю я.

До этого момента, когда он не оборачивается, мне не приходит в голову, что, возможно, я его потеряла. Я назвала его психопатом. Он излил мне свое сердце, а я ушла. Может быть, я сломила его. Или, может быть, он ожесточил свое сердце

Он медленно поворачивается, на его лице написано недоверие.

— Джоли?

Жалобный звук вырывается у меня, когда я вижу его таким изможденным. Его глаза налиты кровью, обведены темными кругами. Он не брился неделями, черная щетина покрыла его щеки, челюсть, подбородок. Он похудел, его кожа стала желтоватой. Он потерялся.

— Я нашла твою карту.

Он вцепляется в перила так, что костяшки пальцев побелели.

— Я не могу поверить… ты отправилась на поиски.

Эпилог

Джоли

Пять лет спустя

Я смотрю в зеркало заднего вида, и дрожь пробегает по моей коже.

Где он?

Я ходила по магазинам и ни разу не видела своего мужа, но я знаю, что он там. Он никогда не уходит далеко. Всегда следит за мной. Но сегодня он ведет себя очень скрытно. Его машины нигде не видно. На узкой дороге, ведущей к нашему маяку у моря, обычно очень мало машин, поэтому я могу заметить, что он следует за мной, но все, что сейчас тянется позади меня, — это пустая грунтовая дорога.

Дождь начинает барабанить по ветровому стеклу моей машины, запах соленого океанского воздуха проникает в мое приоткрытое окно со стороны водителя. Я слышу стук своего пульса в ушах, и практически чувствую ответный зов того, кто следит за мной.

Я жажду Эвана, как всегда.

Все эти годы, я думаю, в глубине души я знала, что он преследует меня, не подозревая об этом. Вот почему я проводила целые дни в бурном состоянии возбуждения. Эти глаза на мне. Эти мысли постоянно проецируются на меня. Как сейчас… Хотя я его не вижу.

Мы переехали в дом рядом с маяком пять лет назад, и с тех пор жизнь превратилась в сон, окутанный океанским туманом. Наши отношения изменились в том смысле, что больше нет только одной одержимой стороны. Есть две. Я исчадие ада для этого мужчины, который следит за мной по ночам, преследует меня с ножом, пристегнутым к лодыжке, готовый защитить, занимается со мной любовью, как будто завоевывает мир. Как будто у него будет только один шанс.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Эван перестал быть наемным убийцей, заработав достаточно денег, чтобы жить очень комфортно, управляя маяком по ночам. Освещая тьму от моего имени.

Когда я вернулась к нему, мы провели недели, возможно, месяцы, потерявшись друг в друге. Но он признал мою потребность в продуктивности, поэтому посоветовал мне снова заняться дизайном. Я начала с нашего собственного дома и обнаружила свою цель. Проектирование домов для одиноких женщин, которые чувствуют потребность в дополнительной безопасности. Я проектирую с прицелом на то, чтобы исключить скрытые пространства, пролить свет на темные углы и обеспечить безопасность. Это приносит такое удовлетворение, о котором я и не мечтала.

Приносит ли моя жизнь удовлетворение?

Способы попасть сюда, в это состояние блаженства, могут быть далеки от нормальных, но эти способы мои. Я люблю мужчину, который имеет нездоровую привязанность ко мне, которая, кажется, становится все более сильной с течением времени и которая никогда не изменится. Неважно, сколько раз я просыпалась и обнаруживала, что он смотрит на меня в темноте, сжимая в руках мою сброшенную одежду. Неважно, сколько раз он выводил мое имя чернилами на своей коже. Неважно, сколько шкафчиков он заполнит моими фотографиями в моменты уединения.

Когда в поле зрения появляется маяк, я провожу рукой по горлу. Я ласкаю свои груди, представляя, что это его умелые руки. Мои веки на мгновение трепещут, и когда я открываю их, чтобы посмотреть в зеркало заднего вида…

Эван сидит на заднем сиденье.

Мое сердце подскакивает к горлу, и я слегка сворачиваю на грунтовую дорогу, хотя опасности нет, так как по обе стороны простираются заросшие травой поля.

— Остановись, — хрипло говорит он.

Дождь начинает лить сильнее, звук влаги, падающей на крышу, заглушает мое хриплое дыхание. Я делаю, как говорит Эван, останавливаю машину на обочине, мои пальцы дрожат, когда я ставлю машину на стоянку.

— Выключи зажигание.

Я задыхаюсь от глубины его голоса, неуклюже следуя его инструкциям.

А потом я чувствую его дыхание на своей шее. Он близко.

Так близко.

Его губы касаются моего уха, когда он говорит.

— Расстегни свое платье. — Я щелкаю одной кнопкой, и его дыхание начинает учащаться. — Быстрее.

Я быстро расстегиваю их, хотя это трудно, когда меня трясет.

— Тебя не было слишком долго.

— Прости, — шепчу я. — Ты был дома, скучал по мне?

Его смех мрачен.

— О, я следил за тобой все это время. Но я мог только стоять и смотреть, но не касаться тебя. — Он разрывает мое платье до конца, оттягивая чашечки моего лифчика, чтобы помять мои груди в своих сильных руках, и машина наполняется моими задыхающимися всхлипываниями. — Садись на заднее сиденье.

Влажная от волнения, я начинаю открывать дверь со стороны водителя, но он не позволяет. Он обнимает меня одной рукой и тянет через передние сидения. Это грубо и немного жестоко. Отчаянно. Как и мы. То, как он швыряет меня на заднее сиденье и рвет в клочья мои трусики в своей руке… это мы. То, как он опирается рукой на окно и проводит своим тяжело дышащим открытым ртом по моему горлу, по моим соскам, обратно в мои волосы, как будто мы не были вместе несколько месяцев… это мы.

— Ты заставила меня ходить напряженным весь день, малышка. — Я слышу, как расстегивается его молния. — Раздвинь свои ножки для меня.

— Да, папочка, — выдыхаю я, раздвигая бедра, наслаждаясь вспышкой первобытной похоти в его глазах, когда он смотрит на мое лоно. Каждый раз, как в первый. Он нежно проводит кончиками пальцев по моему холмику, вниз по влажной щели.