История христианской церкви от времен апостольских до наших дней - Фридрих Ксаверий Функ

ними почти 100-летний епископ Пофин (178 г.). Также полилась кровь и на востоке. Общего указа о гонении не было, но проконсулу Галлии императором было подписано казнить всех упорствующих в христианском исповедании. Впрочем декрет этот последовал по особому запросу. Большей частью начальники провинций действовали повсюду по собственной инициативе. Существующее известие, будто Марк Аврелий после похода против квадов в 174 г. воспретил дальнейшее гонение новой религии, не заслуживает веры, так как победа над этим народом была приписана «Iuppiter Pluvius», а не молитве христиан, как говорит об этом легенда о Legio fulminea. Мирные времена наступили лишь при Коммоде (180–192). Они приписывались, главным образом, тому влиянию, которое на императора оказывала его конкубина Марция. Впрочем, бывали отдельные случаи мученичества. В Карфагене были осуждены 12 сциллитан (17 июля 180). В Риме погиб Аполлоний. В Малой Азии некоторое время свирепствовал проконсул Аррий Антонин.

5. Септимий Север (193–211) сначала продолжал политику своего предшественника, но спустя некоторое время изменил свое отношение к христианам. Он запретил переход в иудейство, вернее полное присоединение через принятие обрезания (201 г.), а также исповедание христианства (Spaet. Sept. Sev. 17). Так началось пятое гонение, известия о котором сохранились в отношении двух стран. В Александрии погибли Леонид и несколько учеников его сына Оригена. В Карфагене совершилось знаменитое мученичество св. Перепетуи и Фелицытаты с их тремя спутницами.

При следующих правителях наступило затишье, хотя ученый юрист Домиций Ульпиан и составил тогда собрание враждебных христианству императорских рескрипотов (Lactant. Instit. V, 11). Ослабление гонения при Антонине Севере Каракалле (211–217) объясняется его юношескими годами.

Елагабал (218–222) носился с планом объединения всех культов, в том числе и христианства, служением сирийскому солнцу, которому он следовал.

Александр Север (222–235) явился религиозным эклектиком и от своей дружественной христианам матери Юлии Мамеи научился признавать христианство, как правильную форму богопочитания. Он приказала поставить в свой ларарий статую Христа рядом с Аполлонием Тианским, Авраамом и Орфеем, а слова Христа у Луки (7, 31), именно в редакции Дидахэ (1, 2), велел начертать на стенах своего дворца и других официальных зданий.

Он желал построить также храм и Христу. В самом деле он, несмотря на протесты харчевников, отвел христианам публичное место для богослужебного здания. Мягкий образ действий императора не исключал применения насильственных мероприятий против христиан со стороны отдельных должностных лиц. По преданию, на его время падает мученичество св. Цецилии, а также и упоминаемого в его актах епископа Урбана, несомненно, папы Урбана (222–230).

6. Гораздо тяжелее было положение христиан в правление Максимина Тракса (235–238). Он преследовал как приверженцев своего предшественника, так и покровительствуемых им христиан. Его эдикт был направлен, главным образом, против клира. Папа Понтий и антипапа Ипполит были сосланы на остров Сардинию, климат которой причинил им скорую смерть (Catal. Liberianus). До кровопролития, по крайней мере слишком большого, как кажется, дело нигде не доходило. Исключение представляют провинции Понт и Каппадокия, где вследствие сильного землетрясения фанатизм черни обрушился против христиан (Firmil. ep. Y Cypr. ep. 75, 10; Orig. in Math. hom. 39). Впрочем, вражда продолжалась недолго. Максимин по собственной инициативе вскоре прекратил гонение и мир держался при Гордиане (238–244) и Филиппе Арабе (244–249). О последнем носился даже слух (Ens. VI, 34; VII, 10, 3), будто он христианин. Причиной этого, вероятно, было его дружелюбное отношение к христианам. Если бы это было и верно, то император, во всяком случае, только тайно исповедывал христианство, так как в публичной жизни он выступал, как язычник.

7. Исключая кратковременное гонение при Максимине, церковь наслаждалась 40-летним миром и за это время сильно увеличилась в объеме. Этому внешнему росту не соответствовало внутреннее содержание. В многочисленных членах церкви господствовало равнодушие. И вот для того, чтобы очистить ее, Бог попустил, как замечает Киприан (de lapsis 4), новое гонение. Виновником его был Деций (249–251). С целью вернуть все более клонившейся к упадку империи ее прежний блеск, он признал прежде всего необходимым для этого возвратить в прежнюю религию всех многочисленных христиан; при этом он с такой планомерностью и энергией принялся за это дело, что его гонение превзошло все предыдущие. Все христиане должны были отречься от своей религии. Из опасения перед грозившими, а вскоре затем и примененными карами, действительно, началось массовое отпадение (Cypr. de laps 7–9 Eus. VI, 41). Одни на самом деле принесли жертвы богам (sacrificati), другие воскурили фимиам перед их изображениями (turificati), третьи путем представления удостоверения или через внесение в официальный список доказывали выполнение ими воли императора (libellatici, acta facientes). Не было недостатка среди христиан и в героизме. Многие предпочли пожертвовать скорее жизнью, чем верой. В их числе были папа Фабиан и в Смирне пресвитер Пионий. В начале 251 г. Деций принужден был несколько отступить от своей жестокости, так как цель не была достигнута. Когда он пал в борьбе против готов, то наступил полнейший мир, продолжавшийся и при его преемнике Галле (251–253), относившимся сначала совершенно безразлично к христианам. Испытание, однако, еще не кончилось. В непродолжительном времени появилась страшная чума, обезлюдившая всю империю. Тогда для отвращения зла император приказал приносить умилостивительные жертвы Аполлону. Так как христиане категорически отказывались в этом участвовать, то мучения для них опять возобновились. Ныне, впрочем, они были лучше к этому подготовлены, чем при Деции. Отсюда даже падшие несли наказание за свой прежний грех. Папа Корнелий умер в ссылке.

8. С восшествием на престол Валериана (253–260) мир опять водворился. Новый император имел много христиан в своем дворце. Вскоре, однако, под влиянием науськиваний своего любимца Маркиона, отношение его к ним переменилось (Eus. VII, 10–12). Указом 257 г. епископам, пресвитерам и диаконам предписывалось под страхом ссылки принести жертвы, а за посещение кладбищ и отправление богослужения угрожалось смертной казнью. Вторым эдиктом (258, см. Cypr. ep. 8, 10) было приказано казнить высших клириков, если они оставались непреклонными, а также и выдающихся мужей из среды мирян, если потеря их достоинства и имущества не приводила к отпадению. Женщины за то же преступление подвергались конфискации имущества и ссылке, а слуги императорского дома, сверх отнятия имуществ, осуждались на принудительные работы в императорских имениях. Гонение было весьма кровавое. С пленением императора в персидской войне оно быстро прекратилось за исключением востока, где некоторое время свирепствовал узурпатор Маркиан. Сын Валериана, Галлиен (Eus. VII, 13) не только предоставил христианам спокойствие, но и возвратил им обратно также кладбища и богослужебные места, конфискованные у них во время гонения. Несмотря на запрещение христианской религии существование таковых было возможно отчасти на основании закона Септимия Севера о «Collegia