Право на эшафот (СИ) - Вонсович Бронислава Антоновна

Приветствовала нас только экономка, Алисия Риос. Плотная особа лет сорока пяти с талией, обозначенной поясом под грудью. Круглое лицо сияло доброжелательной улыбкой, когда экономка выскочила встречать въезжающую карету, и моё появление рядом с тётей оказалось тем ещё испытанием для этой достойной дамы.

— Двуединый, радость-то какая! Ваша Светлость, Ваше Сиятельство, какое счастье видеть вас обеих в добром здравии. Мы уж не чаяли увидеть вас вдвоём.

Она всплеснула руками, и на лице её появилась такая непритворная радость, что я поневоле почувствовала себя виноватой: экономку я помнила, но просто как некую картинку, и понятия не имела, как к ней относилась. Меня выручила тётя.

— Алисия, увы, наши проблемы на этом не закончились. Племянницу оправдали, но придворный маг ей косо поставил блок на знания о магии, и она утратила ряд воспоминаний. То есть может не помнить кого-то из слуг или что-то случившегося. Его Величество обещал решить этот вопрос, но он лицо занятое, кто знает, как долго он будет решать без напоминания.

В словах тёти прозвучал намёк, что Теодоро вообще не станет этим заниматься. Подозреваю, что в этом случае она и напоминать не будет.

— Двуединый, вот горе-то, — Алисия прикрыла руками рот и смотрела на меня с состраданием. — Меня вы помните, Ваша Светлость?

— Я помню, кто вы, — ответила я. — Но только имя.

— Коли будет на то милость Двуединого, память вернётся. Где это видано, оправданного артефактом Истины продолжать мучить. Невиновна — и точка. Я сразу говорила: не может наша Эстефания кого-нибудь отравить. Ой, простите, Ваша Светлость.

Она опять зажала рот руками, но я понятия не имела, за что она извиняется, поэтому сказала:

— Ничего страшного не случилось, Алисия, и это главное.

— Алисия, распорядись об ужине. Мы пока отдохнём с дороги, — недовольно сказала тётя.

Экономка поклонилась, показывая готовность к работе, но прежде, чем уйти, уточнила:

— Вы помните, где ваша спальня, Ваша Светлость?

— Да, спасибо.

С дорогой до спальни я справилась самостоятельно и вскоре была в этом королевстве белого, розового и золотого. Очень симпатичная девичья спаленка, из которой кукол убрали не так давно, заменив их томиками романтических стихотворений. На туалетном столике стоял букет с розовыми розами, а рядом с ним — сияющая Эсперанса.

— Ваша Светлость, радость-то какая. Я так за вас молилась. И не только я.

Её слова были намёком, возможно, на того самого барона, но я не помнила, насколько была с ней близка, чтобы делиться такими личными переживаниями. Нужно будет потом обыскать комнату: Эстефания не ожидала ареста, возможно, остался дневник или письма. Да, письма. Могла же она переписываться с неподходящим бароном? Втайне, разумеется, поскольку даже я понимала, что открыто это было бы неприлично.

— Эсперанса, я хочу принять ванну, — скомандовала я.

— Сию минуточку, Ваша Светлость.

Она метнулась за дверь, а я подошла к хорошенькому белоснежному бюро и выдвинула верхний ящик. Ага. Как я и думала: корреспонденция. Приглашения, приглашения, приглашения. Ни одного личного письма. Тонюсенькая пачка личных писем нашлась во втором ящике, и были они от подруг. Просмотрела я два, и в них не было ровным счётом ничего интересного. Странно, но я почти не испытывала неловкости от того, что сую нос в чужую жизнь. В мою-то эта ушлая девица засунет нос без ограничений, а я здесь как слепой котёнок тыкаюсь, не зная, откуда прилетит. Да и жизнь эта теперь, как ни крути, моя.

— Ваша Светлость, ванна готова, — отрапортовала Эсперанса. — Я ваши письма и дневник припрятала, вы же говорили, что не хотели бы, чтобы в них кто-то сунул нос. Я их сжечь хотела, после того как… — Она помялась и закончила явно не так, как собиралась: — Я всё принесу, как ванну примете.

