Город магов - Лин Картер

Наблюдая бурные проявления животной ярости рохалов, Тонгор решил, что племя зодак находится на более низкой ступени развития, чем джегга, их северные враги. Хотя кочевники джегга тоже считались дикарями, у них был принят определенный ритуал вызова на дуэль. Поединок определялся строгими правилами, и за их точным соблюдением следил секундант. Дуэль была честной, а победа — справедливой. Более того, во время военных походов в племени джегга дуэли вообще запрещались.

Валькару было непонятно, как дикарям племени зодак удается поддерживать дисциплину в своих рядах во время войны.

Когда кочевники и их пленник въехали в город, еще более очевидным сделалось то, что зодак — варварский и примитивный народ, достигший лишь самой низшей ступени социальной организации. Женщины являлись общей собственностью всех мужчин племени. На детей воины не обращали внимания либо угощали их пинком или подзатыльником. Когда мальчики взрослели и уже могли за себя постоять, их неохотно принимали в среду полноправных воинов племени.

Проезжая по заваленным обломками улицам, Тонгор наблюдал на каждом шагу убожество и запустение. Жилища племени зодак выглядели невообразимо жалко: заваленные зловонным мусором, лишенные элементарных удобств, — временные убежища от непогоды, а не дома. Племя, похоже, не имело никаких предметов быта, кроме украшений, которые они, скорее всего, никогда не снимали. Эти рохалы, очевидно, не достигли того уровня цивилизации, когда появляется понятие личной жизни и частной собственности. Эти кочевники не имели вещей, которых нельзя носить с собой, постоянно защищая.

Лагерь великого вождя племени зодак находился на центральной мощеной площади разрушенного города. Более половины ее завалила обломками упавшая башня. В руинах была выкопана пещера, которая и служила залом, где жил Зартом и его придворные. От непогоды вход в зал защищал рваный и грязный навес, поддерживаемый двумя палками. Когда Тонгора подвели ближе, он заметил, что это остатки некогда роскошного гобелена изысканной работы, который даже сейчас, выцветший и заляпанный, сохранил следы былого великолепия.

Перед входом отряд остановился и спешился. Тонгора воины сбросили с седла на грязную мостовую. Валькар молча поднялся на ноги, не высказывая никаких претензий. Мужчины заржали, глядя на бесстрастное, похожее на маску лицо северянина, а самый высокий из них, тот, кого остальные считали старшим и которого, как понял Тонгор, звали Хошка, ткнул пленника массивным кулаком в грудь. Валькар послушно зашагал к темному входу.

Логово Зартома представляло собой неописуемо грязную дыру, источающую невероятное зловоние. Повсюду в помещении валялись военные трофеи — предметы, отнятые у более слабых племен.

Разломанные шкатулки, из которых высыпались каскады драгоценных камней. Вазы и статуэтки из золота и серебра, из язита и электра валялись под ногами, среди гниющих пищевых отходов: раздавленных фруктов, разлитого вина и обглоданных костей.

В центре помещения находилось что-то типа помоста, где стояло похожее на трон кресло из слоновой кости, украшенное превосходной резьбой, но обмазанное грязью и остатками пищи. И на этом величественном кресле сидело самое отвратительное чудовище в человеческом обличье, какое когда-либо видел Тонгор. Обнаженное тело с развитыми до настоящего уродства мускулами выглядело противоестественно. На этой груде мышц висели гроздья драгоценных украшений. Роскошные ремни вождя были буквально утыканы самоцветами и обшиты круглыми, похожими на монеты, золотыми пластинами. Фантастический пояс, поддерживавший огромное пузо, весь сверкал бриллиантами, и на нем висел целый арсенал усыпанных драгоценными камнями кинжалов и ножей, а также огромная кривая сабля и гигантский бронзовый топор с золотой ручкой и вставленными в нее неограненными рубинами.

Но все эти роскошные драгоценности не могли скрасить отвратительную внешность их владельца. Лицо Зартома хранило следы всех пороков, какие только могут отразиться на лице.

Грозный лик вождя опух от разгульного пьянства. Под маленькими холодными глазами, белки которых были налиты кровью, набухли мешки. Губы выглядели дряблыми и безвольными.

В мерзком облике вождя не было ничего царского или даже простого человеческого. Из-за болезни или какой-то травмы рот Зартома был постоянно приоткрыт, и слюна тонкой струйкой непрерывно стекала на массивную грудь. Морщины лица подчеркивали жестокость и животную хитрость вождя. Желтые клыки, торчащие из нижней выдающейся вперед челюсти, упирались в верхнюю губу, отчего казалось, что вождь постоянно ухмыляется. В одной грязной лапе, усеянной перстнями, вождь держал невероятного размера чашу с вином, из которой он, когда Тонгор подошел к трону, шумно отпил. В другой руке Зартом сжимал жирную полусырую говяжью ногу, которой закусывал.

— Так это и есть та жалкая унза, которую велели нам поймать повелители Заара? — прорычал вождь. Воины, толпившиеся рядом с троном, расхохотались от такой грубой шутки, так как унза — маленький лемурийский грызун, чьи отвратительные повадки в сочетании с трусостью сделали его имя любимым ругательством.

— Да, великий вождь! — подобострастно сказал Хошка. Он опустился на колени и положил к ногам повелителя меч валькаров, отнятый у пленного. Первозданной чистотой блеснула серебристая сталь среди окружающей смеси роскоши и дерьма..

Тонгор ничего не сказал, но его величественная поза говорила сама за себя, а взгляд золотистых глаз был полон презрения.

Задетый молчанием пленника, вождь отбросил чашу на грязный пол и наклонился вперед.

— Говори, малявка… позор воинов! Зачем могучему колдуну из Черного города понадобилась такая мелюзга, как ты?

Может, у тебя есть что-то, что им нужно? — В глазах Зартома на мгновение вспыхнул огонь жадности. Он икнул и вытер жирный рот такой же жирной рукой. Затем, не дождавшись ответа пленника, он швырнул недоеденную ногу, с которой капал жир, прямо в лицо валькару и взорвался хохотом, брызжа слюной, когда тот покачнулся от удара.

Вождь вытер руку о бедро, вытянул ее и приказал;

— Хошка, дай мне оружие чужестранца.

Из груди Тонгора вырвалось рычание. Его золотистые глаза вспыхнули как глаза тигра. В его племени никто и никогда не прикасался к чужому оружию, ведь меч, так же как и жена, может принадлежать лишь одному мужчине. Так считали валькары, и это было делом чести.

Зартом не обратил внимания на рычание пленника. А следовало, так как кисти Тонгора, скованные за спиной, напряглись, и мускулы плеч и спины валькара задрожали от напряжения.

Восточные кочевники однажды уже сковывали Тонгора. Это случилось, когда взбунтовавшиеся воины племени джегга захотели сжечь своего старого вождя Джомдата и его друга-валькара. Тонгор тогда обнаружил, что наручники кочевников рассчитаны на синекожих гигантов. А обычный человек сумеет выдернуть из них руки, если постарается. Незаметно для воинов племени зодак, чье внимание было приковано к вождю, Тонгор попытался освободиться. Сильно ободрав кожу, он сумел-таки это сделать.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});