БЧ. Том 6 (СИ) - Володин Григорий Григорьевич

— Может быть, — соглашаюсь. — Только сначала я проведаю свою семью и своими глазами увижу, что без меня они переживут этот беспредел. А потом пойду убивать Гошу с промежуточной остановкой в Кремле. Если вы против, никто вас не держит, вылезайте и шуруйте обратно к жандармам. Уверен, среди них «зомбаков» не больше четверти.

Владимир морщится, но не спорит, лишь бурчит:

— Перебарщиваешь с четвертью.

— У меня просто с математикой не очень, — пожимаю плечами. — Я же в школе не учусь, постоянно прогуливаю, так что вы хотите? Кстати, за сегодня напишите, пожалуйста, записку моей классной. Я не шучу. Можете упомянуть своего брата-психопата и его армию «зомби». Думаю, сойдет за уважительную причину. Как считаешь, Моно?

— Считаю, сойдет, — пытаясь сдержать улыбку, японка надувает щечки, как рыба фугу.

Стебать цесаревича весело, конечно, но дорога проходит в напряжении. Вот я вроде с какими только монстрами не сражался, но все равно стал бояться психопата по имени Гоша. Он ведь обязательно попробует достать моих любимых девочек, или мою сестренку, или маму с папой. Фрактал Градгроба, конечно, крутая подстраховка, но, когда у тебя близких людей больше одного, сомнительный вариант. Одну спасет, другую убьет.

В усадьбе Бородовых, которую уже почти все именуют усадьбой Бесоновых, София радостно выбегает на крыльцо. Непривычно босоногая, с тапком лишь на одной ноге, в коротком белом халатике. Мокрые пепельные волосы ниспадают серебряным водопадом, местами скрутившись в завитки. Едва я вылезаю из автомобиля, княгиня бросается мне на плечи.

— Ну наконец-то, — крепко целует она меня в губы. — Боялась, как бы опять чего не случилось. Ой, Ваше Высочество?! Рада встрече! — верещит София, заметив наследника, но не отпуская мою шею, будто я сейчас раскрою крылья и улечу в голубую синеву.

— Я это вижу, — сдержанно сообщает Владимир. — Только явно не столько встрече со мной.

Княгиня все же берет себя в руки и натягивает холодную маску, которая получается у нее идеально. Правда, в этот раз, в одном тапке, серьезная София выглядит даже комично.

— Ну что вы, что вы, пойдемте лучше в дом.

В холле мы уже натыкаемся на спустившихся поляниц. Лица радостные, глазки горят, сами переминаются с ноги на ногу и, глядя на меня, ручки потирают — будто чешутся обвить мою шею, да смущает персона хмурого цесаревича. Главное, что на каждой ни царапинки. А облюбую красоток позже.

София сообщает, что родительский поселок охраняется в десять раз усерднее. Случаев «зомби» в нем не зафиксировано. Гора с плеч.

Громада Али вываливается из кухни, похрустывая жареными крылышками. Вспоминаю его «задержалясь», что меня сразу насторожило. Уединяюсь с поляницами и Али в одной из гостиных комнат, чтобы обсудить странный момент.

Сразу же девочки приникают ко мне вчетвером, обнимают, целуют, ласкают мой слух горячими искренними словами:

— Бес! Ну наконец-то!

— Родненький!

— Любимый! Не оставляй нас больше!

Поглядывая на наше нежное воссоединение, Али скромно обтачивает в сторонке куриную ножку. Сначала обгладывает, а потом и голую косточку закидывает в пасть. Видимо, так вкусней.

— Как долетели? — спрашиваю своих избранниц, когда успокаиваемся. — Выбрались из осады легко?

— Да мы всех фрагов просто перебили, — начинает хвастаться Кали и резко замолкает, увидев мою посуровевшее лицо.

— Зачем всех? — ровным тоном спрашиваю. — Нельзя было просто улететь? Я ведь сражался в это время, меня загнали в тупик, мои собственные силы бы мне не помешали.

Девушки испуганно переглядываются, только сейчас осознав, в какой я был передряге. Слезы выступают на глазах Аллы и Вики. Кали поджимает губы, Белоснежка закрывает рот ладонью.

Али давится косточкой и хлопает себя по груди.

— Аднака, простя…кха-кха…кусная псина, ня услядил…кха-кха — багровые глаза Крокодила округляются.

