Яйцеклетка - Алексей Владимирович Бочаров

не способными пользоваться такими простыми вещами, как мобильный телефон, банкомат или электронная почта. Часто ли дети осознают, что в тот безрадостный период жизни старичкам-полудетям требуется их внимание и помощь?    Гулко ухнул очередной удар внутреннего колокола стыда.    Мог ли он успеть больше? Вероятно, мог. Но если последние месяцы жизни отца он навещал его почти ежедневно, то до смерти матери забегал к родителям не чаще раза в неделю, а то и реже. Исполнение сыновнего долга заключалось в дежурных телефонных звонках.    Петр, копаясь в воспоминаниях, постепенно вырастил в голове некое подобие куцего генеалогического дерева с собой в роли ствола. Он увидел, что на Земле осталось не так много людей, кому Петр - взрослый дееспособный мужчина - может принести хоть какую-то пользу. Это Виола и Света в первую очередь. Но если Виолетте он нужен, как надежный спутник жизни, то дочери в ее возрасте отец необходим не только, как источник материально-финансовых поступлений. Отец - это фундамент семейного уклада, символ нерушимости настоящего и понятности будущего.    На поминках Петр, нарушив с молчаливого согласия Виолы обещание, выпил. Ожидаемое облегчение не наступило. Его поразило, насколько тупым стал мозг. Окружающая действительность как будто покрылась серым налетом. Он безразлично кивал, когда кто-то подходил с соболезнованиями. Инстинктивно пересел ближе к сестре, с которой не виделся с мартовских праздников. Тридцатишестилетняя Ольга жила в однокомнатной квартирке, доставшейся ей после развода. Детей у нее не было.    - Папа говорил, ты завязал, - усмехнулась сестра.    - Оль, тебе помощь нужна? - напрямую спросил Петр.    - У тебя появились лишние деньги? - язвительно осведомилась сестричка. - Я слышала, ты безработный.    - Как хочешь. - Он опрокинул рюмку. - Денег нет, но есть куча времени.    - Не надо тебе пить, Сережа, - грустно сказала Ольга, поправляя черный платок. - Ты же умный, должен понимать. Виолка уже поглядывает.    - Разберусь. - Петр налил еще.    - У меня кран в ванной течет, - вдруг проговорила сестра, намереваясь покинуть застолье. - Сантехник сказал, смеситель полностью менять надо, а у меня таких денег нет. За кредит еще не расплатилась. Абажур в кухне надо глянуть. Сможешь?    - Заскочу на неделе, Оль! - Петр обрадовано отодвинул бутылку. - Все сделаем, не переживай! Я позвоню...    Этот разговор положил начало возобновлению его отношений с младшей сестрой. Устранив в ее квартире бытовые неполадки, Петр с удовлетворением отметил, что в собственном домашнем хозяйстве накопилось ничуть не меньше всевозможных дел, требующих умелых мужских рук. К концу осени он переделал и закончил все, что можно завершить без серьезных финансовых вливаний.    Петр чувствовал, как в доме постепенно зреет прелюдия скандала.    Смерть бати отсрочила выяснение отношений касательно будущего семьи, но с наступлением ноябрьских холодов Петр приготовился к худшему. Откровенно говоря, он не рассчитывал, что у Виолы настолько объемная копилка терпения. Исключая употребление на поминках, Петр стабильно вел трезвый образ жизни. Но, пребывая подолгу дома, он незаметно пристрастился к бродилкам по литературным сайтам.    Еще до смерти отца он сделал неутешительные выводы. В сети обнаружилось поразительно большое количество талантливейших авторов-самородков. Читая великолепные стихи неизвестных сказителей, он безжалостно ставил себе низкие оценки. Пока он даже в мыслях не допускал, что выложит что-то свое в интернет. Слишком убого и примитивно выглядели его вирши по сравнению с маститыми поэтами виртуальности. Но зов сетературы нарастал с каждым днем. Петр читал запоем все, что представляло интерес - стихи, рассказы, романы. Фантастику и боевики, триллеры и фэнтези. Да, ребята! Кто бы знал, насколько полна земля талантами. Ему стало смешно, когда он вспомнил свой неуклюжий бросок в ворота издательства, не понимая, насколько низок уровень его сочинений.    Так он пришел к осознанной необходимости заново перелопатить все, что написал в прошлом. Вначале жесткой правкой - с учетом свежего читательского опыта - взрыхлил первые результаты спонтанного стихотворчества. Он резал по живому, неутомимо кромсал старое, пытаясь выйти на другие стандарты. Параллельно рождались новые стихи, которые подвергались тщательному анализу на сетевую пригодность. Петр не торопился, понимая, что инет ошибок не прощает. Параллельно редактировал отвергнутый издателями роман, вырезая лишнее, оттачивая стиль. Он перекраивал сюжетные линии, сжимал описательные куски, выкидывал ненужных героев. Параллельно Петр осмысливал крепнущее страстное желание создать совершенно новое произведение, достойное массового читателя. Но необходимо вначале понять, каким должно быть это произведение. Погружаясь в сетературные дебри, воскресающий Петр с каждым уходом в виртуальную антидействительность ощущал настойчивый самоприказ. Внутренний цензор требовал очевидного. Он созрел для собственной авторской страницы.    Конечно, параллельно он искал работу.    Проницательная Виолетта, глядя каждый вечер в его покрасневшие от компьютера глаза, холодно интересовалась, много ли вакансий он обработал. Петр правдиво лгал, что все свободное время тратит на поиски работы. Он уже смирился, что отныне и навсегда ему предстоит жить несколькими параллельными жизнями. Как известно из школьного курса геометрии, параллельные линии не пересекаются. Не должны пересекаться, иначе их нельзя полагать таковыми. Его тайная словесная платформа, вставшая вопреки препонам толстыми опорами стихопрозы в океане самиздатовской литературы, никогда не встретит гостя по имени Виола. Теперь для жены существует только одна сторона Петра - материально-добывающая. Она сама так решила. Все остальные ипостаси мужа надежно пристегнуты наручниками самоизоляции в параллельных мирах.    Когда до годовщины памятного новогоднего скандала осталась неделя, Петр отпустил события на самотек. Чертовски надоело шариться в сети в поисках работы. Его бесили рассылки резюме, не приносящие ни малейшего результата. Чаша терпения переполнилась от сотен бесплодных звонков попрошайнического характера.    Петр знал, что Виола также бдительно отсчитывает время.    Он приготовился к битве, не осознавая толком, какими аргументами вообще можно оперировать. Загоняемый в угол ощущением зимней безысходности, извергая вулканические выбросы протестных настроений, Петр в последнюю неделю декабря совершил два решающих шага. Он долго думал, с которого начать. Это был крайне принципиальный вопрос. Неудача в первом шаге означала возможный отказ совершить второй. Помогла монетка.    Орел...    Гордая птица должна вести себя соответствующе, но жизнь всегда сложнее штампов.    Петр собрался с духом и позвонил компаньону по неудавшемуся суши-бару. Он вполне допускал, что низко упадет в глазах старого товарища, обратившись с просьбой о работе. Мужик, имевший в прошлом под задницей не одно собственное дело, не должен опускаться до подобных просьб. Но Петр знал, что делает. Ему требовалась работа со