Крылья для двоих - Ирина Молчанова

Мать не раз просила ее как-то помочь брату, но Лера очень быстро поняла: каждый сам кузнец своего счастья.

Девушка открыла ворота, в сумке запиликал мобильник – пришла эсэмэска. Она достала телефон и увидела уже вычеркнутое из жизни имя «Филипп». Он писал: «Наигралась? Отомстила? Но не радуйся: тот, кто посмеялся над одной любовью, рискует быть осмеянным другой. Жди. Скоро».

Лера недолго подумала и ответила: «Ну что ж, тогда мы с тобой и посмеемся. До встречи в аду! Нам будет, что обсудить».

Глава 17

Сердечко принцессы

Рука с длинными красными ногтями легла ему на коленку и погладила. Артур изобразил подобие улыбки, а друг тем временем раздраженно захлопнул журнал об автомобилях и, глядя на открытую в коридор дверь, крикнул:

– Катя, руки крюки, давай скорее!

– Иду, Глеб! – отозвалась девочка из кухни.

– Да ничего, мы подождем, – прошептала Олеся, – никуда ведь не спешим. Да, Артур?

– Угу, – согласился он, мечтая об одном – поскорее смыться домой.

Сегодня они с Глебом собирались поехать, как обычно, в клуб, но планы накрылись медным тазом, когда прямо у дома его поймала Олеся, с которой он вроде бы начал встречаться «раз и навсегда». Девушка изъявила желание пойти вместе с ним в гости к Глебу, а в квартире в них вцепилась Катя, одержимая идеей напоить чаем с печеньем.

Глеб хотел подняться и пойти поторопить сестру, но она уже сама влетела в комнату – раскрасневшаяся, с подносом в руках. Девочка была одета в сиреневое платье с подолом из кружев. Распущенные белые волосы, завитые в колечки, спускались по плечам и открытой спине, делая ее похожей на маленькую принцессу. Не хватало только короны.

Пока Катя расставляла перед ними блюдца с кружками, Глеб пренебрежительно оглядел ее и воскликнул:

– Ты во что вырядилась, дурында?!

– Глеб, перестань, – умоляюще посмотрела на него девочка. Она придвинула к Олесе сахарницу. – Сколько тебе ложек?

– Я сама, – смутилась девушка, – спасибо.

Катя метнулась к двери, оставив после себя сладкий запах то ли конфет, то ли жевательной резинки, и прежде чем скрыться за дверью, пояснила:

– Печенье еще в духовке. Уже скоро, подождите, пожалуйста!

Глеб откинулся в кресле и пробормотал:

– Ох уж мне это печенье... Скоро из ушей полезет. Она его с утра до вечера печет, просто ненормальная.

– Твоя сестра очень хорошенькая, – вздохнула Олеся. – За ней, наверное, толпы мальчишек бегают. Правда, Артур?

– Понятия не имею, – буркнул тот.

– У нее есть мальчик? – не отставала девушка.

Артур, сам того не желая, напряг слух.

– Нет, – отмахнулся Глеб. – Какие еще мальчики! Она мелкая, ей одиннадцать только.

Олеся задумчиво наклонила аккуратно причесанную голову.

– У меня первый мальчик появился в девять лет.

– А у нее нет никого, – неожиданно Глеб начал сердиться, – она играет в куклы и печет печенье. Все!

Артур сделал вид, что увлечен разглядыванием подлокотника дивана, поэтому не замечает взгляда подруги.

Вошла Катя с хрустальной тарелкой, где было выложено печенье в форме сердечек, посыпанное сахарной пудрой.

– Как вкусно пахнет, – похвалила Олеся, освобождая место для тарелки в центре небольшого столика на колесах.

– Рецепт из журнала «Для маленьких домохозяек», – едко бросил Глеб.

Артур заметил, что подруга нахмурилась, но прервать ее не успел.

– Какая разница, откуда рецепт! – воскликнула Олеся. – Главное результат! Правда, Артур?

Все уставились на него, и ему ничего не осталось, как промычать:

– Угу.

– Угощайтесь, – радостно произнесла радушная хозяйка, усаживаясь во главе столика на табуретку.

Глеб зло покосился на нее и тихо спросил:

– Мультики включим?

Олеся неодобрительно покачала головой и обратилась к девочке:

– Он всегда так отвратительно себя ведет с тобой?

– Да нет, – скромно улыбнулась Катя, – все нормально.

Артур почувствовал на себе ее взгляд, и его начало потряхивать. Он даже поставил чашку на блюде, лишь бы никто не заметил дрожи рук.

– Почему ты не берешь печенье? – огорченно спросила его девочка.

Глеб среагировал необычайно резко:

– Не хочет, и не берет, оставь его в покое! Вот прицепилась!

– Я просто спросила.

Артур быстро взял с тарелки одно сердечко, засунул в рот и разжевал под внимательными взглядами. Горло обожгло, но он все равно с трудом вымолвил:

– О-очень вкусно.

