Не любовь. Не с нами (СИ) - Романова Наталия

Вместо всего этого я приподняла бровь, окинула высокомерным взглядом отошедшего на пару шагов Глеба, вкрадчиво поинтересовалась:

– Как врач и человек говоришь?

– Как врач, – спокойно ответил тот.

Это он, конечно, верно отметил. Человеческого в Голованове ничего не было, любовь к долговязым блондинкам не считается.

В это время подлетели Коля с Нютой. Брат довольно и широко улыбался, сверкая покрасневшими от солнца ушами, Нюта фыркала, пытаясь избавиться от воды в ухе.

– В девять в вестибюле? – поинтересовался Коля.

– Да, – ответил Глеб.

– Ирин, ты идёшь на ужин? – тут же переключился брат, переведя взгляд на меня.

– Нет, у меня есть дела поважнее, – придав легкомысленности голосу, ответила я. Глеб в это время растёкся в наглейшей улыбке, показывая, что он-то в курсе, какие именно у меня дела.

В эту секунду меня под локоть подхватила Нюта, обдав холодом воды из бассейна.

– Не знаю, какие у тебя дела, но давай ты сходишь на ужин? – пролепетала Нюта. Можно подумать, я не хотела. Последний раз ела дома, обед проспала, к тому же в организме бродил алкоголь, заставляя желудок требовать пищи. – Я боюсь одна, – горячо шепнула Нюта и пояснила: – Вдруг в приборах запутаюсь, и вообще, не хочу одна сидеть в платье из масс-маркета, понимаешь? – Она посмотрела настолько несчастным взглядом, что я тут же согласилась.

Так что пришлось экстренно собираться: наносить лёгкий макияж, укладывать волосы, надевать коктейльное платье, не слишком вычурное, чтобы не ставить Нюту в неловкое положение, при этом достаточно соблазнительное, чтобы любовь всей моей жизни пожалел о том, что родился на свет. Не такая простая задача, с учётом двадцати минут свободного времени и выбора из двух платьев.

К девяти часам я спустилась в вестибюль, где уже стоял расслабленный Глеб. Светлая рубашка с коротким рукавом, небрежно расстёгнутая на две пуговицы, лёгкие брюки в тон, закрытая летняя обувь. Нельзя было нацепить галстук или остроносые ботинки, обязательно выглядеть, как модель, сошедшая с подиума?

Не время опускать нос, приказала я сама себе. Напомнила, что я уже не восемнадцатилетняя влюблённая идиотка, теряющая разум от одного взгляда на объект обожания, а уверенная в себе двадцатипятилетняя красивая женщина. Красивая – я подчеркнула отдельно. Кра-си-ва-я! Абсолютно точно красивей любой долговязой белобрысой швабры!

– Привет, – небрежно взмахнула я рукой, поигрывая пальчиками, зная, что изящный браслет подчеркнёт тонкость запястья и длину пальцев, которые, по моей задумке, Голованов должен целовать к концу этого месяца. 

– Привет, – шагнул ко мне Глеб. – Потрясающе выглядишь, Цыпа.

– Спасибо, – небрежно кивнула я. Я знала, что выгляжу потрясающе, мне об этом сообщило зеркало и красноречивые взгляды встреченных мужчин.

В это время Глеб подошёл ближе, обхватил мою талию, притянул к себе и сделал то, чего я никак не ожидала. Нагнулся и понюхал мою голову, проведя носом от затылка до уха, громко вдыхая.

– Так я и думал, – пробормотал Глеб.

– Что? – опешила я настолько, что на секундочку выпала из образа великосветской дамы.

Меня очень просто понять – когда статный, красивый мужик, тем более тот, кого ты любишь всю свою жизнь, вдруг с откровенным наслаждением вдыхает запах твоих волос, невольно подкашиваются коленки, внизу живота тяжелеет, тело бросает в жар, а сознание мгновенно покидает голову.

– По-прежнему дурею от твоего запаха, – в ухо мне обжигающе прошептал Глеб.

Как после таких откровений сидеть, спрашивается? Стоять? Ходить? Думать? Единственная мысль, которая билась в тот момент в моём взорвавшемся мозгу: хватай, тащи в номер и… Скорее всего я бы именно так и поступила, уверена, Голованов бы последовал за мной без тени сомнения, сделал бы всё, о чём я попросила. Положение спасли Коля и Нютой. Спасибо маме с папой, что родили мне старшего брата, который, сам того не ведая, стоял на страже моей нравственности.

