Гремучий Коктейль 1 - Харитон Байконурович Мамбурин

сапожнику сейчас еще хуже, чем ему (а Орбаз видел, как тот выпил пару стопок с водителем мобиля, который их привез!), совмещалась со страстным желанием подремать. Ну и небольшая мольба Господу о том, чтобы петербуржских модниц сегодня хором поразила медвежья болезнь, тоже присутствовала.

Однако, судьба не была благосклонна к уставшему мастеру. Возле витрин появился крайне подозрительный тип отвратительно молодого возраста. Этот шкет в просто бомбически омерзительном наряде, сшитом, наверное, пьяным криворуким слесарем где-то в свирепом захолустье сибирских деревень, моментально выбесил бедного Кинуудена. Портной, налитым кровью глазом следя за засранцем, тщательно разглядывающим пошитую им одежду на витринах, посылал на непричесанную голову негодяя сотни проклятий! А уж когда разглядел сквозь свисающие черные космы пронзительно-яркие зеленые глаза благородного, ууууу…

Наконец, этот хам, спустя почти пятнадцать минут издевательств над почтенным мастером, созрел до того, чтобы вломиться внутрь! На этом месте терпение похмельного Орбаза Кинуудена, никогда не являвшееся его сильной стороной, окончательно лопнуло.

— Если у тебя нет денег, то я вышвырну тебя к херам собачьим, благородный, — пообещал портной, медленно и угрожающе воздевая свои два метра мышц, жира, костей и седых волос на ноги, — Но, если они у тебя есть — я тебя отсюда в дерьме, в котором ты зашёл в мою лавку, не выпущу…

///

— Пошел на хер! И приходи еще!

— Конечно я приду, старый ублюдок! Приду за своим новым тряпьем, за которое заплатил!

— Как ты назвал мои будущие работы⁈ А ну-ка иди сюда!

— Иди в жопу! Вали пахать уже! Всю кровь выпил, мироед!

— Тогда катись отсюда быстрее, мерзкий сопляк!

Приблизительно за шесть часов примерок, обсуждений и торгов этот огромный старый упырь сожрал мне все нервы, но я ему тоже погрыз всё, что было можно и нельзя. Оставив у седого гада две трети своих денег, я оказался обладателем взятого напрокат костюма, за недельное использование которого кровопийца содрал с меня тридцать рублей. А еще этот Игорь, не менее похмельный, чем сам портной…

В общем, вопрос одежды, по крайней мере начальный, я умудрился закрыть, оставшись практически без гроша с собой. Два костюма, один из которых представлял из себя улучшенную униформу Ратной Академии, шесть рубашек, нижнее белье, сапоги и ботинки, всё это оставило меня на мели. Денег хватило лишь на пару сочных горячих чебуреков, на проезд, да на нож-бабочку, которую мне Фелиция посоветовала таскать вместо хавна. Всё-таки тяжелый длинный полумеч для цивилизованного общества ну… совсем не комильфо. Это как с дробовиком в прачечную ходить. Для Нового Орлеана нормально, но для Санкт-Петербурга — не то.

— «Удивлен, что к тебе так отнесся простолюдин?», — с ехидцей спросила даймон, когда я уже заходил на территорию академии.

— «После хорового залпа солью в жопу от пейзан?», — мысленно хрюкнул я, — «Не очень. Но хотелось бы знать предпосылки таких странных сословных взаимоотношений».

— «Умеешь делать выводы», — выдержав паузу, ответила мне книжная девушка, — «Радует. Моё отношение к тебе начинает потихоньку меняться в лучшую сторону»

— «Мне еще многое непонятно в вашем мире, в происходящем… да и вы двое отнюдь не исключение», — мотнул головой я, — «Со всем приходится разбираться»

— «И у тебя получается. Мы с лордом довольны», — промурлыкала моя внутренняя брюнетка, — «Только он передает, чтобы ты не успокаивался. Та одежда, что ты получишь через неделю, едва ли тянет на нечто приличное. Нужно придумать что-то еще».

— «Да вы обалдели…»

Глава 8

— Защитник, протектор, оборонитель, страж. У ревнителей было и остается множество прозвищ, но их суть не меняется уже столетия! Они стоят на защите нашего мира, закрывают порталы, уничтожают пришельцев, проникающих сквозь них. Спасают людей. Уважаемы, могущественны, востребованы. Так вам рассказывали? Вижу по глазам, что именно так… — суровый и небритый мужчина в меру потрепанном наряде, похожем на одежду преуспевающего наемника, ходил взад-вперед перед грифельной доской в большой и забитой до отказа аудитории. Остановившись, он развернулся к слушающим его студентам, закладывая руки за спину, а затем, выдержав паузу, рявкнул, — Брехня собачья!

