Крылатым не входить! (СИ) - Вострова Екатерина

Александр махал мне рукой, жестом показывая, чтобы открыла, но я медлила. Крики из коридора прекратились. Должно быть, блондинке надоело орать под дверью, и она решила придумать что-нибудь еще.

Даже про себя я упорно не хотела называть ее «мать». Если это и так, я все еще помнила слова Александра о том, что на помойке ребенок мог оказаться только по решению этой женщины.

В голове, между тем, начало мягко шуметь, руки и ноги стали немного ватными, да и дышать как будто стало легче.

Понимая, что рано или поздно все-таки придется его впустить и во всем сознаться, я подошла к балконной двери:

— Пррроходи, — язык откровенно начал заплетаться.

— Марина, ты где была?! — маленьким смерчем налетел на меня Александр. — Я весь город на уши поднял, даже людей привлек. Я же просил тебя… предупреждал!

Выглядел он при этом очень грозным. Навис надо мной, ноздри раздуваются, губы сердито сжаты, а руки переплетены на груди.

— Я не спе-ци-ально… — только и смогла, что по слогам произнести я.

Он втянул носом воздух и приподнял одну бровь:

— Чем это от тебя пахнет?

— Там мать ребенка пришла. Я ее не пустила, — поспешила перевести стрелки я и ткнула пальцем в сторону коридора, надеясь, что у меня получится переключить внимание мужчины с себя на таинственную носатую блондинку.

Гарпий удивленно приподнял вторую бровь и скрылся в коридоре, а затем я услышала щелчок замка и хлопнувшую дверь.

Уселась обратно на диван, беря в руки книжку. Пустырник, похоже, подействовал. Чувствовала я себя немного спокойнее.

— На каком там имени мы остановились? Григорий тебе не понравилось, может быть, Густав? Хотя нет, Густава даже читать не буду, мне и самой не очень, — ворчливо пробормотала я, перелистывая страницу. — Может, Давид?

Мальчик продолжал спать не проявляя никакого интереса, и я отложила книгу. Не смотря на выпитое успокоительное на душе все равно было безмерно тоскливо.

Пока ребенка никто не видит, я не могла ему дать максимум того, что ему было нужно. Еще неделю две я смогу просидеть дома, а дальше что? Нужно решать вопрос с работой, с официальным оформлением документов. А как это сделать, если для обычных людей – его нет?

Не хотелось думать о матери ребенка, не хотелось даже допускать мысль, что придется отдать малыша бросившей его женщине. Но что-то решать придется в любом случае. Может зря я не поговорила с ней с глазу на глаз пока была возможность?

Словно откликаясь на мои мысли, малыш скуксился и заплакал. Я принялась баюкать его, но он только все сильнее заливался, поджимая ножки и корчась. Может быть, у него что-то болит? В одной из статей в интернете я прочитала, что у детей могут быть колики от плохой смеси или вообще от любой смеси – это уже как повезет. В таких случаях советовали поить детей укропной водой. Может быть, и мне взять укроп, отварить и давать ребенку?

Пока я пыталась придумать, как помочь младенцу, в дверь снова постучали. А я вспомнила, что когда Александр вышел, я так и не сходила закрыть за ним дверь. Так и захотелось мысленно отвесить себе подзатыльник. Да что это со мной сегодня вообще? Не одно, так другое!

Осторожно выглянула в коридор. Малыш все еще плакал, поэтому близко я подходить не стала. В дверях стоял прокурор. Грудь часто вздымалась, словно после быстрого бега. Или, в его случае, после быстрого полета?

— Ну как? — хрипло спросила я. — Вы нашли… ту женщину?

Назвать ее матерью у меня язык не поворачивался.

— Угу, — кивнул он, морщась от детского крика. — Ее уже допрашивают мои починенные. Ты не могла бы…

Он кивнул на младенца, словно он был радио, которое я действительно могла выключить по одному своему желанию.

— Я не знаю, что с ним такое… Может, животик болит, — беспомощно пожала я плечами, продолжая гладить и качать мальчика.

Александр вздохнул и покачал головой:

— Собирайся, поехали.

— Куда?! — опешила я, сильнее сжимая малыша.

