Зора (СИ) - "1ex0"

Путь занял почти что два толнора, в течение которых он пытался покорять лунный свет. Что днём, что ночью – в любое время он отчётливо ощущал бледное светило. Но всё-таки в ночное время он чувствовал, как луна к нему ближе всего. И он пытался пользоваться этим, чтобы обрести над ней власть. Но всё было безрезультатно, хотя, казалось бы, вот-вот ещё совсем чуть-чуть, и его постигнет откровение, он дотянется до неё и возьмёт частичку её бледного света, однако это чувство постепенно гасло, когда становилось очевидно, что потуги не давали желанного результата. И всё же усердия он не сбавлял. Теперь, когда изменения, произошедшие в нём, помогли отринуть всё человеческое, что некогда было, он заметил, что ему стало гораздо легче полагаться на собственный разум, чем поддаваться на свои чувства. Поэтому, когда становилось понятно, что практика не даёт результатов, он не опускал руки, как самый обычный человек, разочаровавшийся в самом себе, а просто переходил к теории, пытаясь придумать или подобрать другие методы, с помощью которых он сможет пробудить свои способности. Но пока что всё было безрезультатно.

Часть 2

Хат’румбер в вечернее время был таким же суетливым, как и Эт’сидиан в дневное. Все куда-то спешили и торопились, а он спокойно шагал меж ними. Изредка он ловил на себе взгляды местных. Чаще всего стражников. Но в основном все люди смотрели сквозь него. Константин не хотел тут задерживаться, а потому взял курс немного западнее и направился по главной дороге, которая вела через центр города и уводила дальше, к следующему поселению. Во многих домах уже горел свет, и ночь с каждым шагом становилась всё гуще. Вскоре он оказался на центральной площади – в месте, где все дорогие сходятся в одну. Пустующие прилавки рисовали образ шумного многолюдья. Они толпились тут, выбирая потребные для них товары. Константин видел, как рядом с одним из прилавков идёт жаркий спор: покупатель был уверен, что продавец обманывает его, а тот доказывал обратное. Вон стоит торговец сувенирами. Несмотря на то, что к его товару ни у кого нет интереса, выглядит он вполне удовлетворённым. На этом месте некромант начал подозревать, что это не просто его воображение разыгралось, но он буквально видит всю эту картину. Стоило ему сосредоточиться на этой мысли, как ощущение того, что всё происходящее вокруг – настоящее, лишь укрепилось. И Константин понял, что был способен видеть будущее.

Развитие этой способности давалось легче. Ухватываясь за картины будущего, он делал их настолько явными, что мог рассматривать их достаточно детально. Они были в его разуме, словно открытая книга. Пророк был способен разглядывать как ближайшее будущее, так и события, которые произойдут ещё не скоро. Однако этих способностей было недостаточно, чтобы заглянуть далеко в будущее и увидеть, сможет ли он добраться до чёрной башни. Его дар мог показывать только лишь события в пределах пол-толнора. И эти события, которые произойдут на рыночной площади в утреннее время, были пределом его способностей. Дальше прозреть он уже не мог. А потому только лишь наслаждался видениями событий, которые шли свои чередом. Он мог замедлить их, заглянуть немного пораньше, однако увидеть то, что произойдёт чуть позднее он уже не мог, только если не продолжит просмотр своего видения. Тогда события будут идти свои чередом. Поэтому не было ничего удивительного в том, что зорацир не мог предсказать успех его пути к вершине мастерства управления смертью. Но зордалод был уверен, что это лишь начало извечного пути. Дальше он будет становиться только лишь ещё прозорливее, так что сможет предсказывать цельные толноры, а то и вовсе корлы. Пока он не может управлять эфиром и лунным светом, было решено заниматься развитием этого дара. Но вот, он уже приближался к границе, за которой заканчивается Хат’румбер, но дар предсказателя так и не развился ни во что. Правда, здесь он понял, что его силы пока что не настолько велики, чтобы постоянно и безотрывно глядеть в будущее. Если делать это непрерывно, начинают пробуждаться простые человеческие потребности: проявляются голод, жажда и усталость. Поэтому иногда приходилось отдыхать от этого дара. Но, несмотря на всё это, он не оставлял попыток развиваться в этом направлении. Когда все эти потребности уходили, он снова брался за дело. И благодаря своей способности видеть будущее он сумел избежать столкновений со стражниками, которые очень заинтересовались бы одиноким путником, что решил путешествовать по улицам города в глубокой ночи, а не мирно спать в своём доме или таверне. И вот, оставив спящий город позади, пророк вступает в одну из опаснейших местностей этого мира – Игская роща. Впереди – место, откуда прибыл его отец, а именно деревня Талита. «Что ж, - думал про себя некромант, - Посмотрим, от чего бежали эти люди»

