Письма отца к Блоку - Коллектив авторов

Вечер провели очень хорошо. Сначала до Саши Ив<ан> Ив<анович> нам читал вслух «Честь» Зудермана[183] (есть в ней хорошее, есть п натянутое), затем, когда пришел Саша, мы его попросили прочитать, или вернее, сказать «Сумасшедшего» Апухтина.[184] Он сказал его очень хорошо, горячо и в настоящем тоне. Потом, после пения Оли, Петя, Ив. Ив. и Саша прочли «Три смерти» Майкова[185] (Саша читал Люция). Чудная вещь. Мы, дамы, слушали и работали, так же и наши оба мальчика,[186] так было приятно и уютно. Мы с девочками[187] проектируем почаще устраивать подобные сборища и начать пока с самой маленькой компании и будем впускать очень осторожно новобранцев. Сашу, конечно, буду извещать всякий раз, не знаю, будет ли он так же мило отзываться, как в последний раз. Он нам с Петей очень симпатичен (впрочем, и всем родным тоже), и Петя мне сказал, что он, видимо, очень умный мальчик.

Остальные Ваши деньги — 26 р., согласно Вашему желанию, поделили между Вашими петербургскими племянниками, за что все Вас очень благодарят и, вероятно, все будут писать. Большое Вам спасибо за письмо, зная Вашу ненависть к писанию, я это особенно ценю, хотя меня и огорчило, что Вы себе испортили целый вечер. Зачем Вы так много думаете над такими письмами, гораздо бы лучше было, если бы Вы писали менее логично, но зато все, что есть па душе <…>

ИРЛИ, ф. 654, оп. 6, № 18.

21. ИЗ ПИСЬМА ОЛЬГИ ЛЬВОВНЫ КАЧАЛОВОЙ[188] А. Л. БЛОКУ

12 апреля 1900 г. Петербург

<…> 2-го марта были Оля с Никсом на спектакле в зале Павловой,[189] там дебютировал Твой Саша,[190] роль его была не особенно большая — адвоката в пьесе «Серж Панин» Онэ,[191] но он отлично держался на сцене и был очень авантажен в гриме. Своей манерой держаться и наружностью он ярко отделялся от прочих исполнителей. В пасхальную заутреню Саша ходил вместе с нами на площадь Исаакиевского собора, а потом опять прогулялись, как и в прошлом году, и разошлись все после разговления в третьем часу.

На днях надо будет повидать Ангелиночку. <…>

ИРЛИ, ф. 654, по. 6, № 35.

22. ИЗ ПИСЬМА ОЛЬГИ НИКОЛАЕВНЫ КАЧАЛОВОЙ А. Л. БЛОКУ[192]

Осень 1900 г. Петербург

<…> Сашу Твоего видим довольно часто и еще больше его полюбили. Он как-то очень развился умственно за этот год, да и физически очень окреп и возмужал <…>

ИРЛИ, ф. 654, оп. 6, № 36.

23. ИЗ ПИСЬМА АЛЕКСАНДРЫ НИКОЛАЕВНЫ БЛОК А. Л. БЛОКУ

18 октября 1900 г. Петербург

<…> Иногда по субботам мы собираемся маленькой компанией и читаем вместе. Пока я не назначаю Jour fix'ов,[193] боюсь, что это всех испугает и потеряет прелесть наших бесцеремонных сборищ, но со временем я бы хотела устроить, чтоб у меня более или менее регулярно собирались в этот день и чтоб читать вместе. Это так приятно и куда интереснее всех этих вечеров, где говорят большей частью одну чепуху.

