Серпантины судьбы (СИ) - Гусарова Александра

В этот миг мое тело вдруг опять зажило своей обособленной жизнью. Пока его палец касался моего рта, я чувствовала, как меня окутывает облако тепла. Я словно снова оказалась в материнских объятиях, которых никогда не знала. Мне стало спокойно, уютно и в мозг стало долбиться какое-то воспоминание. Но оно так и не нашло дороги и умерло в тот момент, когда мужчина отстранился, очень странно посмотрев в мою сторону.

- Обычно при беседе спрашивают, кого из писателей девушка любит, что читает сейчас.

Я громко рассмеялась в ответ на его слова:

- Александр, такое впечатление, что выживете где-то в начале двадцатого века. Сейчас спрашивают, какого года твой смартфон и что ты предпочитаешь: эпл или андроид.

- И все же я побуду старомодным, но не совсем традиционным. Нина, вы можете сказать, а кого из писателей вы не любите?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍О, этот вопрос на сегодняшний день для меня был самым простым. Я ответила на него, не задумываясь:

- Есенина, Маяковского, Марину Цветаеву, Юлию Друнину и Бориса Акунина.

Мужчина на секунду задумался, а потом как-то странно фыркнул, словно породистый жеребец:

- Странный набор. Но по всем признакам выстраданный и не случайный.

Дальше наша беседа текла в том же русле. Мы поговорили про котировки акций на Нью-Йоркской бирже, про московскую премьеру современного балета, про проблемы клонирования человека и закончили судьбой биткоина.

У меня появилось чувство, что я не на свидании с очаровательным мужчиной, а на экзамене или собеседовании при трудоустройстве. О чем я тут же не преминула сказать.

За что и получила длинный взгляд прищуренных глаз в свою сторону и тяжелый вздох:

- Я не умею ухаживать за девушками. Никогда не было такой необходимости. И очень не люблю ходить вокруг да около, - к этому моменту мы подъехали к ресторану. Снег уже успел притормозить у обочины и сейчас развернулся в мою сторону, положив одну руку на руль, а вторую на свое колено. – Нина, только честно, вы хотите за меня замуж?

Сначала мне послышалось «выходите за меня» и я уже возликовала и успела себя поздравить с успешным выполнением задания, но потом поняла, что смысл вопроса совсем другой. И вес же четко и громко сказала «ДА!». Вот уже не думала, что скажу эти слова в такой обстановке на первом свидании. И ведь не соврала, потому что выступала от имени Ниночки Шмаевич. Только где-то в глубине души свербела мысль, что отчасти говорю это и про себя. И поводом послужило не финансовое благополучие мужчины, не его волевой подбородок с легкой небритостью и не сильные руки с длинными пальцами на руле майбаха. А то удивительно чувство тепла, покоя и видение могучего сердца, которое ускоряет свой бег именно при моем приближении. На интуитивном уровне я поняла, что виновата здесь не смазливая внешность девушки, а что-то более глубинное, можно сказать даже сакральное.

Александр кивнул головой и неожиданно произнес:

- Я подумаю над вашим предложением!

Затем с легкостью вышел из машины, обошел вокруг и распахнул мою дверь:

- Прошу, мадмуазель! - протянул руку, помогая выти. Я подала свою, затаив дыхание и с опасением, что не почувствую этого тепла. Но оно вновь накрыло меня с головой. И это тепло заставило меня передумать и не отвечать ничего на его обидную реплику. В конце концов, это все касается не меня, а мою клиентку. Я не придумала другого определения для девушки, из-за каприза которой я сейчас стояла на парижской улице.

Кухня ресторана была действительно восхитительно. Возможно, именно она расслабила нас обоих, и беседа потекла в более непринужденном русле. Прощались мы уже почти друзьями или будущими любовниками.

На прощание мужчина сказал многообещающе:

- Нина, я обязательно вам позвоню, как только прилечу в Москву!

А я очень явственно в этот миг увидела уже свое сердце, которое екнуло и тоскливо забилось, понимая, что на этом все. Мы прощаемся навсегда.