Катя придвинула к нему графин с холодной водой и стаканчик со словами:

– Попей, а то печенье горячее.

Он увидел, как друг поднял глаза к потолку, а лицо Олеси приобрело удивленное выражение, и, проклиная все на свете, плеснул себе в стакан воды. Идея прийти сюда оказалось самой неудачной за последнее время, если не считать пари на «раскрут» сидящей рядом «монашки». Ему кусок в горло не лез, на друга было даже стыдно смотреть, а на Олесю просто не хотелось. При близком знакомстве она оказалась на редкость надоедливой особой с притворной нравственностью. И уж она могла быть чьей угодно невестой, но только не Господа, в чем он имел неосторожность убедиться.

Они молча пили чай, сама Катя ничего не ела, ее взгляд осторожно покоился где-то в районе шеи Артура, отчего тот ощущал себя неловко. Олеся наелась, прильнула к нему, и стало совсем невыносимо. Глеб с видом мученика жевал печенье сестры и ни на кого не смотрел. Артур видел его таким уже два дня, но в чем дело, друг не рассказывал, отделывался дежурными фразами вроде: «все нормально», «не парься».

– А где ваши родители? – полюбопытствовала Олеся.

– На даче, – охотно ответила Катя, – так что можем до ночи сидеть.

Брат раздраженно фыркнул.

– Как там написано в твоей любимой книжке для маленьких принцесс? Спать нужно ложиться в девять часов, чтобы кошмарики не снились. Так?

– Ну, хватит уже, Глеб! – рассердилась девочка. – Если тебя бросила девушка, я же не виновата!

– Дуреха, это тут ни при чем!

Олеся оживилась.

– Тебя кто-то бросил?

– Бред больной фантазии моей сестры, – насмешливо улыбнулся Глеб. – Малышке даже невдомек, что можно огорчаться по какой-то иной причине. Что с нее взять, детский сад, штаны на лямках!

– Да не такая она и маленькая, как ты пытаешься нам тут втереть. – Олеся взглянула на девочку. – В каком ты классе?

– В шестом.

– Ну вот...

Артур не выдержал и поднялся.

– Нам, короче, пора, – перебил он девушку.

Ему показалось, что друг улыбнулся с благодарностью, поэтому пресек всякие возражения со стороны Олеси.

– Спасибо за чай и печенье, – не глядя на расстроенную сестру друга, сказал он, прежде чем выйти в коридор.

Катя вскочила.

– Я провожу! – Но брат грубо толкнул ее на табуретку и прошипел:

– Не зли меня лучше.

Дальше Артур слушать не стал. Он быстро оделся, распрощался с Глебом и утащил медлительную Олесю.

– Ну и псих! – были первые слова девушки, когда они вышли на улицу.

– Вообще-то Глеб мой лучший друг, – обиженно заметил Артур.

Олеся, точно не слыша его, пробормотала:

– Вот кто на тебя так плохо влияет. Нужно уже что-то с этим делать...

– О чем ты?

Она взглянула на него и недовольно поджала нижнюю губу.

– Не шаркай, Артур, это невыносимо!

– Хочу и шаркаю, – огрызнулся он, нарочно проводя подошвой кроссовки по асфальту.

Они медленно шли вдоль оживленного шоссе, Олеся висла у него на руке, болтала о школе, о подружках, а парень размышлял. Не о девушке рядом, не о друге и даже не о милой Кате – совсем о другой девушке, которая неожиданно за ничтожно короткий срок стала неотъемлемой частью его жизни.

– К тебе? – спросила Олеся, заглядывая ему в глаза.

– Не-ет... – он задумчиво посмотрел на нее, – у меня дела.

– Ночью? Какие?

– Ты меня контролируешь? – вопросом на вопрос ответил Артур.

Больше они не разговаривали. Она давала понять, что обиделась, а он – что ничего понимать не желает. Но ссоры, как ему втайне хотелось, не вышло. На прощанье Олеся долго его целовала, говорила о своих чувствах, планах на ближайшее будущее и вообще вела себя, как без пяти минут жена. Домой Артур брел подавленный и несчастный. И опять думал, но снова не о ней.

В подъезде не горел свет, он поднялся на лифте до двадцать второго этажа, подошел к двери квартиры и остановился. За спиной кто-то стоял. Артур медленно обернулся, в темноте послышалось тихое шуршание, и он почувствовал сладкий запах то ли жвачки, то ли конфет.

– Что ты тут делаешь?! – резче, чем хотел, воскликнул парень.

Катя, шурша юбкой, подошла к нему и попыталась обнять, но он отшатнулся.

– Как ты успела?

– Я дворами, – пробормотала девочка.

Он полез за ключами, открыл дверь и включил в прихожей свет.

Сестра друга была все в том же сиреневом платье, только сверху тонкую куртку накинула. Сейчас она ему показалась еще младше, чем когда поцеловала его на углу дома и скромно призналась в любви.