В одну субботу был у меня Ваш Саша. Он был накануне у Качаловых и Оля уговорила его насилу придти к нам обедать и провести вечер. Я была очень довольна, что он пришел так бесцеремонно по-родственному. Мы все были очень рады его видеть, и мне очень хочется, чтобы он почаще у нас бывал. Это время он увлекается Платоном,[194] всем зачитывается, стихи сочиняет (он нам декламировал свое), видимо навеянные им же. Читали мы Соловьева «Три разговора».[195] Очень интересную и остроумную вещь. Иван Иван. Лапшин объяснял нам, кто разумеется под описываемыми лицами[196] и тем, конечно, прибавил интересу. В следующий раз кончим и возьмем что-нибудь другое. Мы читаем понемногу, так как не желаем набивать никому оскомину, и затем в промежутках говорим и музицируем. <…>

ИРЛИ, ф. 654, оп. 6, № 18.

24. ИЗ ПИСЬМА ОЛЬГИ НИКОЛАЕВНЫ КАЧАЛОВОЙ А. Л. БЛОКУ

Весна 1901 г. Петербург

<…> Третьего дня у нас был Саша и всех поразил своим худым видом. Бледный ужасно и вообще очень плохо выглядит. Симпатичен он по-прежнему, если не больше, и мы его все любим от души.[197] <…>

ИРЛИ, ф. 654, оп. 6, № 36.

25. ИЗ ПИСЬМА СОФЬИ НИКОЛАЕВНЫ КАЧАЛОВОЙ А. Л. БЛОКУ

21 апреля 1901 г. Петербург

Дорогой мой дядя Саша,

Постоянно все мы, и я, в частности, вспоминаем о Тебе, одной из причин, почему я не писала Тебе, было то, что Саша не был у нас с первой недели поста до вчерашнего дня, и поэтому я не могла ничего положительного сказать Тебе про него. Вчера же вечером он долго сидел у нас, и я узнала, что он отлично держит экзамены и репетиции (за Госуд<арственное> право получил 4), был одним из первых экзаменующихся после забастовки[198] и вообще самочувствие у него довольно хорошее, хотя, как и у всех после этого смутного времени, в голове образовалась порядочная путаница мыслей и понятий, и он с нерешительностью ждет лета, чт<обы> отдохнуть и разобраться во всем этом. Устали все тут страшно, и особенно те, кто близко стоял у дела. Бедный Папочка наш теперь даже хворает и довольно серьезно.[199] <…>

ИРЛИ, ф. 654, оп. 6, № 37.

26. ИЗ ПИСЬМА МАРИАННЫ ПЕТРОВНЫ АНДРЕЕВОЙ[200] А. Л. БЛОКУ

23—24 апреля 1901 гг. Петербург

Милый дорогой дядя Саша. Все не писала Тебе, п<отому> ч<то> не хотела писать, не увидав Сашу. Вчера же у мамы[201] состоялось наше знакомство. Мама праздновала свои именины нарочно днем раньше, чтобы не звать всех родных в тот же день, как и бабушка.[202] Так что вчера был у нее большой вечер. Было много родных и несколько знакомых, в том числе была m-me Лосская с дочерью (жена и дочь папиного умершего друга). Эта барышня только что вернулась из Парижа, где училась петь, и вчера демонстрировала свои успехи. И вот в 9 ч. вошел Саша. Я его представляла себе выше, — в общем же почти так же, как он и есть на самом деле. Сначала мы стали говорить на «Вы», но мама сразу возмутилась этим и заставила нас произнести первое «Ты». Тогда все пошло само легко, как будто бы мы были давно знакомы. Страшно ведь первое слово только. Потом мы много говорили с Сашей. Я села нарочно рядом с ним за чаем и спрашивала его про все, про все, зная, что Тебе будет все это интересно послушать от меня. Его здоровье совсем не так ужасно, как Ты думаешь. Успокойся совсем, милый дядя Саша. Он был у доктора (когда, не спросила точно), и он ему сказал почти все то же, что говорят мол<одым> людям его возраста, т<олько> л<ишь> нашел у него легкую неправильность в регулярном бое сердца, что весьма часто бывает в это время и нашел нервы немного развинченные, но тоже только в такой степени, как это бывает у многих, почти у всех. Больше же ничего, решительно ничего. И он чувствует себя вполне хорошо.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});