Необычное расследование - Коренев Юрий

— Вы очень сильно рисковали!

— Да, но зато сегодня я как «огурчик» и энергия просто прет.

— То есть вы хотите сказать, что он пользуется допингом, если можно так сказать?

— Несомненно! И он всегда сохраняет трезвый ум и твердую память. Думаю, он специально подпаивает своих собеседников, стимулируя их на откровенность и искушая на человеческие пороки. Это все фиксируется на технику.

— Но он же голый!

— Он использует возможности саун, имеет доступ к их камерам слежения.

— Ничего себе!

— Так что будьте осторожны в общении с незнакомыми. Хотя вчера вы держались молодцом, ничего лишнего не сказали, пока не вышли из сауны.

— А потом?

— Потом вы уже ничего не могли сказать. Вы помните, как доехали домой?

— Смутно.

— Что и требовалось доказать. Вы были в другой испытуемой группе.

10

В этот раз Екатерина была опять в джинсах. Они стройнили ее. Вид у нее был озадачен. На столе стояла чашка, из нее доносился аромат крепкого кофе эспрессо.

— Вам что-нибудь заказать? — спросила она меня.

— Нет спасибо, я хорошо позавтракал, — слукавил я. Мне с утра в рот ничего не лезло. — Рассказывайте.

— После того, как мы расстались с вами, я с Женей решила погулять. Он был достаточно пьян, и я думала, что ему прогулка на свежем отдыхе не повредит. Нужно отметить, он довольно быстро пришел в себя, я даже удивилась. Затем он пригласил меня к себе. Он проживает с какой-то девушкой. Она вначале настороженно встретила нас, но узнав, что я его сестра, расслабилась. Вскоре приехала его мама. Они хорошо выпили, а потом продолжили разговор про его сестру. И что вы думаете, выяснилось? — Она загадочно посмотрела на меня. Я промолчал, у меня не было никаких мыслей, — оказалось, что она еще школьницей родила девочку и оставила ее в роддоме — отказалась от нее. — Она опять посмотрела на меня, только в этот раз торжествующим взглядом. — Помните наш спор о сюрпризах, когда родители взрослым детям раскрываются новой гранью. Вы полностью исключали возможность наличия у вас внебрачных братьев и сестер. Это как раз тот самый случай, где все наоборот. Она заподозрила, что ему кто-то рассказал правду, может даже сама его сестра, и призналась во всем. Женя был в шоке. Он оказался добрым парнем. После обвинения матери во всех тяжких грехах он потребовал срочно разыскать его сестру. Он сказал, что раз нашлась сестра по отцу, то он хочет общаться и с сестрой по матери и помочь ей.

— А как он планирует помогать, за счет отца?

— Вот тут-то самое главное началось. Он уверен, что отца живым не найдут и ему придется вступать в наследство. Он решил создать команду, чтобы она отстаивала его интересы.

— А у него есть такие люди? — удивился я.

— Он стал перечислять своих знакомых. Они по профессии юристы, милиционеры, бандиты,…

— А эти зачем? — Перебил я Екатерину.

— Вот в том-то и дело. Он думает, что у него могут возникнуть проблемы из-за наследства, поэтому подтягивает людей из разных кругов.

— Но они в первую очередь и растащат сами, что плохо лежит, а потом доберутся до всего остального.

— Вот именно, за это я и переживаю. — Он сказал, что он главный, а мы — сестры, будем его доверенными лицами. Он хочет выгнать Елизавету Сергеевну и вместо нее устроить меня. Причем хочет это сделать завтра.

— А с чего он взял, что ваш папа уже живым не вернется? Он что-то знает?

— По-видимому.

— Но в права наследства он может вступить только через шесть месяцев после смерти отца, а она еще как таковая не доказана. А он что, акционер или учредитель фирмы? Как он планирует уволить Елизавету?

— С помощью своих друзей, вплоть до физической расправы. Но это как крайняя мера, а перед этим он хотел с ней поговорить и запугать ее, чтобы она добровольно уволилась. Сказал, что если она откажется, то и детям ее не поздоровится. Я не знаю, что делать.

