Странная дружба - Вера Вкуфь

бегает, — парировала она, слыша, как голос отдаёт лёгким звоном. — И у нас хотя бы никто из команды не сбежал перед самой игрой.

София издевательски отмахнулась и с видом победительницы стала удаляться к своим. Женя, глядя ей вслед, не удержалась и сквозь зубы процедила:

— Пол смотри не проломи…

Такие, как София — шумные и крупные, часто не любили Женьку с первого взгляда. Та уже привыкла и мало обращала внимания на подобные попытки сказать ей что-то обидное. И сама научилась не втягиваться в конфликт. Но иногда просто поколачивало изнутри.

Другие болельщицы, по крайней мере из тех, кто болеет за девятый, тоже не оценили выпада Софии.

— Вот стерва, — буркнула Вероника, когда та уже окончательно отошла. Женя кивнула.

Наверное, Олег бы всё-таки сбежал. Окрылённый безмолвной поддержкой команды. Но как только он готов был решиться, с улицы налетел гвалт вышедших на тропу войны соперников. И общий адреналин злостью взметнулся по раздевалке.

— Так чего, у нас какая стратегия? — неожиданно задал вопрос Вадим. Возможно, предназначался он Саше, но за неимением оного смотрела Вадим почему-то на Максима. И, как по сигналу, остальные три пары глаз тоже устремились к нему.

Максим попробовал собрать в голове все Сашины наставления и кое-как придал им нормальную речевую форму:

— При подаче все закрывают первый номер, кроме пятого. После пасующий выходит под сетку между вторым и третьим. При приёме пасующий старается держаться ближе к центру. Остальные стоят полукругом.

Он обвёл команду внимательным взглядом. Возражений, как ни странно не было, хотя Максим и не мог поручиться, что высказал хоть сколько-нибудь жизнеспособную стратегию. Но неявные кивки немного подняли его самонадеянность.

Наконец, в раздевалку забежал Саша и, пытаясь отдышаться, сразу перешёл к делу:

— У них замена — Матюшов ногу повредил. Новый, скорее всего, игрок слабый. Начинаем с «эшелона», защищаемся «углом назад». Ну, готовы?

Он взволнованно обвёл глазами команду, словно они были на чемпионате высшей лиги, и от исхода игры зависело дальнейшее мировое господство. И видя, его искреннее радение, как-то не хотелось его подвести.

До раздевалки стал доноситься разрозненный, но связанный неуловимо-общей атмосферой звук собирающихся зрителей. Из колонок басами стала рассыпаться бодрая мелодия. И, в последний раз взглянув на девятый, Саша махнул рукой на выход.

Трибуны оказались засиженными с обеих сторон. На самых нижних сидели девочки-болельщицы, уже вошедшие в роль и приветливо машущие, оборачиваясь по сторонам. У них даже были те блестящие мохнатые махалки — сине-красные у тех, что должны были болеть за девятый и сине-зелёные у соперниц. Соперники — восьмой — как и девятый были в двухцветной форме, только их, в отличие от девятого, расцарапал зелёный дракон.

Когда команды оказались на поле, по зале разнёсся приветственный гвалт, перекрывающий музыку динамика. Один из игроков восьмого действительно был незнакомым, вместо него стоял парень из более младшего седьмого. Максима это даже порадовало — шансы на победу совершенно невообразимым образом выросли.

А когда он проходил мимо выстроившихся в ряд болельщиц. Женя коротко клюнула его пальцами в плечо. Тот на автомате повернулся.

— Выиграй, пожалуйста, — полушепотом попросила она, проникновенно заглядывая ему в глаза. Всё-таки, Софии очень хотелось отомстить.

Максим, чувствуя жар на щеках, только кивнул ей.

Команды встали на позиции. И заполненные трибуны перестали существовать. Нет, их шум и мельтешение всё ещё доносилось до сознания, но было каким-то приглушённым и неважным. Не имеющим значения. Даже весёлые юбки болельщиц скорее раздражали, чем поднимали дух соперничества. Не отвлечься бы на них, вместо слежения за мячом.

Жеребьёвку выиграл восьмой.

Первый проигрыш вызвал лёгкое раздражение, но Максим постарался убедить себя, что это просто случайность, которая ничего не значит. Хотя и знал, что каждый случай — выверенная закономерность.

Мяч в игре.

Вот уже над полем девятой, и Вадим с Димой одновременно дёрнулись к нему. Но Дима оказался быстрее и с силой перебросил мяч на другую сторону. Там он попал к новенькому, который запулил его так сильно, что мяч долетел до самого Максима, стоящего на второй линии.

Максим раньше схватил его, чем осознал, что новенький-то непрост. И сделал пас Вадиму.

Тот, как-то слишком сильно перегнув руки в локтях, сделал чуть ли не истеричное движение и…

Очко!

Грохот трибун и музыка оглушили. И ход перешёл к девятому.

На подаче стоял Олег. И его пас округлой свечкой разрезал спортивный воздух.

На той стороне его поймали, торопливо передали вперёд.

Мяч двигался как-то медленно, а игроки, наоборот — быстро.

Кое-как припоминая Сашины инструкции, Максим отгонял шальные мысли. Те почему-то превратили обычную до сегодняшнего дня, не самую оригинальную игру во что-то важное. Едва ли не самое важное в жизни.

А в голове, мешая следить за мячом, вдруг всплыла фотография. Та самая, со свадьбы. Там, где папа. И мама… Которая не в роли невесты. И по виду ещё моложе Максима сейчас.

Он схватил летящий на него мяч и с остервенением, даже не задумываясь, запустил его на поле противника.

Очко!

Сладкое чувство триумфа перебило неприятное воспоминание. И то, как пенка на молоке, сползло куда-то в сторону, снова уступив место более важным вещам.

Наверное, больше всех на трибунах радовалась Танька. Возможно, она представляла себя зайцем, изо всех сил подскакивая на месте и крича что-то одобрительное. На ход игры ей было на самом деле всё равно — поддерживала Танька Женьку. Которая зачастую себя будто стеснялась и не участвовала в массовых мероприятиях.

Болеть за болельщицу… Это что-то непривычное. Хотя у Таньки с Женькой и вся жизнь с рождения немного непривычная…

Когда Даня делал очередной пас, то очка не вышло — мяч вышел за пределы поля. Правда, пола так и не коснулся, потому что поймала его ловкая болельщица, грациозно подпрыгнув, а потом держа его у подбородка, будто позируя невидимым камерам. Кажется, звали её Милана. И она принимала такие смелые позы, что судья подал ей предупреждающий свисток. Но и он не смутил артистичную Милану. Взяв мяч под локоть, она вдруг засунула руку под футболку и, глядя в упор на судью, стала имитировать ускоренное сердцебиение. Кажется, окончательно влюбив в себя впечатлительного судью.

Но, так или иначе, мяч был возвращён в игру. А вскоре фарт покинул девятый. Следующие два раза очко уходило восьмому. С каждым разом делая всех злее. Но когда счёт стал 3:2 в пользу восьмого…

Шум трибун, поддерживающих соперников, стал напоминать рёв Колизея. Который вдруг напомнил, что спорт — это не только игра. Когда-то он вышел из необходимости выживать и нужен