Девушки на передних рядах аж подскочили от такого, да и вообще по рядам колыхнулась тревога юных мелких хищников, увидавших оскал патриарха стаи.

— Меня зовут барон Фурио Медичи и я был приглашен вести в Ратной Академии курс общей начальной подготовки ревнителей! — громко, отчетливо, на чистейшем русском заявил преподаватель, — Как сюзерен определенной области и ревнитель в прошлом, я обладаю полнейшей и наиболее актуальной информацией о том, кто вы есть сейчас и кем вы можете стать в будущем! Так вот!

Выхватив свисающую на цепях с пояса на левом бедре толстую книгу, барон от души шарахнул ей по столу, заставив передние ряды вновь пожалеть о том, что они — передние.

— Первое! — рыкнул итальянец, наводя дальнейший ужас и трепет, — Ревнитель — это пользователь гримуара, чернокниги! Второе! Он умеет закрывать порталы и убивать! Третье! Если ревнитель, находясь в области, не отвечает на призыв хозяина этой области, призывающий к обнаруженному порталу, то он становится подсудным преступником! Я лично казнил на своей земле пятерых таких ублюдков, повесив их за ноги на дереве, пока они не сдохли, а затем обоссал их могилы! Четверо из них были женщинами! Знатными леди!

В аудитории предобморочная атмосфера воцарилась теперь в полной мере.

— Если кто-то думает, что я жестокий и низкий хам, то вы не понимаете, куда вас привела судьба, — желчно усмехнулся лектор, — и какая вас ждет ответственность за трусость, лень и небрежение! Страны пошли на огромные затраты, чтобы возвести эти академии, позволить вам тренироваться, безопасно обучаясь владению очень чуждым искусством! Чужим инструментом! Да! Что бы вы не думали, как бы не считали, но гримуар не делает вас — волшебниками! Вы никогда не раскроете его потенциала на полную! С точки зрения настоящего мага вы станете лишь магическим резервуаром, придатком к артефакту, который создавали таким образом, чтобы он стал придатком к магу! Осознайте свое место! Свою роль! Свою ответственность! Сейчас еще не поздно забрать свои заявления и уйти всем, кто не желает рисковать жизнь и не желает, чтобы его могилу обоссали!

«Ну, это же все знают», — подумалось Константину, — «Чего он…»

Блондину пришлось натурально подавиться этими мыслями при виде спешно покидающих парты людей. Толпясь и толкаясь, за дверь аудитории выскочила почти четверть из всех присутствовавших девушек и около десятка парней.

— Умные детишки… — удовлетворенно заметил Фурио, вновь разворачиваясь к залу и говоря уже поспокойнее, — Повторю иными словами, если вы не поняли. Дам пример. Я — барон. Вы, ревнители, пришли на мою землю гостями или на службу. Я призываю вас на закрытие портала, из которого лезут вовсе не низшие гоблиноиды с дубинами и камнями, а обладающие мистическими силами зверолюды… Или нет, даже неживые! Вы, как бы вы молоды и слабы не были, какой бы слабой не была бы ваша чернокнига — обязаны будете ответить на зов! Иначе! Перед тем как я пойду на смерть за свою землю! Я отправлю данные ваших кристаллов королю! И на ваши могилы будут ссать и плевать люди короля, понятно?!! Может быть, не итальянского, может быть, даже русского императора, у которого вы захотите укрыться! Может быть, вы даже в таком случае выживете, ведь только ленивый не слышал о том, что в Сибири и казахских степях всегда недостаток ревнителей! Но я бы лучше сдох, чем оказался бы на их месте!

«Ага, с ошейниками они там, как цепные псы», — кивнул сам себе младший Азов, — «И выхолощенные. А так что? Ничего. Отслужишь за трусость десять лет, потом твою чернокнигу уничтожат, тебе отрубят кисть левой руки, зато имя новое дадут, да и селиться к востоку от Уральского хребта селись… где хочешь. Прав итальянец, да».

— Думайте хорошо, но быстро! — продолжал итальянский аристократ, — Листы с вашими присягами уже в канцелярии, но еще есть день-два, чтобы произвести отмену! Я дам вам… скажем, пять минут. А потом продолжим… Что? Что за поднятая рука? Встаньте, студент! Представьтесь! А затем объясните, что подтолкнуло вас прервать мою лекцию!

— Студент Дайхард, Дайхард Кейн. Лишь упомянутые вами пять минут, барон Медичи, — раздался невозмутимый голос вставшего студента, — Мне просто хотелось попросить вас, столь талантливо показавшим кнут, продемонстрировать также и пряник, положенный всем ревнителям.

— Именно сейчас⁉ — кислота в голосе итальянца буквально вскипела, —