— Да, надо посоветоваться с Краснощековым. — Брать на себя ответственность в принятии решения с больной головой мне не хотелось. — Поехали к нам в офис!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Краснощекова на месте не оказалось. Нам пришлось прождать его больше двух часов. Голова моя раскалывалась. Я решил заварить зеленый плиточный чай по монгольскому рецепту с молоком и солью, добавив еще веточку тонизирующей саган дали. Это единственное, что мой организм был готов принять. Что удивительно, он подействовал на меня как целебный бальзам. Вскоре вернулась энергия, и мысли в голове стали живыми.

— Скажите, Катя, а вы виделись с Женей после встречи у него дома или может созванивались?

— Нет, я хотела прежде всего переговорить с вами и посоветоваться. Вчера пыталась целый день до вас дозвониться, но связь была недоступна.

— Потому что мы с Краснощековым были в сауне. Там сотовый не ловит.

Она с удивлением на меня посмотрела.

— Вы весь день были в сауне? Вы что, так любите париться?

— Нет, просто у нас там была деловая встреча. Знаете, ведь русские традиционно свои дела решают в банях и ресторанах. Пришлось много выпить, — я рефлекторно погладил свою голову.

— Вы плохо себя чувствуете? Присядьте на стул. — Она подошла ко мне и стала делать массаж головы. В это момент и зашел Краснощеков. Ситуация была пикантная. Чувствовалось, он не знал, как поступить: выйти незаметно или занять свое место. Екатерина тоже смутилась. Один я сохранял спокойствие, на фоне массажа я погрузился в нирвану.

— Чай будете? — вышла из ситуации Екатерина, посмотрев на Краснощекова. — Владимир Федорович недавно заварил.

— Чай буду, с удовольствием. Но думаю лучше нам пойти и пообедать, заодно и поговорим. Есть информация.

В этот раз мы решили далеко не ходить. Устроились в ресторане «Шелк» гостиницы Ангара.

— Мне позвонил мой знакомый из аэропорта по поводу чемодана. Помните, я его просил, — он посмотрел в мою сторону. — Чемодан нашелся. Точнее он официально хранился двадцать дней, потом за ним пришла какая-то девушка и забрала. У нее была квитанция и бирка.

— И кто это мог быть? — почему-то спросила Екатерина, — ей сколько лет?

— Этого вспомнить не могут точно. Она пришла утром перед вылетом большого количества рейсов, когда разглядывать некогда.

— Понятно, — удовлетворенно отреагировала Катя и почему-то улыбнулась.

— Чему вы радуетесь? — удивился я.

— Я предполагала, что исчезновение папы могло быть связано с женщиной, и это подтвердилось. Значит, не все потеряно.

— Ну, в этом смысле да! — охотно я согласился. — Но можно попытаться ее разыскать, например, показать рабочим в камере хранения фото различных дам.

— О чем вы? — махнул рукой Краснощеков. — Они про женщину-то едва вспомнили, а уж лицо точно не запомнили.

— А паспорт, ведь она должна была предъявить паспорт, — осенило меня.

— Паспорт предъявляют, когда багаж сдают! — возразила Екатерина. Она увидела мой любопытный взгляд. — А чему вы удивляетесь, я ведь, когда прилетела в Иркутск, тоже багаж сдавала. Поэтому уверенно и говорю.

— Катя права, — согласился Краснощеков. — Никто паспорт не спросил. — Да, и из Иркутска он никуда не вылетал.

— Тогда какие выводы можно сделать? — спросил я Краснощекова.

— Это дает надежду, что Костромской жив.

— Но может это имитация его жизни? — засомневался я. — Квитанцию и бирку могли взять без его согласия. Возможно, после его смерти.

— Тогда бы они забрали багаж сразу, — предположила Екатерина.

— Зачем, — возразил Краснощеков, — они все сделали правильно, чтобы не вызвать лишних подозрений: забрали тогда, когда пришло время и в часы пик, не оставив никаких следов.

— Мы еще хотели поговорить кое о чем, — сменил я тему. — Сын Костромского активизировался. Хочет выгнать Елизавету и вместо нее устроить Катю.

Краснощеков посмотрел на меня скептически.

— Разве это возможно?

— Он уверен, что отца живым не найдут. И еще. Выяснилось, что его мама оказывается имеет внебрачную дочь, которую она родила школьницей и оставила в роддоме.