Залетные, или две полоски это ж... - Инга Максимовская

затрещала, я задвигала бедрами ещё активнее.

- Стой спокойно и улыбайся-зашипел мой кавалер.

-Что?

-Улыбайся, мать твою. Этот человек  должен отдать мне часть бизнеса. Я эту сделку готовил год.

Я растянула губы в подобии улыбки, попыталась сдать со лба сломанное перо вдруг поняла, что не могу даже щекой дернуть. Ремни на моей голове сжались, как обручи, и мне показалось что ещё немного и я хлопнусь в обморок.

-Я улыбаться велел, а не притворяться имбецилкой, - прошипел Корф. - Господи, прав был Гришка. Я люто переплачиваю.

- Не могу. Голову больно, - всхлипнула я, наблюдая, как кавалер встаёт рядом со мной. Платье на попе натянулось, а руки нахала ещё крепче прижались к  моим ягодицам.

- Жаль я сразу не понял, что с головой у тебя беда. Просто стащи уродство, и попытайся выглядеть адекватной,- приказал  Вадим.

Точно, и как я сама не допетрила. Хорошо, что я не доверилась жгучей модельерской фантазии Гора и  подклеила уши.  Даже если сниму красотищу, не огорошу моего временного начальника.

В нашу сторону медленно шел импозантный седой мужчина в дорогом костюме и радостно улыбался. Я схватилась руками за ремни на своей голове, дернула и взвыла от боли. Показалось, что с меня ржавым ножом срезают скальп.

- Не могу, - проныла я, устав от тщетных попыток содрать с себя Горынычево изобретение.

- Мда, - хохотнул Корф.- я именно таких, как ты и люблю. Детка, ты космос.

- Что смешного?

- Да анекдот вспомнил. Сидят бабка с дедом, смотрят по телевизору, как парочка Ламбаду танцует.

Дед и говорить, ничего у них не получится, пока они не лягут. Детка, ты веришь попкой, как  та малышка, что танцевала жгучую Ламбаду. Я даже готов пересмотреть пункт по поводу интима. Накину пару косарей

- Ну ты и...- я дернулась, пытаясь скрыть за идиотизмом краснеющие щеки  и возбуждение огненной волной пронесшееся по телу. К горлу подскочила тошнота. В ушах загудели горны. - Ты за кого меня принимаешь?

- За жадную зайчишку. Ты дожила до своих лет и до сих пор не знаешь, что злой серый волк не дремлет.

- Я сейчас же ухожу. Не нужны мне твои грязные деньги. Пусти.

- Я давно уже тебя не держу.  И знаешь, извини. Ты мне очень нужна, правда. Свенсон хочет видеть мою невесту.

- Так я не она. Вот и брал бы с собой невесту, - зло выплюнула, остро ощутив что то странное, похожее на ревность.

- Она меня бросила, - ухмыльнулся Корф.

- Я никогда не смогу вас понять, - выдохнула я, словно из меня весь воздух вышел, и вдруг почувствовала свободу. Горячие руки отпустили мою задницу, и мне показалось, что вдруг стало холодно пятой точке. Как раз в это время мистер Свенсон подошёл к нам, и я отвлеклась. Иначе бы заметила на физиономии своего кавалера странное выражение растерянности, так ему не свойственное.

- Вадим, твоя спутница очаровательна, - улыбнулся партнёр Корфа, но глаза его остались ледяными, как и губы, которыми он коснулся моей руки. Я тряхнула головой. Чертово перо оторвалось и свалилось к ногам шведа. Но не это было страшным. Жабо на моей груди вдруг вспухло, как китайский гриб, и с треском развалилось, являя всему миру то, к чему присасываться чертов Корф, воспользовавшись моим временным умопомешательство, когда делал мне ребенка. От воспоминаний в голове рванула атомная бомба. Господи. За что?

- Ых- кашлянул Свенсон, вперившись взглядом в мои небогатые перси. Ну да, я видимо за ушами стояла в очереди, когда нормальным девочкам раздавали грудь. Поэтому уши у меня выросли сразу, а сиськи по-очереди. Сначала одна, а через два месяца вторая. Но это лирика. Швед с ледяным самообладанием пожирал меня глазами, пока я пыталась удержать на себе остатки космически разваливающейся ткани. Точно, Гору не жить. Ладно хоть туфли нормальные мне выделил, правда на два размера больше, но он заботливо набил их ватой. Он набил туфли ватой, а я набью ему морду туфлей. Вот такой вот пердюмонокль.

- Никому не позволено смотреть на мою женщину. Только мне. Это моя девочка. Я тебе глаза вырву.

Страшный рык вывел меня из кровожадных мечтаний. Я даже не поняла ничего. Вдруг оказалась в шикарном пиджаке моего кавалера, в котором утонула до колен.  А  Свенсон болезненно хрюкгув, свалился к моим ногам и уткнулся носом в мои балетки из которых клочьями торчала вата.

- Я не твоя, - вредно фыркнула, от чего ремни на моей голове лопнули, и остатки платья на заднице тоже. И правое ухо предательски зашелестело скотчем. Хищник стоял сжав огромные кулачищи, и был сейчас страшен.

- Ты пожалеешь, Корф, - прошипел Свенсон, поднимаясь с земли.

Только вот  этому черту явно было по фигу все. И то что его главный проект уплывает из рук, и то что Свенсон сыля проклятиями уходит.

Он вдруг притянул меня к себе, и запутался руками в моих волосах, будто пытаясь что-то нащупать. И лицо его оказалось прямо перед моим.

- Это же ты, мать твою, - выдохнул он в мой рот.- Пахнешь так же. И эта родинка на груди. Я с ног сбился...

- Нет, это не я, - пропищала я, вырвавшись из цепкого захвата. Голова закружилась, я сделала шаг и наступила тьма.

Сознание возвращалось странными вспышками. Словно в голове взрывалась сотня малюсеньких петард. И мои чертовы уши явно были на свободе, потому что я не чувствовала постоянного напряжения кожи. Осознав это я окончательно пришла в себя.

- Девочка моёденькая, хоёсенькая. Пъёсто давъение немного упаё. Все пъидет в нойму. Беспокоиться не о чем,- блеял кто – то над моей головой, не выговаривая ни одной буквы. Меня затошнило, как в детстве на идиотской карусели.- Вы бы батенька успокоительного хъяпнули, или покъепче чего нибудь. Но только немного, в теяпевтической дозе. Много вам нельзя, вы становитесь агъесивным. Вон как шведа