Ужин прошёл на удивление гладко, спокойно. Улитками, лягушками, тарантулами или сердцем кобры, на радость Нюты, не кормили. Запечённая рыба, мясо, овощи на гриле, лёгкие закуски и салаты. Все то, к чему готов обыкновенный гражданин нашей Родины. Подавали белое вино, выбранное Глебом, которое оказалось на редкость приятным.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Столы располагались на комфортном отдалении друг от друга, никто никого не разглядывал, официанты не бросали любопытные взгляды. Не знаю, всегда ли такая обстановка царила в «Золотом тельце», но та, что была в дни нашего пребывания, мне запомнится надолго.

Как и морская прогулка, куда меня всё-таки затащил Глеб, от которой я неожиданно получила искреннее удовольствие. Вода была на удивление чистой, бирюзово-прозрачной, ласковой, приятно охлаждала, даря укрытие от пялящих лучей. К тому же, к нам подплывали афалины, что привело меня в самый настоящий восторг.

За много лет жизни на побережье я ни разу не видела дельфинов вблизи. Не удивительно, ведь на пляж я перестала ходить, когда Коля уехал в училище. Дельфинарий же стоил неоправданно дорого, по мнению родителей. В детстве мне было безразлично, не видела и не хотела, сильнее я мечтала попасть в Макдональдс или в настоящий кинотеатр, а сейчас визжала от восторга, как семилетка, получившая вожделенное мороженое с обезьянкой.

Глеб же обнимал меня, улыбался и говорил, что счастлив угодить мне, что я заслужила. Запах бассейна, приветливые афалины, второй букет цветов на утро после совместного ужина, бутылка безумного дорого шампанского, которую мы распили с Глебом ночью, накануне отъезда, сидя на моей невообразимой кровати, а сразу после – залпы фейерверка в мою честь.

Глава 10. Глеб

Глеб повернул во двор дома, где давно купил квартиру, чтобы жить долго и счастливо с женой, рожать детей, воспитывать внуков. У него ни разу не возникло мысли продать недвижимость после развода. Цены за квадратные метры, растущие, как на дрожжах, красноречиво указывали на то, что расставаться с квартирой не стоит. Удачное расположение – недалеко от собственного центрального офиса и центра города, плюс удобная транспортная развязка – что ещё нужно для комфортной жизни?

Соседи после скандала поглядывали косо, только от этих косых взглядов нигде было ни спрятаться, ни скрыться. Голованов-младший – не шабашник с соседней стройки, его каждая собака в лицо знала, как и виновницу «торжества». Личность молодого ловеласа в регионе тоже была широко известна. Если начинать загоняться, то стоит продать не только квартиру, но и катер, дом с видом на море, бизнес. Сбежать, поджав хвост, из региона, заодно сменив имя, паспорт, внешность и пол. Ломать привычный уклад жизни Глеб не собирался. Единственное, что сменил сразу – замки в квартире, чтобы Лия не могла попасть внутрь без его ведома. Перетопчется. Чемодан шмоток выставил на лестничную площадку на следующий день, вместе с билетами на малую родину, остальное отправил почтой России по новому месту жительства.

По двору Глеб катил на первой передаче, того и гляди ребёнок выскочит под колеса. Дневная жара спала, мамки с чадами высыпали на улицу, заодно ожидали мужей в приятной вечерней прохладе. На подкорке мелькнула мысль, хорошо бы и его малой сейчас играл в песочнице, качался на качелях, с нетерпением ждал прихода отца.

Возраст, что ли, давал о себе знать? Впрочем, для начала нужно было развестись, потом уже искать мать потенциальному сыну, если это вообще возможно. Где они, спрашивается, спокойные, хозяйственные, домашние, нагулявшиеся девы, готовые посвящать время семье? Хоть на Кольский полуостров отправляйся, вспомнил он предложение Колька.

Периферическим зрением Глеб увидел знакомую фигуру. А Лия что здесь забыла? Дата развода назначена через месяц, никто времени на примирение давать не будет, он заранее позаботился об этом. Какое примирение может быть после того, как вышвырнул любовника жены в одних портках на улицу. Точнее, выставил без трусов, штаны кинул следом. В лучших традициях анекдота «Вернулся муж из командировки».