Глава 9

Я смотрела в иллюминатор самолета, но не видела ничего. Зато это было лучшее время покопаться в собственных мыслях. Меня, которая меняла любовников как перчатки, угораздило влюбиться, причем без надежды на взаимность. И я же его видела всего один раз в живую и пару раз в интернете. Но тот миг, когда ощутила биение сердца Александра и увидела , как бежит кровь по сосудам, связал нас невидимой нитью.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я сильная. Я смогу его забыть и продолжать наслаждаться жизнью. Эти слова я повторяла словно мантру, пока летела до Москвы.

Не успела открыть двери, как ожил мобильник.

- Маша, вы уже дома? - оперативно работают осведомители Шмаевича.

- Да Рудольф Израелевич. Вы что-то хотели? - я прижала телефон к плечу, а сама пыталась стащить с себя плащ.

- Во-первых, Машенька, я хотел вас поблагодарить. Снег уже позвонил и сообщил, что когда приедет в Москву, обязательно зайдет к нам в гости. Это, конечно, не обещание жениться на Ниночке. Но из его уст такие слова стоят дорого, - я про себя усмехнулась. Старый лис даже чувства умудряется переводить в деньги. А он тем временем продолжал:

- А еще я бы хотел встретиться с вами и поблагодарить лично!

Что ж, благодарность мне не помешает. Маховой в Париж уехал без меня, Николай получил полную отставку. И неизвестно как встретят мою особу на работе без больничного и с мнимой болезнью. И мы с Шмаевичем договорились о встрече.

Лимузин был приятным бонусом. Я ухнулась на мягкое сидение, и водитель, кивнув головой, что увидел как я устроилась, мягко повел огромную махину по узким улицам спального района хрущевской застройки. Я лишь краем глаза заметила, как соседка, поджав губы, осуждающе кивала головой.

Николай был первым мужчиной, который вломился в мой дом. Оказывается, это заметили и сделали соответствующие выводы. А если бы она знала о всех моих любовниках? Боюсь, на дверях подъезда появилась бы моя фотография с надписью: «Особо опасна! Может увести вашего мужа!»

Ресторан сверкал огнями и упомрачительно пах сдобой и чем-то острым. Водитель открыл двери авто и подал руку в перчатке, помогая выйти. На высоком крыльце стоял Рудольф и с улыбкой ожидал меня. Когда подошла, мужчина подхватил мою руку и, низко склонившись, как-то мокро прижался губами к ладони. Я чуть сдержалась, чтобы не вырвать руку из его цепких пальцев. Это могло быть расценено как натуральное оскорбление. А оскорблять могущественного олигарха в мои планы не входило. Я натянуто улыбнулась и прошла внутрь.

Глава 9-1

Шмаевич забронировал для нас отдельный кабинет, что уже как-то сразу меня напрягло. Я понимаю и принимаю «поблагодарить лично», но благодарность наедине воспринимаю несколько иначе. Отдаю отчет в том, что к высокоморальным девочкам-припевочкам я никак не отношусь. Но некоторые принципы у меня все же имеются. Своих мужчин я всегда выбираю сама. И исключений здесь нет и не может быть. Даже если ему кажется, что он приложил максимум усилий к моему завоеванию, это всего лишь означает, что я или его немного поддразнивала для закрепления успеха, или мне нужно было время для решения вопроса, годиться данный экземпляр в любовники или нет.

Рудольф же там временем даже и не заметил моего нахмуренного взгляда, с довольным видом, потирая руки, устроился за столом, словно собирался меня съесть:

- Маша, когда вы были в гриме моей дочери, выбыли потрясающей красивой женщиной. Но сейчас в собственном облике вы еще более интересны! – его маленькие глазки масляно блестели, бегая по моему телу. – Ниночка же еще невинная девочка, а вы уже зрелая женщина, и этим совершенно восхитительна!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

До меня вдруг дошло, что я не знаю возраста Ниночки. О чем не преминула спросить у ее отца. Мужчина неопределенно хрюкнул, прежде чем ответить:

- По паспарту она скорее всего даже вас старше. Ей уже тридцать два. Но по уму совершенный ребенок. При успехах современной косметологии женщина долгие годы может выглядеть на восемнадцать. Возраст определяет состояние души, - с этими словами он плеснул шампанского в мой бокал, - а в душе даже мне восемнадцать.