Лучший мужчина - Мэгги Осборн

Довольно долго Фриско стоял у забора, любуясь ею и одновременно стараясь уяснить, чего она добивается. Похоже, она рисовала на земле какие-то фигуры длинной палкой. Другой рукой она держала над головой крохотный черный зонтик, прикрываясь от солнца. Отчаявшись разобраться в том, что происходит, Дэл перескочил через забор и подошел к девушке, недоуменно глядя на загадочные фигуры, которые она начертила на влажной после ночного дождя земле.

— Что это за цыплячьи следы?

— Я актриса, — высокомерно ответила Фредди, поднимая зонтик над крохотной шляпкой, которая ни на йоту не защищала от солнца. — Я планирую мизансцену отделения коровы от стада. Вот здесь я захожу, — с энтузиазмом заговорила она, указывая заостренным кончиком палки на помеченное крестиком место. — Линии у передней рампы сцены обозначают скот. Я еду вдоль этой линии, — Фредди проследила свой путь палкой, — затем внезапно корова…

— Бычок, — поправил ее Дэл, хмуро глядя на вычерченные Фредди полосы. — У нас в стаде коров не будет, только быки.

— Бычок отрывается от стаи…

— Стада. Это стадо, а не стая.

— Видите этот маленький крестик? Это сбежавший бычок. Вот этот большой крест — я. Бычок отскакивает влево, но меня не обманешь, он не собирается возвращаться в стадо.

Фредди водила палкой вдоль прочерченных линий, сосредоточенно сдвинув брови.

— Я тяну за поводья и оцениваю ситуацию. Затем я забегаю вперед, встаю перед бычком, и он останавливается, поворачивается и идет в стадо.

С этими словами она подняла голову и посмотрела на Фриско с победной улыбкой, от которой у него перехватило бы дыхание, не будь он так ошеломлен.

— Мисс Рорк, — начал он, но так и не придумал, как бы ей доходчиво объяснить то, что требуется, не используя непечатных выражений.

С досады он выхватил палку у нее из рук и разломил ее об колено.

— Что вы делаете? И как вы смеете!

— Пошли! — Схватив ее за локоть, Дэл почти поволок Фредди к загону за амбаром. — Маленькие крестики и длинные черточки! О чем вообще вы думаете, черт побери?

Вне себя от такого нахальства, Фредди попыталась выдернуть руку, одновременно цепляясь за грозивший вырваться из рук зонтик и приподнимая подол, дабы не испачкать его в навозе. Не обращая никакого внимания на возмущенное пыхтение дамы, Дэл тащил ее вперед.

— Как смеете вы прикасаться ко мне своими грязными руками? Как вы смеете…

У угла ограды Дэл сделал поворот на девяносто градусов, и Фредди едва не влетела в забор. Теперь они были как раз у загона для клеймения скота.

— Замолкни и смотри!

Схватив Фредди за плечи, он развернул ее лицом к загону. Увиденное заставило ее замолчать сию же секунду. Затаив дыхание, квадратными от страха глазами Фредди смотрела за забор.

Черный бык с громким сердитым мычанием выскочил из стада. Он появился с той стороны, где находились особи поменьше, но тем не менее в нем было больше тысячи фунтов веса, а расстояние между остриями его рогов достигало четырех футов. Сквозь облако пыли Дэл наблюдал за тем, как трое работников ранчо рванулись вперед с лассо на изготовку. Два броска оказались неудачными. Третий можно было бы считать успешным, если бы закидывавший петлю ковбой смог удержать быка. Но бык отскочил влево и, сбив ковбоя с ног, бросился прямо на людей, стоявших у огня, где калили железо для клеймения.

— Господи! — выдохнула Фредди, глядя, как бык рванулся прямо на костер, раскидывая людей и железо, будто огонь был ему совершенно нипочем.

Дэл положил локти на перекладину ограды и заглянул в побелевшее лицо девушки.

— Сдается мне, этот бычок не остановился на своем крестике, как ему положено.

Фредди никак не отреагировала на его слова. Пожалуй, она даже не слышала Дэла. Она просто стояла и смотрела на быка, людей и костер полными ужаса глазами, забыв про зонтик, валявшийся в грязи у ее ног.

Между тем ковбои загнали быка на место и выжгли клеймо у него на лопатке. Затем два работника выгнали его за ворота, и другой бык, на этот раз пятнистый и покрупнее первого, с острыми, как иглы, длинными рогами, устрашающе поблескивающими на солнце, ворвался в загон.

— Вот так сюрприз! — язвительно заметил Дэл. — И эта скотина не желает следовать сценарию. И я не вижу, чтобы кто-то останавливался и оценивал ситуацию. Ну что, не зря говорят — лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать?

Только сейчас Фредди обернулась к своему спутнику и, глядя на него большими зелеными глазами, которые отчего-то напомнили Фриско пруды с лилиями, молча кивнула. Неспешной походкой Дэл направился к амбару. Позади, спотыкаясь, шла Фредди. Дэл вошел в пристройку, отмерил два кольца веревки, затем вернулся к выходу, где его ждала Фредди. Она стояла понурив голову и опустив плечи.

— Я думаю, вы считаете меня дурой, — сказала она, грустно глядя на свой испачканный в грязи подол.

— Если вы потратили почти неделю на то, чтобы рисовать черточки и крестики, боюсь, вы правы, мадам.

Дэл едва сдерживался. Так мало времени осталось. Так много предстояло сделать. Как можно тратить драгоценное время на игру в крестики-нолики?

— Вы уже объезжали лошадь, на которой вам предстоит работать? Вы практиковались в стрельбе по мишеням?

— Я ждала, что вы скажете мне, что я должна делать! — возмущенно воскликнула Фредди.

По глазам своей подопечной Фриско понял, что она совершенно искренне считает его виноватым в ее полной беспомощности.

— Между прочим, для этого мы вас наняли! — запальчиво добавила она.

— Нет, мисс Рорк, — сквозь зубы процедил Дэл. — Меня наняли, чтобы я привел две тысячи голов в Абилин.

Он снял шляпу и стер рукавом пот с бровей, надеясь таким же образом смахнуть и гнев.

— Честно говоря, не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что ни один нормальный бык не станет следовать линиям и крестикам на вашей сцене.

Дэл пристально смотрел Фредди в глаза.

— У меня закралось подозрение, что сегодня вы впервые увидели быка с близкого расстояния. Неужели это правда?

— Па не любил, чтобы мы ходили к амбарам. Он говорил, что там не место женщинам. — Глаза ее как-то разом потухли, будто в ней погасла свеча. — Бог мой, они такие большие. И рога…

Фредди покачнулась, и Дэл испугался, что она упадет в обморок. Ресницы ее вздрогнули, и когда она вновь посмотрела на него, в ее взгляде остался разве что след былой враждебности.

— Мистер Фриско, мне нужна моя доля наследства, но теперь мне кажется, что я не смогу сделать то, что от меня требуется.

Черт побери! С самого начала Дэл сказал себе: никаких личных симпатий ни к одной из сестер Рорк. Это работа, и все. Но он был не настолько пресыщен, чтобы красивая женщина не могла затронуть в нем чувствительные струны. И ее страх напомнил ему о том, что не он один все ставил на карту в этом перегоне.