Я подхожу к огромному мутанту и хорошенько стучу пару раз по спине. Он бахается на четвереньки, из глотки выскакивает пережеванная косточка.

— Не сердись на Али, — вдруг говорит Кали, губы ее дрожат. — Сердись на меня, Бес! Это я провела Крокодила и повела девочек в бой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Она не выдерживает и плачет навзрыд, как маленькая девочка.

— Не говори глупости, — заявляет Белоснежка, вытирая выступившие на голубых глазах слезы. — Мы сами дернулись, бестолковые.

Вика согласно кивает, качнув красной гривой. Алла молча смаргивает слезы.

Жду минуту, другую, слушая всхлипы. Пускай порасстраиваются, иначе не научатся. Затем киваю на дверь отошедшему от простукивания Али, он сразу понимает намек. Дверь хлопает за Крокодилом, и я обнимаю своих глупышек. Вытираю платком слезы Кали, глажу по волосам Белоснежку, прижимаю к груди Аллу, целую в лобик Вику.

— Прошу вас — впредь будьте умнее. Сила еще не всё, вы уже должны были понять это.

— Мы поняли. Прости, — Кали смотрит блестящими глазами. Я не сдерживаюсь и приподняв лицо девушки за подбородок, нежно целую:

— Давно простил.

Звонит мой мобильник, высвечивается номер Алмакаевой Аделины.

* * *

Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.

Мало кто знает, но падение Люцифера произошло не так, как описано в библии, просто когда ангелы носили к нему за стол вино, Люцифер пролил его на Перуна, так падший и вылетел из рая. (Чертик из Рая)

Глава 8. Переоценка Ясны

— Вот мы опять пригодились Перуну, — задумчиво говорит Ясна, откидывая упавшую на глаза рыжую челку.

По поручению Перуна Бестия и Ясна едут в рабочий поселок на окраине горда забрать физрука, работающую в частном лицее. Некую Алмакаеву Аделину. За рулем снова Бестия. Спецназовка не изменила себе и прикатила за подругой на полноприводном рамном внедорожнике. Американец класса «люкс», с исполинскими габаритами, мощным «сердцем» под капотом, восьмиместным кожаным салоном и богатой электронной начинкой.

Пока «монстр» несется по трассе, рыча и пугая водителей малолитражек, Бестия поглядывает на погрузившуюся в себя рыжую руководительницу группы «Смерч».

— В чем дело, командир? — подталкивает она пассажирку локтем. — Да, пригодились. Ты будто огорчена этим.

— А ты, значит, рада, что тебя используют? — неожиданно задает провокационный вопрос Ясна.

Глаза Бестии удивленно округляются. А затем она насупливается.

— Ммм, скорее, что могу помочь своему мужчине, — не ведется на словесную шпильку Бестия и садится прямо. Теперь девушка смотрит только на дорогу. Неприятно слышать обидные слова от близкой подруги, которой она считала Ясну.

— Ладно, извини, погорячилась, — чувствует вину рыжая. — Ты воспринимаешь ситуацию нормально, это я пристаю со своими тараканами в мозгах. Много у меня их. Не мозгов — тараканов.

— Я заметила, — улыбается Бестия.

Ясна благодарно кивает. Несмотря на страшное прозвище, Дана была отходчива и никогда подолгу не злилась. Просто было не на кого: своих друзей она любила, а враги быстро заканчивались. Чудесная девушка, и достойна она самого лучшего в мире мужчины. Которого в этом мире не существует. Потому что все мужики — козлы, разведут женщину на секс, а она потом в слезах норковую шубу ждет.

Нет, Ясна не была блондинкой или дурой, хоть и сама считала, что все бабы — дуры. Но ей все же было смешно от этой глупой догмы, в которую она верила. И все же жизнь не перепишешь, и именно жизнь научила ее уступать поездам и идиотам, а также не доверять мужчинам.

— Слушай, а у вас с Перуном в бане было? — спрашивает Бестия, глазки у нее озорно блестят. Ясна молча вздыхает, отвечать ей не хочется. — Хотя нет, если бы было — ты бы стала, по отношению к нему, ласковой и пушистой.

— И послушной, как ты? — показывает Ясна язык из вредности. — Заладили вы со своим Перуном.

— Ну а что такое? Всё еще не доверяешь мужчинам? — фыркает раздосадованная Бестия.

— Все мужики козлы, — безапелляционное заявление само вырывается.