Мы зовём тебя править - Василий Доконт

- Я не слишком подобострастный подданный, и мне трудно дается общение с королями. Бароны и прочие министры во время поездки были слишком заняты своими проблемами, которые они называют управлением государством, а я считаю попытками приспособить государство под личные нужды. У меня, по сути, было только два интересных и равных мне по положению собеседника - Паджеро и маг-лекарь Баямо. Я предпочитал общество капитана. С Баямо у нас разные специальности, и мне слушать о способах заживления ран было не более интересно, чем ему - о методах проведения строительных работ. Говорить же о чём-либо помимо работы с Баямо как-то не получалось. Другое дело, с капитаном. Он не был магом, и ему было интересно слушать мои строительные откровения, а мне было радостно слушать его занимательные случаи из жизни Раттанара и других королевств. Он и историю хорошо знал. Очень необычный был солдат, - мантия тоже вышла из рук Бальсара в первозданном виде, - Василий, где можно отстирать от крови мои вещи? Тут есть прачки, или надо самому?

- Придётся самому. Я дам тебе хороший порошок для стирки - может, и кровь отстирает. Накинь пока эту куртку, что ли.

- Ничего, у меня в дорожном мешке есть запасная рубаха. А мантию я на печке высушу. Будет быстро. Так, говоришь, в этом тазу стирать?

2.

- Бальсар, расскажи мне о магии, - Василий рассеянно катал по столу монеты, - С чем её едят?

- Про еду - это ты шутишь? - Бальсар усиленно работал руками - тёр кровавые пятна на своих вещах. Пенные брызги широко разлетались по комнате, радужными пузырьками прилипая к печке, полу, садовой скамейке.

Из своей комнаты Головину была видна только часть голой спины мага, бугристая от высушенных временем, но не утративших силы мускулов. Они переливались с места на место вместе с острыми лопатками - в такт движению рук Бальсара.

- Ты же смотрел, как я штопал рубаху и мантию. Как получилась дырка, ты, конечно же, представляешь: стрела нарушила связь между нитками и разорвала некоторые из них. Я просто восстановил прежнее положение ниток. Понятно?

- Не очень.

- Ты представляешь, как кузнец плавит металл? Как из множества отдельных кусков железа он, через расплав, получает один целый?

- Да. Но он же греет железо до высокой температуры, и только тогда оно плавится и сливается в один кусок.

- Я делаю то же самое, только мне не надо ничего плавить. Я соединил куски ткани, каждую ниточку возвратил на место. Понятно?

- Смысл - да! Но - как?

- Когда ты пилишь дерево, что происходит?

- Что?

- С помощью пилы ты нарушаешь связь целого, выдирая из дерева опилки. Два куска дерева с двух сторон от пилы остались неизменными, но связь между ними нарушилась. Они просто разделились в пространстве. Если ты найдёшь способ вернуть опилки на место и восстановишь их связь с деревом, с обоими кусками, дерево снова станет целым. Это понятно?

- Да. Но оттого, что ты вернёшь опилки на место, они не срастутся. Будут отдельно два куска дерева и опилки между ними.

- Правильно, если считать, что мельче опилок ничего не бывает. Но опилки состоят из более мелких частиц, их даже глазом видно, а те - из ещё более мелких. Их-то и надо сращивать между собой. Тогда дерево станет целым. Как стали и моя рубаха, и мантия.

- Но как ты сращиваешь самые маленькие частицы?

- Магическим полем - оно заставляет эти частицы занять определённое место.

- Ну и что?

- То есть, как - что?! Посмотри, отчего зависит форма любого предмета? Прежде всего, от положения составляющих его частиц в пространстве. Каждая из них имеет свои координаты, и их совместное расположение придаёт предмету ту или иную форму. Согласен?

- Да.

- Чтобы передвинуть предмет, тебе надо переместить в новые координаты каждую составляющую его частицу. Так?

- Да.

- А если ты переместишь не все одинаково - что будет?

- Изменится форма?

- Правильно. А если ты будешь воздействовать не на крупные частицы, из которых состоит предмет, а на более мелкие, из которых состоят эти крупные частицы? Тогда ты поменяешь уже не форму, а сущность предмета. Было железо, станет золото. Это понятно?

- Это понятно. Как глубоко ты видишь внутрь предмета?

- Вижу? У меня обычное для человека зрение. Чтобы проделать эту работу, мне не надо видеть сами частицы. Мне же надо не рассматривать их, а поставить на нужное место. Я создаю поле, которое воздействует на все частицы сразу. Зачем мне видеть каждую из них?

- Сделай из неё железо, - Василий кинул Бальсару золотой, воспользовавшись тем, что тот прекратил стирку и развернулся к нему.

- Здесь я бессилен. Монеты Двенадцати королевств не поддаются ни одному магу Соргона. Они для нас неразрушимы: ни повредить, ни переплавить. Я совсем недавно говорил как раз на эту тему. С кем же? Ах, да, с Паджеро, - Бальсар нахмурился и продолжил без всякой связи с предыдущим, раскладывая на горячей печи рубаху и мантию, - Что же там, в Соргоне, творится? Просто невыносимо,… - он достал запасную рубаху из мешка, одел и, глянув на Корону, потом на Василия, ушёл к гному в сарай.

"Если верить Бальсару, то он может воздействовать не только на атомы, но и на нейтроны с протонами. Иначе как переменишь "сущность" предмета? - размышлял Василий, катая монеты по столу, - Что же, отказаться от Короны или - принять? Принять или отказаться? Что лучше: раскаиваться в совершённом поступке или сожалеть об упущенной возможности? Да, действительно, вопрос не хуже гамлетовского "быть или не быть? ", да и по последствиям для меня он примерно такой же. Как же мне поступить? Как?"

3.

Бальсар отсутствовал недолго - не лето, всё-таки, чтобы разгуливать без верхней одежды. Как-никак, а на улице - тринадцатое декабря, хоть ни морозов, ни снега всё ещё не было.

Вернувшись в дом, маг наткнулся на очередной вопрос Василия, за которым чувствовалось не только любопытство, но и желание Головина оттянуть принятие решения. Бальсар понимал сложность выбора, стоящего перед избранником Короны. По сути, это был выбор между мирами для дальнейшего проживания, поскольку шансов на возвращение у Василия не было: маг не сомневался, что их нет.

- Как получилось, Бальсар, что мы говорим на одном языке?

- Мы говорим на разных языках, Василий.

- Этого не может быть: я понимаю тебя и Эрина, вы понимаете меня.

- Согласно нашим легендам об Алане, когда он раздавал Короны и другие символы власти людям Соргона, он сказал так: "Все люди одинаково смеются и плачут, одинаково страдают от боли и, раненые, истекают кровью. Они мечтают и думают одинаково. Но, чтобы скрыть свою похожесть и иметь возможность ненавидеть друг друга, говорят на разных языках и пишут разными знаками. Язык в Соргоне больше не будет мешать людям понимать друг друга, он не будет причиной вражды и ненависти. Один человек всегда поймёт речь другого". С тех пор для Соргона не имеет значения, на каком языке говорит человек.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});