Отголоски судьбы (СИ) - Букия Оксана

Димостэнис почтительно склонил голову перед его величеством, пряча торжествующую улыбку. Ну-ну, сэй хранитель знаний и вековых традиций, что вы еще можете?

— Ваше величество, — неожиданно произнес до этого молчавший Бриндан Пантерри, — если позволите, я могу решить этот затянувшийся спор между сэями.

Улыбка сползла с губ Иланди, по спине медленно поползла стайка мерзких мурашек. Он едва сдержался, чтобы передернуть плечами, словно желая стряхнуть их.

— Окажете большое одолжение, сэй, — Аурино еще не остывший, благосклонно посмотрел на целителя.

— Сэй Дайонте сказал, что преступник, забравшийся в его дом, был ранен, соответственно на его теле должны остаться следы. Возможно, Димостэнис согласится продемонстрировать отсутствие свежих шрамов на его теле? И если из сэев никто не возражает это будет лучшим аргументом либо одной, либо другой стороны.

— Не возражает, — не дав никому сказать не слова, опять высказался император, — Димостэнис, будь добр закончи побыстрее этот балаган.

Несмотря на то что последняя фраза была высказана в виде просьбы, никто из присутствующих не тешил себя иллюзиями. Император больше не просил. Он отдал приказ.

Дим зло фыркнул, показывая, что он думает по этому поводу. Однако перечить не посмел. Снял жакет, бросив его на спинку кресла, развязал шейный платок, дернул шнуровку рубахи.

Конечно свежая отметина, пересекающая его правый бок после посещения подвалов имения Дайонте сама по себе не подтверждала правоту стороны обвинения, но зато давала повод на более тщательную проверку и на то, что император будет вынужден согласиться с доводами одного из Совета Пяти и обеспечить Диму вынужденную прогулку в дом Талала. А уже потом у него начнутся настоящие проблемы.

Иланди стянул с себя рубаху. Неконтролируемая аура вспыхнула на его коже. Ровный четкий серебряный контур. Точно такой же каким он был в том странном месте. Такой, каким он должен был быть всегда. Глядя в перекосившее ненавистью лицо Талала Дайонте и растерянное Бриндана Пантерри, Димостэнис больше в этом не сомневался.

Он и сам слегка потерялся, непривычно ощущая полноту своего энергетического поля.

— Вы довольны, сэй? — голос императора вернул всех в реальность.

Димостэнис спохватившись, бросил быстрый взгляд на свой правый бок, не тронутый никакими шрамами. Спрятал удивление за маской невозмутимости, повернулся к своему противнику.

— Штаны снимать? — едко поинтересовался Дим. — Я слышал, сейчас распространена мода на несколько нестандартные увлечения.

У Талала дернулась щека, и в районе скулы загорелось ярко красное пятно.

— Позволите, сэй Иланди? — Пантерри сделал один шаг к нему.

— Вы о чем, сэй? — Димостэнис высокомерно приподнял одну бровь.

— О том, — нисколько не смутившись, ответил целитель, — что кожа человека, наделенного даром, в связи с непосредственной близостью энергетических потоков подвергается более быстрой регенерации. Чтобы убедиться, что у вас на самом деле не было никаких ранений в недавнем времени, я проверю наличие или отсутствие следов врачевания и внутренних ран.

Аура на коже высветилась ярче и ощерилась серебряными иголками. Бриндан отступил на шаг.

— Вы отказываетесь? — мерзко усмехнулся Дайонте.

Дим с трудом разорвал свои щиты, кивнул, показывая Пантерри, что тот может приступать.

Целитель подошел почти в плотную, положил ладонь на хьярт, вторую на живот, там, где обычно переплетались потоки энергий, проходящих по телу.

Медленно потекли мгновения. Тик. Тик. Тик. Отмеряя удары сердца. Каждый «тик» казалось будет последним. А что будет после него… никто из присутствующих уже точно не сказал бы.

Тик. Тик. Ти…

Пантерри убрал руки, чуть встряхнул, положил горячие пальцы на виски.

Тик.

Снова одна ладонь на хьярте. Медленно спустилась на живот и замерла там.

Дим поднял глаза. Следуя своему основному правилу: никогда не отворачиваться и не ждать, пока тебя ударят первого. Изучающий взгляд целителя, казалось, проникал в самую душу.

