Наркоза не будет - Александра Сашнева

Двери скрипнули за спиной последнего пассажира, и старая развалина медленно поползла, пропуская нахальный личный транспорт, заикаясь и фыркая на перекрестках. Рита сидела на заднем сидении. Троллейбус покачивал ее, пытаясь убаюкать. "Кочума-а-ай! Кочума-а-ай! Кочума-а-ай!" - громко скрипел он всем своим железом. Но Рита не поддавалась на уговоры. Она все равно была на стреме, хотя хвоста, похоже, не было. Да в общем, не в бандитсяких правилах ходить хвостом. Куда легче вычислить по разным там "каналам" и потом разобраться на месте. Глупо это - бегать по городу. Приходит же человек домой! Вот там его и надо ждать.

Нервничая, Рита водила пальцем по запотевшему стеклу и пыталась сообразить, так ли уж случайно произошло то, что произошло. Не было ли в действиях Леры и Лоера какой-либо подноготной. Она перебирала разные варианты, но не могла придумать ничего кроме обычных денежных вопросов. Самым логичным казался тот вариант, что Лера - говорила ведь о какой-то сумме, когда они сидели в "Каземате" - возможно не хотела делиться и выбрала Риту для подставы.

"Эх, Анечка! Эх, Мишенька! И что вас потащило из журналистики в наркобизнес?" - подумала Рита Танк, грустя о погибших приятелях.

Троллейбус между тем выехал на Дворцовую, пробрался мимо Растральных колоннн и повернул налево. Довольно бодро старая развалина покатила мимо тусклых фасадов. Около Кунст-камеры Рита заметила телевизионную машину, две ментовских "канарейки" и скорую. Из дверей вынесли чье-то крупное тело.

БДИТЕЛЬНОСТЬ ГРАЖДАНСКОГО НАСЕЛЕНИЯ

В районе полудня в одном из закоулков Апраксина Двора собралась толпа зевак. С самого утра, прислонившись к дверям подвальчика, полулежал какой-то обдолбанный в усмерть, всклокоченный наркоман. Он так и лежал бы там до второго пришествия, если бы в лавку, которой принадлежал подвальчик, не привезли товар. Грузчики долго перепирались, решая, что делать с телом, полагая, что тело просто без сознания от выпитого, как это зачастую бывает с отдельными представителями "человеческой особи" (а время от времени случалось и с этими двумя мужиками, которые из всех человеческих занятий выбрали перемещение тяжестей), так что внутри их заскорузлых душ даже теплилось выстраданное собственным опытом сочувствие.

Однако, когда вызванный к дверям подвальчика, хозяин распорядился оттащить "особь" в сторону, подкрепив свою волю парой некрупных купюр, и грузчики притронулись к равнодушному телу, стало ясно, что дело пахнет ментами и долгими объяснениями, а то и дополнительными накладными расходами. Стали подтягиваться зеваки. Коренастый хозяин крякнул от досады и набрал номер ближайшего участка.

- Эй! Начальник! - подошел тот, который был постарше, к раздосадованному коммерсанту. - Ящики-то грузить? Или как?

- Ну... Как? Как? Ты что, не видишь, мать твою в дубину! - заорал на него покрасневший до пунцовости хозяин.

- Так, что идти можно?

- Не-е-ет!!! - еще больше покраснел хозяин.

- Ага. Понял, - кивнул грузчик и обратился к напарнику. - Федька! Дуй в лавку!

- Бегу! - сказал Федька и, поправив на голове черный шерстяной колпак, последовал в указанном направлении.

Когда он вернулся с мерзавчиком, подле злосчастного трупа уже толпились вездесущие журналюги с видеокамерой и серые фигуры с погонами. Покойник, расстегнутый и опустошенный, бледнел на распахнутой одежде. Никаких следов насилия, кроме истерзанных иглами вен, на тщедушном теле не наблюдалось. Один из ментов уже держал в пакетике выдернутый из руки несчастного шприц со сгустком крови.

- Это все. Денег при нем нет. Да откуда у него? Передоз... Или героин левый был, - небрежно прокомментировал он находку, подойдя к дюжему детине с румяным не по-питерски лицом.

Начальник осмотрел вещественное доказательство, покосился на коммерсанта, покрывшегося испариной, и басовито притормозил:

- Ты не спеши с выводами-то! Я вот сейчас показания снимать буду! У свидетелей...

Детина басовито хохотнул, зыркнув вокруг.

Коммерсант поморщился.

Детина огляделся и, заметив грузчиков, поманил их пальцем.

- Будете понятыми! - объявил он громогласно и хлопнул коммерсанта по плечу. - Пошли в кабинет! Писать будешь!

Грузчики покорно поплелись следом, на ходу открывая четвертушку.

При помощи пары санитаров труп перекочевал в труповозку.

Зеваки медленно начали расходиться по своим делам.

ОБЩАГА

Рита была здесь три года назад и только один раз, но все-таки нашла этот старый четырехэтажный дом с высокими этажами и сразу за ним парк, а дальше, за стильным зданием порта, мачты гигантского парусника у причала. Вахтерша в общаге была прежняя. Подозрительная клюка, окруженная стаей кошек. Наверняка, бывшая КГБэшница. Мимо такой даже с гипнозом не пройдешь.

Ничего не поделаешь, придется оставить документы.

Протянув старухе паспорт, Рита направилась к лестнице. Этажи гудели нервозной бытовой жизнью: крики, хлопанье дверей, звук шагов, музыка, запахи с общих кухонь. Плохо быть непризнанным гением. Непризнанным хотя бы самим собой. Мало кто из студентов этого заведения был на все сто уверен в своей талантливости. В большинстве из них жила лишь надежда, что со временем у них расковыряется или вырастет что-то похожее на одаренность. В большинстве своем эти люди были невротики, не уверенные в своей нужности миру, или истерики, неспособные надолго сосредоточиться на чем-то серьезном. Все они, с точки зрения Риты, которая три года назад, только поступила на психфак, были больными, достойными сочувствия людьми. Но работа испортила Риту - теперь ей было параллельно.

Найдя знакомую дверь, она остановилась отдышаться.

Та же песочная краска с облупинками и царапинами. Та же табличка, снятая со столба "Не влезай, убьет!" с черепом и костями. Постучала.

- Да... Открыто!

Быстрые шаги в шлепанцах. Губы Риты непроизвольно шевельнулись в улыбке. И она почувствовала, что становится младше. Вся крутость, натренированная в Конторе, куда-то улетучилась, и Рита начала раскисать.

Дверь открылась.

- О! Привет! Каким ветром? - Роня смущенно улыбнулся.

Он всегда так делал, когда чувства распирали его. По-прежнему, как и в школе, растяпа. Обвисший свитер на дохлых плечах, за линзами очков блестящие черные глазки. Писатель! Мазафака!

- Какое счастье, Роняя! - выдохнула Рита и кинулась на шею бывшему однокласнику. - Ты даже представить себе не можешь, какое это счастье! Счастье, что ты - здесь!

Она вдруг почувствовала, что внутри все дрожит, а ноги подкашиваются от усталости. Срочно надо сесть.

- Похоже, будто за тобой гнались. Проходи, - пробормотал одноклассник и вопросительно заглянул гостье в глаза. - Наверно у тебя что-то случилось.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});