Идеальная тьма - Джоселин Дэвис

Кейси всегда была склонна к преувеличению, но прогнозы погоды подтверждали ее теорию, о том, что стоял рекордно холодный месяц в Ривер Спрингс.

Даже дома, наш дом казался слишком большим, и холод просачивался через щелки в оконных рамах, выходящих на наш задний двор; горы вдруг стали казаться темными и отчужденными.

Дом был построен на склоне холма, поэтому одна его сторона практически полностью состояла из окон.

И если выглянуть в них, то казалось что находишься в небе, а под ногами нет земли, и только горы простираются впереди.

Я постоянно так делаю, потому, что люблю чувство невесомости.

Но сейчас, я не испытывала приятного чувства невесомости.

Это не помогло, периодически на меня накатывали волны тошноты, смешиваясь с образами темных глаз Эшера и синих Дэвина.

Тетя Джо вернулась домой и пыталась сохранить уют с помощью выпечки.

Я, не имея тяги к кухне, просто ходила кругами в шапке и шарфе и продолжая следить за температурой в термостате.

- Брось, Скай, сейчас не так холодно.

Смеялась она подбежала к духовке и поставила туда противень печенья с корицей.

- Но я за-за- замерзла.

Я дрожала, ютясь на одном из табуретов, которые стояли возле вишневого дерева на мраморном кухонном островке.

- Я думаю, что термостат можно остановить на семидесяти градусах.

Надень еще один свитер.

- На мне уже пять.

Тетя Джо преувеличенно расширила глаза.

- Переживешь.

Вот.

Попробуй.

Я взяла деревянную ложку и откусила кусок сырого теста для печенья.

Это было восхитительно, вкусно.

Я скучала по кулинарии тети Джо, пока ее не было.

Она устала после последнего похода, но сегодня кухня была заполнена ароматами ванили и корицы.

- Прямо из духовки будет намного вкуснее, — заметила я с надеждой.

- Ну, тогда тебе необходимо подождать еще минут 15.

Она обернулась, складывая свой фартук.

- Сделай мне одолжение, а? Принеси, пожалуйста, поваренную книгу со столика в холле.

- Ок, — сказал я, прыгая с табурета на пол, и побежала прямо в шерстяных носках.

Я замедлила шаг, проходя мимо термостата на стене.

Мне было все равно, что говорила Тетя Джо — даже притом, что она сказала поставить семьдесят градусов, на самом же деле было похоже, что температура была минус пятьдесят.

Я дрожала и была готова, поставить термостат на восемьдесят.

Но, когда моя рука приблизилась к цифровому дисплею, мое сердце забилось быстрее.

Я не могла поверить тому, что увидела.

Без моего прикосновения к термостату числа на дисплее начали катиться вверх со страшной скоростью.

Когда на циферблате появилась цифра сто один градус, маленькая белая коробка зашипела и стала коричневой.

Экран почернел.

- Черт! — прошептала я.

- Что я сделала? Я ведь даже не трогала его.

Я уставилась на свои пальцы.

Я очень боялась заглянуть в зеркало, боялась увидеть, что мои глаза снова превратились в то странное жидкое серебро.

Я что, вызвала короткое замыкание в термостате…

даже не прикасаясь к нему? Нет, об этом даже думать было смешно.

-Скай? — позвала тетя Джо.

- Все хорошо?

Я захватила поваренную книгу со столика и понеслась назад в кухню.

- Да, — сказала я, бросив книгу на стол и отводя взгляд.

- Я думаю, что термостат сломался.

Мы должны отнести его в ремонт.

- Хранение дома при субтропических температурах не означает, что оно сломано, — сказала она с фырканьем.

- Можешь бросить мне таймер для варки яиц?

— Конечно

Я вытащила неоновый зеленый таймер для варки яиц из ящика и дала его ей.

- Эй, думаю на улице теплее, чем здесь.

Я собираюсь прогуляться.

- Не возражаешь, если я прогуляюсь, пока печенье не готово?

- Тебе что действительно так холодно? Надеюсь, что ты не заболеваешь гриппом.

Она протянула руку, что бы потрогать мой лоб.

Я глубже закуталась в тяжелое пальто, рукавицы, и вязаную шапку.

- Я в порядке.

- Так или иначе, я не буду отсутствовать слишком долго.

Как только я оказалась снаружи я сунула руки в карманы и потащилась через снег.

У меня все еще дрожали руки.

Я не могу объяснить, что случилось с термостатом.

Возможно, я просто стала источником статического электричества и когда я подошла достаточно близко — Заискрилось! Застучало!

Я должна была быть храброй и посмотреть в зеркало, но даже если мои глаза были серебряными, что это означало? Все становилось настолько странным в последнее время.

Мои глаза.

Ощущение полета, когда я просыпалась.

Взрыв котла.

Срывающийся термостат.

Двое — нет, трое парней, проявляющие ко мне интерес.

За всю мою жизнь у меня был только один парень.

И это было катастрофой.

Я направилась через деревья, пока не достигла своего излюбленного места для размышлений.

Было такое ощущение, что я стояла на краю мира.

Подо мной было обширное белое пространство, усеянное вечнозелеными растениями.

Я глубоко вздохнула, заполняя мои легкие острым сосновым ароматом.

Я, очевидно, искала связи там, где ее не было.

Котел был дефектным.

Термостат, старым.

Девин и Ашер как обычные братья конкурировали друг с другом.

Я сомневалась, что хоть что-то значила для любого из них — я была просто вещью, за которую они боролись.

Ян и я всегда болтались вместе, таким образом, я должна была ожидать, что он будет чувствовать себя моим защитником.

Свои глаза — я не могла объяснить так легко.

Это было нечто больше чем влияние освещения.

Они были цвета расплавленного серебра, что пугало меня.

Теперь я была уверенна, что взрыв в кафе был случайным.

Людям свойственно видеть во сне полет.

Такой сон символизирует освобождение от чего-то, что сдерживало.

Сейчас мне семнадцать лет.

Я готовилась к поступлению в колледж.

Готовилась оставить тетю Джо и Ривер Спрингс.

Я готовилась жить самостоятельно.

Это было всем.

Я развела руки в стороны.

Почувствовала, втер, проносившийся, мимо из ущелья внизу.

Это было великолепное место, для запуска воздушных змеев летом.

Я наклонила голову к небу, закрыла глаза и сделала то, что делала, когда мне было шесть: я представила себя летящей туда, где были мои родители, чтоб снова воссоединиться с ними.

Внезапно, большой кусок льда ударил меня по ноге и я потеряла равновесие.

Я открыла глаза.

Закричала и почувствовала, что падаю…но вдруг остановилась.

Я снова стояла на твердой почве и смотрела в знакомые голубые глаза, а сердце бешено колотилось в груди.