Тик. Тик.

Пантерри сделал шаг назад.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Тик.

Разочаровано покачал головой. Лицо Талала Дайонте вытянулось и застыло в непроницаемой маске.

— Ты уверен?

Бриндан словно извиняющееся пожал плечами.

— Можешь пригласить другого целителя, если сомневаешься в моей компетентности.

— Вы думаете, я тут целый день буду выступать в роли изучаемого экспоната? — холодно поинтересовался Димостэнис, чувствуя удары своего сердца где-то на уровне живота. И пока оно не спешило возвращаться.

— Сэй Дайонте, вы признаете, что ошиблись в своих обвинениях? — Аурино откинулся на спинку кресла и наконец разжал побелевшие пальцы. Советник нехотя кивнул.

— Остался лишь один вопрос, — медленно произнес Дим, пряча свою растерянность и непонимание происходящего за тем, что приводит себя в порядок. Он уже натянул рубаху и сейчас крутил в пальцах шейный платок, — как сэй Дайонте ответит за оскорбление, нанесенное мне? Все же я не привык, чтобы меня вот так посреди белого дня, при свидетелях обзывали вором и обвиняли в разграблении домов.

Тем более здесь его совесть была чиста. Можно даже оскорбиться по-настоящему.

— Димостэнис, — вдруг мягко проговорил Пантерри, — может не стоит заострять на этом свое внимание и дальше разжигать огонь непонимания и возможно даже вражды между вашими многоуважаемыми Домами? Талал просто устал, последние миноры были тяжелыми и выматывающими. Каждый может ошибиться. И каждый имеет право на прощение и понимание со стороны близких.

Близких! Дим едва не фыркнул при последних словах советника. Сдержался. Что теперь? Как мог целитель такого уровня не заметить столь явные следы врачевания? Он опять вспомнил разноцветные энергетические нити, проходящие сквозь «ангела», сплетенный кокон, легкость, с которой она погрузила его в сон. И так быстро затянувшийся шрам.

— Сэй Пантерри, — Димостэнис все же решил не искушать судьбу, — вы бесконечны правы. Я не буду держать обиду на сэя Дайонте. В его почтенном и, несомненно, многоуважаемом возрасте можно допустить и не такие ошибки. Простых искренних извинений мне будет достаточно, — и улыбнулся, демонстрируя, что может это делать не менее мерзко, чем его оппонент.

Талал состроив презрительную гримасу, вопросительно повернулся к императору. Аурино развел руками, без слов давая понять, что в следующие мгновения придется делать многоуважаемому сэю.

— Сэй Иланди, приношу вам свои извинения, я был не прав, — процедил тот сквозь плотно сжатые зубы. Еще одно яркое пятно выступило в районе уха.

Дим великодушно кивнул. Император покачал головой.

— Талал, признаюсь вам честно, я очень обеспокоен.

— Ваше величество? — непонимающе свел брови главный хранитель знаний.

— Вы так много делаете для империи, тратите столько своих сил, мне бы не хотелось, чтобы с вами и вправду что-то случилось.

Сэй Дайонте благодарно поклонился императору. Однако, как ни старался скрыть напряжение за учтивостью, видно было, что ничего хорошего от своего воспитанника он не ждет.

— Я прислушался к словам сэя Пантерри и хочу настоятельно порекомендовать вам отдых.

— Что это значит?

— После окончания празднований поезжайте в имение, отдохните, подышите воздухом, отвлекитесь от насущных дел. Думаю, нескольких миноров вам будет достаточно.

Глаза советника налились гневом, ноздри яростно раздулись, а лицо и вовсе покрылось красными пятнами. Дим с сожалением подумал, что его величество не дотянул немного с количеством миноров. Скажи он не несколько, а три-четыре и сэю Дайонте нужен был бы не свежий воздух, а хороший целитель.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Талал круто развернувшись, гордо прошествовал к выходу, забыв о прощальном поклоне своему повелителю.

— Сэй, — не сдержавшись, бросил ему Дим вдогонку, — если вы продолжите свое расследование и найдете вашего воришку, не будете ли вы так любезны, познакомить меня с ним? Я с удовольствием побеседую с человеком, имеющим такую же ауру как у меня.