Будет так, как скажем мы! - Ноам Хомский

Ситуация здесь даже хуже, чем в Гватемале, где с электричеством совсем плохо. А вот Коста-Рика, единственная в Центральной Америке страна с нормально функционирующей экономикой (и, кстати, единственная в регионе, избежавшая вторжения США), сегодня почти полностью обеспечивает себя электроэнергией.

Принадлежащая иностранному владельцу компания, обслуживающая энергетическую систему Никарагуа, имеет большие резервные мощности, но не спешит распределять эти резервы, поскольку это для нее недостаточно выгодно. Вот такие дела! Если вы планируете приватизировать систему водоснабжения, вы должны с помощью экономических моделей доказать, что она окажется эффективной. Но есть одна маленькая деталь. Когда вы определите обоснованную цену, вполне возможно, что многим жителям страны это будет не по карману, и им придется остаться без воды. Увы, наш мир несовершенен.

Так, сильные страсти разразились вокруг приватизации системы водоснабжения в Боливии, особенно в городе Кочабамба, где в результате массовых акций протеста местные жители добились отмены контракта с международной корпорацией «Бектэл»[41] и изгнания ее из страны вместе с консорциумом, который как раз приватизировал водопроводную сеть. Это хороший пример реальной глобализации. Жители Кочабамбы сумели связаться с активистами по всему миру и скоординировать свои демонстрации и митинги перед офисами «Бектэл» с другими акциями протеста. Одна их акция совпала, в частности, с крупной демонстрацией в Вашингтоне против политики Всемирного банка и МВФ. Это обеспечило протестам в Боливии международную огласку. Вот реальная глобализация, объединяющая людей. Ее иногда называют антиглобализацией, но главное — она работает.

Рафаэль Корреа недавно был избран президентом Эквадора. Что вы о нем думаете?

Он сделал несколько интересных заявлений. В Эквадоре расположена большая военная база США — одна из крупнейших баз, оставшихся в Южной Америке. Когда во время предвыборной кампании Корреа спросили, закроет ли он эту базу, он ответил журналистам: «Если они разрешат нам построить военную базу в Майами, мы примиримся с их базой в Эквадоре». Согласитесь, достойный ответ.

В Мексике в сентябре прошли выборы. Президентом был избран Фелипе Кальдерон. Проигравший кандидат — бывший мэр Мехико Андрес Мануэль Лопес Обрадор заявил, что выборы были сфальсифицированы. Как, по-вашему, он прав?

Страна была расколота на две примерно равные части. Возможно, Лопес Обрадор прав, и фальсификации были. Тому есть некоторые косвенные подтверждения. Но если принять во внимание характер этой страны, то не очень важно, как проводились выборы. В стране масса серьезных нерешенных проблем. Вот почему США возводят стену вдоль границы с Мексикой — чтобы не пустить эти все углубляющиеся проблемы на свою территорию.

Возведение этой стены — настоящее преступление. Если вы обратитесь к истории, то увидите, что когда-то мексиканская граница была совершенно открытой и прозрачной по обе стороны. Затем Клинтон в 1994 году усилил пограничный контроль, проведя операцию «Страж ворот». Почему именно в 1994-м? Это был год, когда вступило в силу Северо-американское соглашение о свободной торговле. И, по всей видимости, США ожидали, что теперь, когда мексиканское сельское хозяйство не сможет конкурировать с обильно субсидируемым экспортом нашего агропромышленного комплекса, толпы людей устремятся в города. А мексиканские предприятия не смогут соперничать с транснациональными корпорациями США, которые пользуются привилегированным положением в Мексике благодаря законам, названным торговыми, хотя речь в них идет не столько о торговле, сколько о гарантиях для инвесторов.

Так вот, ожидалось, что на север, то есть в США, хлынет огромный людской поток, к которому может присоединиться масса людей, спешащих покинуть Центральную Америку, разрушенную террористическими войнами Рейгана. Вот поэтому и построена стена на границе.

Мухаммад Юнус из Бангладеш был удостоен Нобелевской премии мира за 2006 год. Он учредил Грамин-банк, который занимается микрокредитованием бедного сельского населения страны, прежде всего женщин. Обычно спрашивают: если вам не нравится капитализм, то какую вы видите альтернативу ему? Может, в этом случае есть основание говорить об альтернативе?

Это хорошо придумано, хотя и не решает всех вопросов. Расширение возможностей для женщин чрезвычайно важно в странах третьего мира — практически в большинстве общин. Ведь даже в общине, которая разрушена и едва дышит, женщины гораздо деятельнее мужчин. Потому что в самой плачевной ситуации женщина должна заботиться о детях, вести хозяйство, готовить. Мужчины, утратив привычные занятия, зачастую чувствуют себя потерянными. Им нечем заняться. Они предаются пьянству или совершают преступления. Вы это можете видеть повсюду. Поэтому предоставление небольших ссуд женщинам — очень разумный проект. Вложения эти окупятся. Это настоящий капиталистический подход. Это правильный капитализм — намного правильнее, чем американская экономика. Это подлинный капитализм, а экономика США ориентирована прежде всего на государство.