Это известие порадовало куда больше приготовленной ванны, и благодарила я от всего сердца. Эсперанса смущалась, как девочка, и мешала мне раздеваться. Точнее, она была уверена, что помогает и что герцогини не должны такой ерундой заниматься лично. Пришлось смириться, а то до воды я бы никогда не добралась.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Только опустившись в пенную пышность приготовленной ванны, я ощутила, как устало тело, которое всё это время ни на миг не расслаблялось. А теперь, гляжу, жизнь налаживается. Правда, тётя так и не призналась, какие у неё на меня планы, но пока до их реализации дойдёт дело, я успею осмотреться и в случае чего даже удрать.

Эсперанса тем временем промывала волосы, досадуя, что за ними не следили в должной степени и они почти потеряли свой блеск. Но маска, которую она нанесёт, вернёт былую красоту. Кроме маски на волосы, она нанесла ещё и маску на лицо. Наверное, тоже чтобы вернуть утраченную красоту.

— И ноготь сломали, Ваша Светлость, — укорила Эсперанса. — Подпилить надо.

Она ворковала надо мной, как над маленьким ребёнком, а у меня было чувство, что я вернулась домой, так было тепло и уютно. Ещё дневник прочитаю — и часть деталек встроится в пазл. Сейчас же хотелось просто отдохнуть.

— Про ужин вы не забыли, Ваша Светлость? — забеспокоилась Эсперанса. — Нам же ещё волосы высушить и уложить надо.

Пришлось вылезать из уютной пены, и горничная опять захлопотала, вытирая от воды и втирая лёгкую полупрозрачную суспензию в кожу, от чего та засияла. Волосы она сушила полотенцем с чем-то магическим и делала это привычными движениями, но я опять-таки ничего не помнила.

— Сейчас, Ваша Светлость, сбегаю за дневником, — спохватилась она.

Принесла она припрятанные дневник и письма буквально через минуту, и при взгляде на них мне захотелось выругаться. Эстефания оказалась весьма предусмотрительной особой и защитила свои секреты магией, плотный кокон которой укутывал её тайну. Она наверняка знала, как к ней подобраться, а я была слишком урезанной версией прежней герцогини.

Но Эсперанса вручала мне свою ношу так торжественно, что я постаралась не показать ей разочарования и разразилась прочувственной речью, которая была прервана стуком в дверь. Не дожидаясь разрешения войти, в комнату заглянула рыжая веснушчатая девушка, которая, испуганно вытаращив глаза, пропищала:

— Пришли Его Величество и придворный маг. Герцогиню просят спуститься немедленно.

Глава 9

Собиралась я в лихорадочном темпе: небрежность в одежде герцогини для Его Величества будет меньшим оскорблением, чем длительное ожидание. Я пыталась придать волосам видимость причёски, пока Эсперанса затягивала на мне корсет. Разделение обязанностей обычно приводит к ускорению выполнения задачи, но не тогда, когда ты делаешь то, чего никогда не дала, да ещё и трясущимися руками.

— У вас было несколько вариантов экстренного создания причёсок, — неожиданно сказала Эсперанса.

— Какие? — недоумённо спросила я.

— С помощью магии же, — выразительно ответила горничная.

— Мне заблокировали часть знаний по магии. Видно, это попало туда.

— Двуединый, как это? — Эсперанса стояла за спиной, но я почувствовала, что она замерла. — Вас же артефакт оправдал? Должны были снять блок.

— Наверное, для этого к нам и пожаловали Его Величество с придворным магом.

— Ааа, — протянула она и с новым усердием принялась утягивать мою талию. Наверное, чтобы её ширина не помешала снятию блока.

Лёгкое кисейное платье легло поверх широченных нижних юбок, а в волосы, которые я уложила абы как, Эсперанса пристроила одну из роз, стоявших в вазе. Причёска стала выглядеть просто, но элегантно. Я покосилась на баночки с декоративной косметикой и даже взяла блеск для губ.

— Не вздумайте сейчас применять. Губы покусайте, чтобы покраснели, — забеспокоилась горничная. — А то вы совсем бледненькая. Ещё решат, что опасаетесь правосудия. И щеки непременно пощипать нужно, для румянца.

Дождавшись, пока я выполню её указания, она вручила мне флакон с духами. Понюхала его я с подозрением: только удушающе сладкого шлейфа мне не хватало. Но аромат оказался очень нежным, вполне подходящим Эстефании. Довершал образ веер из слоновой кости. К чему он при встрече с королём, я понятия не имела, но послушно взяла: надо так надо.