Никому не отдам! Постараюсь сделать все возможное, что бы разобраться во всем и быть вместе с ребенком! И стоило мне так подумать, как малыш, словно услышав меня успокоился. Я опустила голову, заглядывая в серые глазки и осторожно гладя нежную щечку.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ну мало ли что с ребенком. Думаю, неплохо было бы его врачам осмотреть. Сегодня как раз нашел телефон педиатра из вашего города, специализирующегося на нечеловеческих детях, записал вас еще на три часа, а тебя и след простыл… Серьезно, Марин, нельзя исчезать вот так без предупреждения.

А кого я должна была предупреждать, если он мне никаких контактов не оставил? Записку, что ли, на балконе оставлять?

— Педиатра… — это было неожиданно и приятно, а ведь я ему еще даже за пиццу спасибо не сказала. — А как же мать ребенка?

— Мы пока еще выясняем, кто мать, а кто нет, — отмахнулся крылатый. — Ну так что… ты собираешься? Заодно расскажешь мне по дороге, где тебя черти носили.

Точно! Из-за прихода горе-мамаши я так и не рассказала все, что со мной приключилось. Мне захотелось буквально вцепиться Александру в пиджак и трясти его до тех пор, пока он не объяснил бы мне все случившееся сегодня.

Но стоило только открыть рот, как он вздохнул и постучал по часам на запястье.

— Опаздываем, жду внизу. Расскажешь по дороге.

Пока я собиралась, все буквально из рук валилось. Памперсы из упаковки разлетелись по всей комнате, кофту, которую выбрала, сначала надела на левую сторону.

Посмотрев на себя в зеркало, в очередной раз устыдилась пятен зеленки. А ведь я собиралась по приходе домой отмыться, сделать прическу и нарядиться!..

В конце концов, просто расчесалась, спрятав лицо за распущенными волосами.

Потом уложила малыша в переноску и вышла к поджидающему нас у подъезда Александру.

— Куда у тебя крылья делись? — удивленно округлила глаза, разглядывая моментально сдавшего в росте мужчину.

Сейчас он был выше меня всего на одну голову, и, кажется, даже его черты лица стали более мягкими.

— Я думал, ты не любишь полеты, но если настаиваешь, могу унести вас обоих, — подмигнул он, делая ко мне шаг и протягивая руку, словно желая приобнять.

— Ой, нет-нет, — я отклонилась и, проскользнув мимо, быстрым шагом прошла к синей машине, стоящей неподалеку на парковке.

— Откроешь? — обернулась я к нему, дергая ручку заднего сидения.

— С чего ты решила, что это моя? — подозрительно спросил он, одновременно щелкая кнопкой на брелке. Машина издала короткий сигнал, свидетельствующий об открытии дверей.

— Видела тебя на ней, — фыркнула я и залезла внутрь.

Чуть помедлив, Александр уселся за руль. Заведя мотор, плавно тронулся с места.

— Когда это ты меня видела?

— Можно начинать истерить? — бодро спросила я, хотя внутри все буквально переворачивалось, стоило вспомнить дневные приключения. Ха, а я-то думала, что после флакона пустырника мои нервы будут как канаты…

— О чем ты? — машина выехала на широкую улицу, взяв направление в центр города.

— О той непонятной фигне, что сегодня происходила. Ты даже представить не можешь…

В кармане завибрировал телефон. Взглянула на экран – это с работы. Как невовремя!

— Секундочку… Алексей Константинович, добрый день. То есть, уже вечер, — я прижала ладонь к трубке, надеясь, что шум машины не будет слышен на том конце связи.

— Марина, я весь день тебе звоню! Мы о чем с тобой договаривались?! Что ты на связи будешь двадцать четыре на семь! — судя по голосу, начальник был очень недоволен.

— Проблемы со связью, — извиняющимся тоном произнесла я и поспешила увести тему, — вы же получили проекты, которые я уже сделала?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Да, там все нормально. Но у меня для тебя еще одно дело. Срочное. Оплачу отдельно, сверх зарплаты. А ты, как назло, трубку не берешь!

— Мммм… А что за дело? — я задумчиво закусила губу, пытаясь сосредоточиться. Деньги мне сейчас были как нельзя кстати.

— Пришел один клиент, ему участок предоставлялся еще при царе Горохе. Но по документам там десять соток… А в натуре… больше.