Клятва сердца - Джудит Арнольд

Прежде Софи никогда не удавалось очаровывать семьи своих знакомых мужчин. Митчел ее любил — во всяком случае, он уверял ее в этом — и даже сделал ей предложение. А потом… она поехала знакомиться с его родителями. Софи до сих пор не могла понять, что она сделала не так, но родителям Митчела достаточно было взглянуть на ее буйные кудри, услышать независимые суждения и узнать о ее любви к искусству, чтобы решить, что она не подходит их сыну. Год спустя Софи прочла в центральной газете Бостона, что Митчел женился на дочери владельца инвестиционной компании и что на свадьбе присутствовал весь цвет Бостона. Она к этому цвету явно не принадлежала. Впрочем, даже если бы ее и пригласили, она все равно бы не пошла.

А еще раньше она не понравилась матери школьного друга, но это, вероятней всего, произошло потому, что с ней постоянно заигрывал отец мальчика. Из-за этого Софи стала реже бывать у них дома, что окончательно испортило ее отношения с этими людьми.

А в колледже ей довелось познакомиться с родителями студента, с которым она встречалась. Его мать, у которой было четыре сына, всю жизнь мечтала о дочери, чтобы иметь возможность покупать одежду для девочек. К сожалению, вкусы этой мамаши — она обожала цветастые платьица с оборочками и лакированные туфельки — были не в стиле Софи, и она имела неосторожность сказать об этом. Отношения были испорчены.

А вот отцу Гэри она, кажется, понравилась. И его сын тоже хорошо к ней отнесся. Но еще удивительнее то, что и они ей понравились. Это она-то — Софи Уоллес, городской воробей — оказалась почти так же очарована фермой и фермерской семьей, как самим фермером!

Почти так же.

Поцелуй под яблонями не был таким жарким, как в лифте, но она слышала, как гулко забилось сердце Гэри, когда слились их губы.

— Я не могу… — прошептала Софи.

— Нас никто не видит, только собаки, но они не в счет.

— Дело не в твоей семье, — пояснила она. — Нам следует поостыть. Давай дождемся конца процесса, а там посмотрим.

— Не только посмотрим, но и еще кое-что сделаем, — пообещал он.

Они вернулись в дом. Проверив уроки Тима, Гэри отвез Софи обратно в Кэмбридж.

Хватит вспоминать. Надо думать о процессе. «Нарушение контракта» кажется слишком общей формулировкой для определения того, как Рональд Макгвайер поступил с бедняжкой Джоселин. Софи уже давно оправилась после своей неудачной помолвки, но у нее более твердый характер. К тому же у них с Митчелом дело не дошло до покупки платья и рассылки приглашений.

Судья, по всей вероятности, укажет жюри пределы их компетенции, но что касается Софи, то она бы присудила ответчику уплатить миллион долларов.

На ней была белая блузка, черные шерстяные брюки и вязаный жакет в разноцветную полоску. Широкие рукава оканчивались манжетой у запястья, а вместо пуговиц — нашитые на тесьму черные бусины. Жакет наверняка страшно модный, решил Гэри. Тим назвал бы его классным или еще как-нибудь.

Какая разница, что сказал бы Тим? Он и сам видит, что она неотразима. Облегающие черные брюки делали ее и без того стройные ноги еще более длинными. «Классный» жакет был не застегнут, и под белой блузкой угадывались очертания соблазнительной груди. Ее буйная шевелюра, как всегда, выглядела неукрощенной, зато взгляд невероятно голубых глаз вспыхнул, как только она его увидела.

Гэри направился навстречу Софи, но его перехватил Джек.

— Слышал про Генри?

— Нет, а что?

Но прежде чем Джек успел ответить, в комнату вошел судейский чиновник и объявил:

— Господа присяжные, займите свои места и выслушайте сообщение судьи.

Может, Джоселин и Рональд договорились? — подумал Гэри. Или судья решила начать новое слушание? Что бы там ни было, даже если вся эта бодяга закончится, Гэри будет за нее судьбе благодарен. Ведь, когда его призвали выполнить свой гражданский долг, он и не мечтал, что ему привалит такое счастье, как встреча с Софи.

Присяжные направились в зал заседаний. Гэри шел за Софи, и ему стоило большого труда удержаться от того, чтобы не наклониться к ее волосам и не вдохнуть чуть заметный аромат шампуня. А еще ему хотелось протянуть руку и дотронуться до ее восхитительно округлой попки. Он даже засунул руки поглубже в карманы — подальше от соблазна. Сегодня он надел самые чистые джинсы, твидовый пиджак, купленный всего десять лет назад, и галстук, который Тим определил как самый приличный.

Он занял свое место позади Софи. Черт возьми, как же его возбуждает один вид ее стройных ног! Вчера она была в длинной юбке, но с таким вызывающим разрезом, что нельзя было глаз оторвать, а сегодня брюки хотя и скрывают, но уж очень соблазнительно облегают ее бедра. В памяти всплыло воспоминание — какая она была горячая, когда он просунул руку у нее между ног…

Гэри медленно выдохнул и заставил себя расслабиться. Еще всего один день. А потом, если Богу и адвокатам будет угодно, этот смехотворный, нелепый процесс кончится.

— Сегодня утром нам сообщили, — донеслись до него слова судьи, — что жена Генри Дэрранета попала в больницу с инфарктом. В связи с этим мистер Дэрранет просил освободить его от обязанностей присяжного. Это означает, что никто из вас не может быть запасным. Все вы должны присутствовать до конца процесса и участвовать в вынесении приговора. Вопросы есть?.. Нет. Объявляю заседание открытым.

— Я так сочувствую Генри, — шепнула Софи. — Он такой славный.

Гэри вспомнил, что вчера Софи села в автобусе рядом с Генри. Может, они договорились? Может, он не единственный из присяжных, с кем Софи…

Ради Бога, Гэри! Если бы у нее были такие же отношения с Генри, как с тобой, она должна бы радоваться, что жена Генри заболела. Не может быть между ними никаких отношений. С Генри она сидела всего-то каких-нибудь сорок минут, а с ним она почти постоянно. Ведь это с ним она застряла в лифте. Это он ее целовал и ласкал и их обоих сжигала страсть.

А когда его не было рядом? Прошлой ночью он подвез ее домой. Возможно, в тот самый момент, когда он отъезжал, она уже звонила Генри по телефону и приглашала приехать к ней на том самом городском автобусе, на котором он работал шофером?

У него пересохло в горле. Что он себе вообразил?

Гэри был не из тех, кто сходит с ума по женщине, какой бы желанной она ни была. Слово «ревность» отсутствовало в его словаре. Он верил в честность. Если женщина не была с ним честной, она переставала для него существовать.

Именно честные отношения связывали его с Мэг. Не клочок бумаги, не свадебная церемония, не заклинания, а предельная честность. Они доверяли друг другу и поэтому были так счастливы.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});