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Два с половиной толнора истратил Константин, шествуя по дороге, которая, скорее, напоминала тропу и виляла меж редкими деревьями, проводя путника по этим опасным местам. И он, не переставая, глядел в будущее, чтобы предвидеть возможную угрозу и попытаться избежать её. Но пока всё было спокойно, и он мог не бояться за собственную жизнь, которая, как сказал наставник, теперь стала во много раз ценнее. Дикие звери шастали где-то там, во тьме. Он слышал их вой и рычание. Всякий раз, как это происходило, нет, сердце некроманта не трепетало, потому что трепет и страх ушли в прошлое, они остались там, в жизни. Когда он это слышал, то сразу же обращался к своему пророческому дару. Но всякий раз убеждался лишь в одном – ему не будет никакого вреда от них. Он даже убедился, что его сущность бессмертного работала, как надо, потому что видение показывало, что он повстречается с один из них.

И это случилось. Впереди по правую руку меж деревьев уже можно было видеть, как начинают светлеть небеса. Тропа огибала небольшое скопление деревьев. И вот именно в этом самом скоплении затаилось существо, которое раньше было оленем, но теперь из-за тьмы, которая расползается от крепости Мората, от оленя в нём только лишь голова и рога. Остальная часть тела обретали совсем иные формы. Оно превращалось в жидкую субстанцию, которая не имела ничего общего с формой тела обычного оленя. Его тело вообще становилось бесформенным. А эта жидкая форма в свою очередь превращалась в тень. Увидев Константина, этот теневой олень покинул своё убежище и уставился на путника. Но тот был спокоен, ведь это существо уже давно не тоур. Разложение плоти давно перешло эту стадию. Существо даже нельзя классифицировать, как менга, но и признаков таса́ра в нём также не угадывалось – лишь зе́ра. А это значит, что его душа ослаблена, и он не может воспользоваться собственным духом, чтобы пойти против некроманта, который имеет с ним что-то общее, общую тьму. А потому, пропустив того, кто идёт по дороге, теневой олень поплыл в противоположную сторону. Видение показывало, что больше подобных столкновений ожидать не придётся. А потому прошли два полных толнора, а под середину третьего Константин всё-таки настиг Талиту. Деревня была обнесена частоколом. А, приблизившись к ней, он вовсе увидел, что там даже кипела жизнь. Входя в распахнутые врата, он тут же повстречался со стражником, который принялся расспрашивать его, кто такой и для чего пришёл сюда. Константин назвал своё имя и сказал, что в этой деревне раньше проживал его отец Мэйдон. Однако он бежал отсюда, потому что деревня подвергалась нападению зверья. И вот теперь сын пришёл посмотреть, что стало с родиной его отца. Стражник довольно одобрительно отозвался о поступке сына Мэйдона, аргументируя это тем, что потомкам важно знать свои корни. Более того, он присоветовал ему отыскать старейшину по имени И́гван и поговорить с ним. Возможно, тот знал его отца и может что-то рассказать. Константин поблагодарил блюстителя порядка и двинулся дальше. Само собой, никакого разговора со старейшиной устраивать он не стал, ведь всё, что касалось жизни и собственного прошлого, молодого некроманта совсем не волновало. А потому, никуда не сворачивая и ни у кого ничего не спрашивая, он лишь двигался по главной дороге.