Белый город - Валентин Юрьев

И, почти сразу за кустом уходит в глубину длинная узкая щель, в которую, кажется, и нога не пролезет. Сели на корточки, посмотрели, видно, что чуть ниже есть расширение, но застревать в этой мышеловке не очень хочется. Пашка, как всегда, первый, я ловлю его и обвязываю верёвкой за пояс, а сам встаю на страховку. Пошел! Тихо отзывается в кишке неизвестный сигнал. Чей он? Друг? Враг?

— Встал!!

— Точно?!

— Да не кричи!.. Точно! Тут проход есть! Иди, страхую.

Теперь я обвязываюсь и с трудом втискиваюсь в каменную крошку, пытающуюся содрать последнюю рубаху. Нелепо болтаю ногами в воздухе, спускаюсь, точнее, сползаю в трещину. Очень любопытно, а как тут можно вылезти, если невозможно согнуть ни руки, ни ноги? Наверх не глянешь, крошка сыпется в глаза, а вниз — голову не нагнуть. Как же этот чёрт Пашка с луком пролез?.. Срываюсь в самом конце и последний шаг сползаю на брюхе в его объятия.

Теперь вижу. Щель, расширяясь, уходит вниз и вбок. Тут потеснее, чем в хозяйстве Кертаря, но, зато нет сажи и копоти на стенках.

— Воняет, чувствуешь, как?!

Теперь и я замечаю. Это не вонь тухлятины, не запах сероводорода, который нам с отцом встречался на юге в ручьях. Не резкий аромат краски или химии, память ничего не подсказывает, кроме последнего напутствия купца: "Говорят, противно"… И правда, противно. Как будто запах чужой нечистой обуви. Вроде бы, ничего особенного, а гадостно.

Делаю светильник на голову. Теперь лезем, стоя на руках и ногах, при этом тело находится почти горизонтально, а в ладони врезаются острые кромки рыхлого камня. Забираю у Пашки мешок со стрелами, засовываю в штаны, стрелять тут не в кого. Предложил вообще лук оставить, он только отмахнулся. Упрямый!.. Шли бы назад, подобрали бы.

Щель расширяется так, что вскоре можно идти гусиным шагом и теперь мы движемся быстрее, только я постоянно стукаюсь светильником о потолок. Тихо здесь. Стоит замереть и тишина давит, заставляет шевелиться. Никаких волос! И никакой Зверь здесь не пролез бы, глупости всё это! Может, вернуться?

Щель постепенно развернулась плоскостью почти вертикально и теперь можно идти в полный рост… Идём…

— Не боишься опять провалиться? В другой мир!

Пашкин голос пугает внезапностью… И, правда, похоже на наш переход по кирпичному тоннелю на Земле. Такой же длинный и бесцельный, что ли?.. Трудно идти и стремиться, когда не знаешь, к чему.

Неожиданно фонарь не высвечивает впереди ничего. Стоять!!! Чернота!.. Свет уходит вперед и пропадает. Видны боковые стенки узкого прохода и всё! Крадусь к Пашке и вижу край камня под ногами. Дальше — глухая темнота. И что прикажете делать? Пашка делает кидающее движение рукой, я только догадываюсь, камень! Хочет услышать, когда он стукнется. Тикает неслышимое время, никакого отклика. Что же там, до центра Кеи, что ли дыра?

Пашка вытаскивает у меня стрелу и стреляет наугад, в темноту. А я вспоминаю летучих гадов, обделавших меня с ног до головы под Лысой Скалой… Тут такие тоже могут водиться… Опять ничего не слышно. Придётся полетать. Только почему-то очень страшно! Никогда так не было раньше. Отгоняю Пашку от дыры. Жуть! Загремишь и никто не услышит даже. Опять волной проходит по кишкам предупреждение.

Отдаю в надёжные руки конец верёвки, всё ещё привязанной ко мне, но перевязываюсь заново, на полную катушку, чтобы не выскользнуть. Петли под ноги, на плечи, общий узел на пояс, Пашка, почувствовав серьёзность момента, отходит подальше и готовится ловить моё тело по-настоящему, прижимается к стене, протискивает веревку в щель за выступом, а то, не дай бог, оба улетим.

Я ставлю ему светильник. Уже смелее, подхожу к краю и подлетаю, отплываю от отверстия, и только теперь вижу со стороны отвесную стену, уходящую глубоко вниз. Осторожно спускаюсь, нахожу небольшую нишу, ставлю в неё светильник. Он делает видимой ещё часть колодца, не более того! Но мысль мне нравится. Начинаю размещать освещение, пока верёвка не натягивается.

Вижу внизу ещё одну трещину, возвращаюсь. Уламываю рискнуть Пашку, которому здесь тоже очень не по себе. Но почему же мы не возвращаемся?!. Никаких волос тут нет, врёт всё купец! Мы вспоминаем, зачем оказались в этом месте чужой страны, с благородной целью спасения иритов… но безо всякой причины упрямо лезем вперёд в неведомую ловушку! Причём, не сговариваясь! Эх, и дураки!!

Перелетаем оба вниз, обследуем новый этаж, тут жить можно, опасности не обнаружено. Сверху видна иллюминация десятка светильников и вдруг, Пашка, показывая, тычет пальцем вперёд. Там, в полумраке, наконец-то замаячила противоположная стена. "Количество перешло в качество", одна из любимых приговорок отца. То ли общий свет стал достаточно ярок, то ли глаза привыкли, но теперь можно разглядеть, что мы, как мухи, сидим на стенке огромной трубы, дно которой пока что прячется в необозримой глубине.

Зато теперь для меня хотя бы есть постоянное занятие. Мы, потомственные фонарщики, любим своё дело. Зачем мне ниши и трещины? Светляки из воздуха и так в воздухе повисят! А вот о страховке я забочусь. Друг держит! Жаль, верёвка короткая!

Становится всё светлее, найдя очередную нишу, я опять перетаскиваю в неё напарника, он опять готовит страховку, и я снова зажигаю фонари. И вдруг в полёте падаю. Резкий удар стягивает мою подвесную защиту как авоську и я сам себе, своим весом, стискиваю рёбра до боли, петля на ноге сползает вверх и врезается во все неприличные места в промежности между ногами. Испуганно кричит Пашка, но слов я не слышу, просто восстанавливаю колдовство и успеваю влететь к нему в нишу, когда тело падает опять. Тут, в трещине, невысоко…

— Что с тобой такое?!

— Не знаю. Так было у Лысой Скалы, но полёт не срывался, только в сторону сносило… Ты нормально держишься?

— Не очень. Пока ты не падал, вроде, ничего… Не за что зацепиться.

— Давай я другую щель поищу?

— Давай, только сделай мне стенку для упора.

Делаю небольшую стенку, крашу её, чтобы он мог видеть, куда ставить ногу, снова сползаю в "трубу" размером с хороший стадион, лечу. Теперь верёвка за спиной всё время натянута, Пашка бдит, следит за каждым шагом, и это ужасно приятно, "надёжная рука друга"! Всю жизнь не любил напыщенные слова, но здесь они говорят только о том, что есть на самом деле. Это здорово!

Опять шевеленье в кишке, но я уже успел приземлиться в пещерке, потеря полёта после третьего раза не застаёт врасплох. Здесь посвободнее и перед самым выходом есть каменный зуб, чтобы закинуть страховку. Дальше начинается цирковой аттракцион, я снимаю узлы с себя. Держась на всякий случай руками, перебираю ими по вертикальной верёвке, лечу за Пашкой. Становлюсь на его место, а он теперь на моём конце спускается в пещеру, там закрепляется и принимает меня.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});