Нынешний Папа Римский Бенедикт XVI, который умудрился скомпрометировать себя высказываниями об исламе, был известен как «чистильщик» при весьма уважаемом Папе Иоанне Павле II, которого превозносят и сейчас. Он, судя по всему, причастен к чистке в рядах высокопоставленных чинов католической иерархии, поддерживавших «теологию освобождения»[42].

Мы не знаем всей закулисной стороны деятельности Ватикана, но о таком писали. И это в его стиле, судя по тому, что он сам пишет. Преступление «теологии освобождения» заключалось в том, что ее сторонники слишком серьезно восприняли Евангелия. А это недопустимо. Если внимательно читать Евангелия, то они носят радикально-пацифистский характер. Когда римский император Константин принял христианство, он превратил это сугубо мирное учение в религию Римской империи. И крест, который был символом страданий бедняков, поместили на щиты римских солдат. С тех пор церковь покровительствует не беднякам, а богатым и влиятельным людям, что явно противоречит сути Евангелий. Проповедники «теологии освобождения», особенно в бразильском варианте, несли крестьянам настоящее евангельское учение. Они призывали читать Евангелия и попытаться вести себя по евангельским принципам. А такое преступление посерьезнее рейгановских войн или ватиканских репрессий. Соединенные Штаты в восьмидесятые годы фактически находились в состоянии войны с католической церковью. Это было, если хотите, столкновение цивилизаций: США против Евангелия.

В либеральной среде сегодня наблюдается сильнейшее противодействие войне в Ираке…

Не могу согласиться с вами.

Почему?

Ну, а чем вызвано это противодействие?

Тем, что оккупация не дала ожидавшихся результатов.

А чего бы они хотели? Успешной оккупации? Знаете, похожие взгляды высказывались в России во время оккупации Афганистана. В канадской газете Toronto Globe and Mail недавно вышла очень интересная статья. Ее автор — бывший советский солдат, а теперь гражданин Канады — пишет о том, что чувствовали солдаты в Афганистане. Мы стараемся, мол, помочь народу Афганистана. Мы, мол, спасаем местных жителей от террористов, которые на них напали. Мы рискуем собой, чтобы доставить им медицинскую помощь. Но они почему-то не ценят это. Мы пытаемся защитить права женщин и помочь им построить цивилизованное общество… И он добавляет, что точно такие же высказывания, чуть ли не слово в слово, он слышит от канадских солдат, воевавших в Ираке. Я разговаривал с ним по телефону. Его статья — это часть большого проекта, в котором сравнивается отношение в России к афганской войне, к чеченской войне и другим подобным событиям и тем, как это представлено в прессе, с отношением в американской прессе к войнам, которые ведут США. Меня ничуть не удивляет, что картина очень похожа.

Да, но многие из тех, кто возражает против оккупации Ирака, поддерживают вторжение в Афганистан и его оккупацию.

Это правда. Афганскую войну считают «хорошей» войной. Моя точка зрения очень непопулярна, и, тем не менее, я ее повторю: война в Афганистане сама по себе является тяжким военным преступлением.

Не могли бы вы конкретизировать — почему? Люди считают так: на нас напали одиннадцатого сентября. Разве террористы пришли не из Афганистана? И разве не там «Талибан» взял под свое крыло «Аль-Каиду»?

Начнем с того, что мы даже не знаем точно, было ли это нападение осуществлено Афганистаном. Через восемь месяцев после начала бомбардировок Афганистана глава ФБР Роберт Мюллер дал интервью газете Washington Post. Его спросили о теракте 11 сентября. Он сказал, что идея, возможно, вынашивалась в Афганистане, но практически акция готовилась, скорее всего, в странах Персидского залива и в Германии. И мы это слышим через восемь месяцев после начала бомбардировок Афганистана! Как видите, мы ничего толком не знали, когда стали бомбить афганцев. И вовсе не для того, чтобы избавиться от «Талибана». Эта запоздалая мысль явилась лишь через три недели после начала бомбардировок. На самом деле, целью была недвусмысленная угроза: если вы не сдадите Усаму бен Ладена, то мы разбомбим вас. Ни оснований, ни запроса об экстрадиции. «Талибан» сделал какие-то предложения (мы не знаем, насколько серьезные, потому что они были отвергнуты) о возможной передаче бен Ладена каким-либо удобным способом — возможно, третьей стороне — если будут предоставлены доказательства его вины. Эти предложения были попросту проигнорированы, а бомбардировки продолжались.